– Ваш заказ готов, будете смотреть? – прервал его размышления мастер гремлин.
– Да, – этот вопрос для него слишком важен, пополнение коллекции можно отложить и на чуть более поздний срок. Операция, задуманная сотни больших циклов назад, входила в завершающую стадию, и сейчас ему не нужно было никаких осечек.
– Прошу за мной, – маленький гремлин, сутулясь, провел его в небольшую комнатушку, где на полу стояли шесть устройств весьма отдаленно похожие на глобусы, на которых учителя показывают ученикам устройство мира.
Только эти были размером до груди нага и служили совсем для других целей. Шепчущий внимательно их осмотрел. К сожалению, в отличие от магических артефактов хрустальное Зеркало Чистоты не могло помочь в определении работоспособности этих устройств.
– Предыдущие заряды выдали на восемь процентов меньше заявленной мощности, – решил напомнить он мастеру.
– Простите, господин, – гремлин спокойно встретил взгляд нага, – но о боевом применении энфирита практически ничего не известно, и естественно, что теоретические выкладки не полностью соответствуют практическим результатам. Сейчас мы учли полученные от вас данные и увеличили длину графитовых стержней, а также скорость вращения сферы. Это позволит увеличить мощность зарядов до требуемой величины. Думаю, это маленькое недоразумение, вызванное необходимостью отладки редкого и сложного механизма, не испортит нашего сотрудничества.
– Маленькое? – голос нага был вкрадчив. – Правильно ли я тебя понял, мастер?
– Правильно, впрочем, если уважаемого господина что-то не устраивает, то он может обратиться к другим специалистам. Хотя думаю, кроме нас никто не рискнет работать с энфиритом, даже здесь – в Городе-в-Пустоте.
– Хорошо, – сейчас нет смысла спорить. Пока коротышка был ему нужен, и Шепчущий был вынужден расстаться с идеей получить компенсацию, Ну что ж, тогда новые игрушки для своей коллекции он купит не здесь и не сейчас… – Я принимаю работу. Надеюсь, вам удалось исправить свои прошлые ошибки.
*****************
Наг устало опустился на широкую софу в комнате для встреч и разговоров. День, проведенный вне Игры хаоса, близился к завершению. Жаль, что гремлин оказался не сговорчив и отказался давать скидку, в противном случае сумка нага была бы забита новыми экспонатами для его коллекции. Шепчущий сделал все запланированные в Городе-в-Пустоте дела, прогулялся по улицам и лавочкам в свое удовольствие, а агент все еще не прибыл на встречу. Наг должен был передать тому последние приказы до того, как сила Повелителя вернет хаосита в пределы пространства Игры. Змеелюд уже чувствовал нарастающее давление силы Хаоса: невидимый груз лег на плечи, становилось все труднее дышать, ломило в висках, но время еще было, пусть и не так много, как хотелось бы.
Шепчущий нервно постукивал хвостом об пол, и мысленно подгонял Габриэля. Последние инструкции и приказы наг хотел передать доверенному слуге обязательно при личной встрече – слишком важна возложенная на того миссия. Слишком много было проделано работы, слишком много потрачено средств, слишком долгим было ожидание. Теперь, на последнем этапе интриги, когда желанная награда столь близка, наг хотел лично проконтролировать завершающий этап – чтобы быть уверенным, что все пройдет как должно.
Еще несколько минут томительного ожидания и дверь, наконец, открылась. Стремительной тенью в комнату скользнуло существо, укутанное с головы до ног в широкий черный плащ. Под плотной тканью было невозможно рассмотреть даже очертания тела, но менталист ни на секунду не усомнился, что это тот, кого он ждал.
Вошедший не успел даже поклониться, как наг заговорил:
– Время дорого, Габриэль, обойдемся без лишних церемоний. У тебя впереди много работы: ты срочно отправишься на Нимланд и спустишься в Чертоги Мертвых, где тебя ждет император Аккуншанипар.
Наг был уверен, что Габриэлю известна эта история– тысячелетия назад волей Богов император Нимланда был погребен в толще земли вместе со своим дворцом. За желание Аккуншанипара стать бессмертным расплачивался не только он сам, но и все его слуги, приближенные и гвардия. Боги, не разбираясь, кто прав, а кто виноват, обрекли всех обитателей императорского квартала на вечные страдания. Превращенные в умертвия, не в силах покинуть дворцовый комплекс, ставший для них тюрьмой, обреченные на вечную тьму и голод – и поныне служат они назиданием для других в том, что лишь боги вправе решать, кто достоин вечной жизни. Впрочем, даже если исполнитель не знает этой истории, сейчас не это важно, важно чтобы он смог пробраться в Чертоги Мертвых, а в этом наг не сомневался.
– Ему ты передашь это, – наг поставил на расположенный рядом с софой низкий столик стеклянную колбу, покрытую сложной резьбой. Она была до краев полна светящейся синей жидкостью. Шепчущий привычно отмел чужое вожделение, накатившее от слуги, стоило тому опознать содержимое.
Кровь архангела таила в себе дивные возможности для такого как Габриэль. Она позволила бы ему совершить перерождение, стать могущественнее, чем он есть сейчас, возможно, он мог бы даже попытаться сбросить оковы служения. И именно поэтому наг вложил просто бездну силы в резную печать на крышке колбы: она надежно защитит содержимое и не позволит слуге поддаться соблазну. Вампир тоже оценил печать, и по нервам змеелюда прокатилась волна разочарования, отчаяния, а потом и смирения. Прекрасно, приятно получать подтверждение собственным выводам.
– В обмен на это ты должен будешь забрать у императора жезл Возрождения и три страницы из Книги Смерти. Также он должен будет тебе передать два больших кристалла, наполненных гибельным светом. После того, как все заберёшь, незаметно установишь Метку Пути. Я воспользуюсь ею, когда Кровь архангела ослабит проклятие богов, приковывающее умертвий к Чертогам Мертвых, и они ринутся вверх, в город смертных, оставив дворец без присмотра: там есть еще кое-что интересное лично для меня.
– Город смертных будет обречен, хозяин, могу я воспользоваться ситуацией или мне предупредить жителей? – спросил Габриэль, стараясь выглядеть безучастным, но наг прекрасно чувствовал его жажду силы и крови.
– Предоставим их собственной Судьбе – пусть пожинают плоды собственной глупости и лени. У живущих там смертных было достаточно времени для решения этой проблемы. Пророки не раз предупреждали их о том, что узники когда-нибудь обретут свободу, но они предпочитали растрачивать время и силы на войны и глупую возню вместо уничтожения угрозы.
– А разве пророчества можно изменить? – заинтересовался Габриэль.
– Можно. Будущее не является чем-то определенным, пророки могут увидеть лишь один из наиболее вероятных вариантов его развития. И они в своих пророчествах предупреждают о возможных угрозах своих современников и потомков, давая им шанс избежать грядущих катастроф. Но если те не предприняли ничего… Кто ж в этом виноват, кроме них самих? Три тысячи лет с момента погребения – это вполне достаточный срок, чтобы устранить возможную опасность.
Наг мысленно одернул себя – некогда отвлекаться – и вернулся к делу:
