Дымящейся плотью распался на куски кровавый двойник, приняв на себя Лезвия Света. Габриэль и Аккуншанипар так и не показались из дворца, видимо, ожидая, чем закончится схватка. По лицу нага стекала кровь, его собственная, из пары глубоких царапин, оставшихся после удара заклятья патриарха. Древний вампир был по настоящему опасен – за тысячи лет существования он успел немало скопить и узнать. На счастье Шепчущего, арсенал доступных кровососу заклятий был не так уж велик и исчерпывался лишь магией крови да артефактами, заряженными чужим волшебством.
Тяжелый воздух лишил его преимущества полета, Оковы сути не давали сменить облик, а Печать антимагии, сверкавшая под каменным сводом, лишила их обоих возможности применять чары или призывать союзников на помощь.
Доспех крови охватывал тело патриарха, верная сталь пела в руках: древний вампир, принявший облик седого человека в черном блестящем камзоле, сжимал шпагу и дагу. Сейчас, как в старые времена, все решит поединок клинков, а не чар.
Тяжелые лезвия мечей ударили сверху. Быстрый и скользкий, как ртуть, вампир, не блокируя, ушел в сторону, попытался нанести ответный удар, но ему пришлось быстро отскочить в сторону, уходя от удара хвостового шипа. Наг вновь атаковал, не давая врагу разорвать дистанцию. Печать антимагии не будет гореть вечно. Он и так растратил немало карт, артефактов и оружия из арсенала, а ему еще нужно прикончить тех двоих, ждущих конца боя во дворце.
Прыжок с места вперед, он атакует, пытаясь навязать свой рисунок боя: мельница богов с резким переходом в танец дракона. Клинок вампирской шпаги вспарывает броню на боку, не доставая до плоти. Ему нужен один удар и яд клинков сделает свое дело, но вампир словно знает о их свойствах. Хотя почему «словно»? Он наверняка знает. Проклятый Габриэль однозначно все рассказал.
Шепчущий целиком поглощен боем, верткий вампир мелькает в поле зрения словно клякса, не давая взгляду сфокусироваться на нем, тело живет своей жизнью, кажется, этот поединок может длиться вечно. Но тут легкое облако из расплавленного серебра взрывается впереди, обжигая вампира, и тот, влетев в него, громко вскрикивает и на миг теряет сосредоточенность на поединке. И тут же пропускает удар клинком, клюнувшим его в грудь.
В глазах древнего вампира на миг возникло понимание, что это все, окончательная гибель, а спустя миг он рванул вперед, нанизываясь на клинок нага, не ожидавшего ничего подобного. Шепчущий успел отразить удар шпаги свободным клинком, а следом в бок вонзился клинок даги, заставив уже его отшатнуться и, вскрикнув от боли, выпустить из рук свои мечи.
– Вместе с тобой, – древний вампир оскалился, глядя на кровь, обильно текущую из раны в боку нага. – Это – клыки Ла-магры, оружие, выкованное в Шалвахоре самим Безумным Кузнецом и благословенное нашим богом-прародителем, дар того, кто меня породил. Их сила сожрет твое тело, заставит гнить твою кровь, так что ты ненадолго сможешь пережить меня!
Он громко расхохотался и продолжал смеяться, глядя на черноту, расползавшуюся на нем самом, пока не осыпался на землю прахом. Наг, вырвав проклятый клинок, оглянулся на троих своих бойцов, сжимавших склянки с воздушным серебром, в облако которой и влетел патриарх вампиров во время поединка.
– Спасибо.
Потом он их еще накажет: неисполнение приказа во время рейда – серьезный проступок. А потом наградит – без их помощи этот бой еще неизвестно чем бы закончился.
Рана в боку продолжала кровоточить, глоток зелья Абсолютного исцеления, следом флакон с антидотом, потом, чуть подумав, наг использовал еще и свиток с малым очищением. Если упырь не лгал, то, чем его ранили, – крайне опасное оружие. Наг слышал про Безумного Кузнеца, чьи творения могли поспорить с оружием богов. За это, да еще за дерзость, его живьем отправили в Ад, где он продолжает создавать свои шедевры, правда, уже для Темных Владык. Ну, ничего, в Двойной Спирали он наверняка сможет найти то, что ему поможет, а пока нужно завершить оставшиеся дела.
Зелье на время затянуло рану, хоть та и продолжала болеть. Подползя ближе, наг подобрал свой клинок и трофеи, оставшиеся от предводителя вампиров. Не прикасаясь ни к чему, используя телекинез, он собрал всё, даже частички праха, сложив найденное в тяжелую свинцовую шкатулку, покрытую рунами. Потом, в Двойной Спирали, он тщательно рассортирует и изучит все полученное, а пока…
– Габриэль, мальчик мой, я иду за тобой.
Перед нагом возник Кастаннара – голем из тысячи лезвий, похожий на клубок, сплетенный из тонких ленточных пил. Следом возник Аман-Ра – владыка пламени. Шепчущий не собирался рисковать и давать даже тень шанса своим врагам, крохотные Пикси, призванные им, устремились вперед, разлетаясь по всем закоулкам подземного дворца, а наг напряженно вглядывался в компас, на котором отражалось все виденное ими.
Пусто, пусто, всюду пусто. Огромный каменный дворец оказался заброшен и мертв, среди пыльных комнат, обломков мебели, остатков былой роскоши угадывались останки тех, с кем проклятый император разделил свое бессмертие, получив в довесок проклятье. Все мертвы и иссушены, причем относительно недавно. Двери сокровищницы широко раскрыты, и пикси видят каменные сундуки с откинутыми крышками. Зал торжеств, библиотека – везде лишь пыль и истлевшие трупы, и только в тронном зале они смогли найти хоть кого-то, и увиденное заставило нага поползти вперед.
Широкие каменные ступени, высокие мраморные колоны, покрытые резьбой – в свое время это было величественное и торжественное место, под стать молодой империи, чьим олицетворением оно было. Рассохшиеся деревянные створки легко пропустили его внутрь, длинные коридоры, стены, покрытые барельефами и мозаиками, вереница комнат – все это проплыло мимо него. Он продолжал ползти вперед, не отвлекаясь на пустяки, рана в боку снова начала кровоточить, несмотря на все принятые меры, и Шепчущему пришлось опять глотнуть зелья лечения, чтобы хоть немного унять боль и приостановить кровь. Проклятая пиявка, видимо, не врала по поводу создателя клинка…
Легкое усилие мысли широко раскрыло двери в тронный зал, вперед влетели призванные нагом существа: высший огненный дух, взмыв под потолок, мрачно сосредоточился на сидящем на троне, голем, шелестя лезвиями по полу, вкатился следом и загородил собой хозяина. Существо, неуязвимое к ментальным атакам, не имеющее плоти и крови – идеальный противник против подобных врагов, впрочем, как и дух огня, способный на равных сразиться с этими паразитами, используя широкий спектр заклинаний из своей стихии.
Фигура, сидящая на троне, подняла перед собой руки в примирительном жесте, и до нага донесся голос проклятого императора:
– Я не желаю боя и хочу поговорить.
Наг, чуть подумав, разрешил:
– Говори.
Он все еще рассматривал тело Габриэля, лежащее на ступенях возле трона. Его горло было разорвано, а тело иссушено, даже крохотной капли крови не было видно на ступенях, и сделал это тот, кто сейчас разговаривал с ним. На бледном изящном лице предателя все еще застыло изумление: он явно не поверил в происходящее – маленький мерзавец умер слишком легко, и это злило нага, мешая сосредоточиться на словах императора-вампира.
