Все прайдеры у нас на пути приветливо улыбались, и нескольким я показала язык. Мимо пробежали веселые дети, следом за ними – колонна родителей. Мир без интриг, ругани и нарушений. Идеальный мир. А ведь мы, люди, идеальность не выносим на биологическом уровне. Откуда же она здесь в таком тошнотворном избытке?
– Даже не заговоришь со мной? – спросил Крис, наконец. – Все еще игнорируешь?
Мы минули охранный пост, в который была превращена стойка для регистрации пассажиров, и где-то за ним мелькнула оранжевая футболка Эшли. Я не успела его окликнуть, как мы уже завернули в следующий коридор. Похоже, Крис понял просьбу Дмитрия буквально. Как подтверждение, его рука сместилась мне на бедро.
– Укус уже не болит? – попыталась «заговорить» я, мельком подсмотрев за его ладонью, по-прежнему замотанной во избежание инфекций. – Заживает?
– Вполне, – Крис отделался от меня небрежным кивком, инстинктивно уводя левую руку за спину, а затем упрямо вернулся к тому, с чего мы начали: – Итак… Ты меня избегаешь.
– Не избегаю, – соврала я. – Ты вечно занят. Или ты думал, я буду за тобой бегать?
– Боже упаси! У тебя ведь нога прострелена, – ухмыльнулся Крис и вдруг завернул в тот коридор, который уж точно не вел к моей спальне. – Что с тобой не так, Джем?
– А с тобой?
Я взбрыкнула, останавливая Криса и останавливаясь сама. Запрокинув голову к его лицу, я сощурилась, взглядом требуя разъяснений.
– Ты ведешь меня не туда. И… Почему ты перестал бриться? Где щечки, гладкие как у младенца? Кажется, Новый Крис был просто помешан на этом.
Кроме щетины, за эти дни он изменился мало. Разве что сменил полицейскую куртку на джинсовку с прослойкой овечьей шерсти. Он часто пропадал на улицах аэропорта или за его пределами, выполняя разные поручения Сары. Мы и впрямь виделись критически мало, и это было прекрасно: после всего, что было и что происходит сейчас, меньше всего я хотела выяснять отношения. План затянулся, если не провалился вовсе, и нас с Флейтой буквально затянуло в это болото. Захлебнуться или же всплыть – дело за малым.
– Мне казалось, ты оценишь, – ответил Крис и поскреб пальцами свою щеку, как тогда в лаборатории. Было видно, сколько дискомфорта ему доставляет эта щетина. – Раньше я ведь подолгу не брился. Думал, это напомнит тебе об… уюте. В общем, я просто пытался угодить, но нет так нет. Сегодня же побреюсь.
Крис резко сменил милость на гнев и, сделавшись угрюмым, точь-в-точь как в моменты худших его порывов, снова потащил меня вперед.
– И, к сведению, этот коридор тоже ведет к твоей спальне.
Через пару минут мы действительно вышли к залу ожидания, который теперь был отремонтирован и разбит на трехместные спальни. В той комнате, куда зашли мы, стояло три глянцевых черных дивана, превращенных в кровати. Три импровизированных койки – три человека: я, Эшли и Джесс.
Сейчас каморка пустовала. Эш все еще потерянно ждал меня у поста охраны, а Джесс помогала готовить на кухне. Покой и темнота за плотными шторами – как раз то, в чем я нуждалась больше всего на свете.
– Спасибо, что проводил, – сухо сказала я, сбрасывая обувь возле постели.
От мысли, что я вот-вот засну на ближайшие семь часов, я уже почувствовала себя лучше. Обернувшись, чтобы проверить, запер ли за собой дверь Крис, я ошеломленно обнаружила, что он и не намеревается уходить.
– Крис?
Он преодолел разделяющее нас расстояние всего за пару шагов. Подхватив меня за талию, он усадил меня на диван, а сам опустился коленями на пол у моих ног. Безоружная девушка после сильной кровопотери – лучшая находка для того, кто привык брать свое силой. Крис прижался губами к моему подбородку и надавил пальцами на шею под волосами, не позволяя откинуть голову назад.
– Я сделал что-то не так? – спросил он шепотом, призывно глядя мне в глаза.
– Нет. Все в порядке.
– Это из-за Сары? – выпалил он, пытаясь отдышаться от незримых эмоций. – Она просто Каларатри, наша Мать, и я…
– Не объясняй, – голос мой прозвучал резче, чем я надеялась. – Не надо, Крис. Я устала и хочу лечь спать.
Я потянулась к подушке, но он снова перехватил мои руки, нечаянно задев бинт под сгибом локтя. Я зашипела от боли сквозь зубы, и взгляд Криса стал острее.
– Она не должна брать у тебя так много крови. Это неправильно…
– И что дальше? Запретишь ей?
– Да, – Крис ответил невероятно уверенно для своего положения. – Я и Сара… Мы не… Послушай, Джейми, я обещал защищать тебя в Прайде.
– Но ты не справляешься.
– Неправда, – ощетинился он оскорбленно, а затем осторожно разогнул мою руку и сдвинул бинт. Прохладные поцелуи посыпались на лиловые следы от уколов. – Я все исправлю. Я ведь помог тебе воссоединиться с Эшли… С семьей. С друзьями.
– Да уж, огромное спасибо, – иронично буркнула я.
– Я снова помог обрести тебе дом.
«Из которого я не могу уйти», – подумалось мне, но Крис вряд ли бы понял, как это возможно. По его мнению, из Прайда не захочет уйти ни один вменяемый человек. Ему кажется, что мы с Сарой поладили… Только как объяснить человеку, находящемуся под внушением, что он верит лишь в то, что она собственноручно вкладывает ему в голову? Сколько еще шрамов должно появиться на моем теле, чтобы он прозрел?
– Я все еще кажусь тебе плохим парнем? – усмехнулся Крис, рисуя прикосновения на моей щеке. – Я уже не помню, когда целовал тебя в последний раз, уже не говоря о том, как сильно я тебя хочу. Неужели я все еще нужен тебе исключительно прежним, после того, что и таким сделал ради тебя?
Я молча сжала губы и сонно заморгала, пытаясь сосредоточиться на усталости, чтобы ненароком не поддаться ему.
– Чего ты хочешь от меня, Крис?
– Чтобы ты отдала мне себя.
Он прижался ко мне, и густая щетина царапнула мои скулы. Я почувствовала запах лосьона и морозной свежести, которую источала его джинсовая куртка: должно быть, он только вернулся с очередной вылазки, прежде чем Дмитрий выцепил его в коридоре.
– Ты бледная. И губы такие синие, словно ежевики объелась, – обеспокоенно заметил он. – Я принесу тебе горячего шоколада и еды. А потом…
Крис снова прошелся руками по моим бедрам. Я испуганно сглотнула.
– Сегодня будет особенный вечер. Веселый. Какой день подходит для примирения больше, чем Рождество?
Рождество.
Это слово загудело в воздухе, и я принялась растерянно подсчитывать даты в календаре. Крис, подобрав рукой мои ноги, уложил меня на постель. Накинув сверху шерстяной плед, он целомудренно чмокнул меня в лоб, а затем напомнил, что принесет шоколад, и вышел из комнаты.
Казалось, не прошло и десяти минут, как я заснула, когда с порога комнаты донеслось:
