– Чего тебе? Налички у меня нет, все на карте.
Это был дежурный ответ жмота, так всегда говорили те, кто жалел подать мне даже десять рублей, просто ленился залезть в карман. Но я пропустил его слова мимо ушей.
– Слушайте, – сказал я ему, как можно мягче, – мне не нужны деньги. Пустите меня в дом, пожалуйста.
– В дом? – Он ухмыльнулся. – Еще чего. Может, тебе сразу ключи отдать?
– Пожалуйста, мне нужно в дом. Я должен найти там кое-что, очень важное для меня.
Он вдруг сделался серьезным и внимательно взглянул на меня.
– Что именно? Говори, я должен знать.
В этот момент я понял, что он не так прост, как кажется, этот симпатичный молодой мужчина.
– Это письма. Мои письма к женщине, бывшей жене. Я любил ее больше всего на свете. Она умерла.
– Почему они хранятся в чужом доме?
Стало ясно, что придется раскрывать карты. Но меня обнадежило то, что парень расспрашивал меня. Значит, не собирался прогонять, хотел выслушать. Я рассказал ему вкратце свою историю. Мне было тяжело объяснять все это совершенно чужому человеку, но иного выхода не оставалось. Я надеялся, что Егор поймет меня и пустит в дом отыскать письма.
Он слушал внимательно, не перебивая. Хмурился, покусывал губы, точно что-то соображал, прикидывал в уме. Наконец, когда я замолчал, он произнес спокойно и с расстановкой:
– Окей, я пущу тебя в дом. Но при одном условии.
– Каком? – Я был готов выполнить любое условие, помочь что-нибудь разгрузить, убрать, почистить снег перед забором. Но то, что я услышал, повергло меня в шок.
– Ты должен подойти к моей жене. Ее зовут Вероника. Она приедет сюда через несколько дней, и ты должен напугать ее.
– Как напугать?
Он смерил меня насмешливым взглядом.
– Да очень просто. Выйти из леса. Постучать в калитку. Сказать, чтобы она пустила тебя в дом. Зачем – не говори. Просто требуй, чтобы она дала тебе войти. Добейся того, чтобы она волновалась. Сделай так несколько раз. Постарайся навести на нее ужас. Понял меня?
Я растерянно помотал головой, совершенно не понимая, что за игру он затеял. Зачем нужно пугать какую-то неизвестную Веронику?
– Что тут непонятного? – рассердился парень. – Тебе и изображать ничего не надо, ты и так страшен как смертный грех. Просто явись перед ней и продолжай приходить. Если сделаешь все хорошо, я пущу тебя в дом.
– А сколько времени я должен все это проделывать? – поинтересовался я неуверенно.
– Делай. Я скажу, когда хватит. А сейчас – вон отсюда, чтобы я тебя не видел. Придешь в пятницу с утра. – Он снова вытащил телефон, давая понять, что разговор окончен.
Я послушно поплелся в лес. Однако меня разбирало любопытство. Чем-то этот парень отдаленно напомнил мне Снегирева. Такая же изощренная фантазия, направленная в дурное русло. Я постоял за деревьями и вернулся к дому. Калитка была заперта, а Егор во дворе продолжал говорить по телефону.
– Котик, у меня возникла гениальная идея. Я тут закорешился с одним бичом. Страшный такой, морда красная, седой – словом, настоящий лешак из чащи. Видно из местных, опустившийся алкаш.
Я понял, что речь идет обо мне, и приник к забору, прислушиваясь.
– Он станет пугать ее. Сделает так, чтобы она была сама не своя от страха. Нам это будет в помощь. Почему в помощь? Ну, котик, как ты не понимаешь? Человек испуганный, взволнованный, гораздо больше рискует стать жертвой несчастного случая. Что нам и нужно. – Он ушел в дом, и я перестал его слышать.
Но мне и так уже все было ясно. Я понял, что этот красавчик, на пару с любовницей, хочет избавиться от жены, подстроив несчастный случай. Я стоял и не знал, как быть. На моих глазах замышлялось преступление. Наверное, нужно было как-то вмешаться, воспрепятствовать этому? Но как? Пойти в полицию и заявить, что какой-то тип, фамилию которого я даже не знаю, собрался отделаться от своей жены? Кто поверит мне, бомжу? Где я возьму доказательства? Бороться с преступником своими силами? Они слишком неравные. В конце концов я решил не вмешиваться. Кто мне такая эта Вероника, чтобы из-за нее волноваться? Мне нужны письма, стало быть, я сделаю все, что от меня требует новый хозяин.
Я ушел и вернулся в пятницу утром, как мне и велели. Постучал в калитку. Ты открыла мне, и я удивился приветливому и мягкому тону, которым ты со мной заговорила. У меня даже появилась надежда, что ты пустишь меня в дом сама, безо всяких условий. Но, вероятно, вид мой был слишком отвратителен даже для такой девушки, как ты. Я видел, что ты испугалась. Как и наказывал Егор, я не стал говорить тебе о письмах. Просто попросился войти, а услышав вежливый отказ, ушел. Каково же было мое удивление, когда вечером в мою каморку нагрянул Егор.
– А ты молодец, – на его лице была довольная ухмылка. Он сунул мне буханку хлеба и пакет молока. – Вот, держи. Это гонорар.
– Как вы меня нашли? – с недоумением спросил я.
– Это было проще простого. Ты же сам мне сказал, что живешь на станции. Я доехал до нее и порасспросил местных. Тебя тут все знают.
Я действительно говорил ему, что живу в станционном поселке, но уже успел позабыть об этом.
– Она напугана. Продолжай в том же духе. Приходи еще и еще. И вот что. Я дам тебе ключ от калитки. Можешь тайком заходить во двор. Ходить там, шуршать, скрипеть. Пусть она думает… что ты привидение! – Он весело захохотал над своим остроумием.
Мне стало не по себе.
– Зачем вам все это? Ваша жена – хорошая женщина, любит вас. Она с такой нежностью говорила о вас, была уверена, что вы ее никому не дадите в обиду.
– Не суй нос не в свое дело, – сурово произнес Егор. – Ты хочешь, чтобы я пустил тебя за письмами? Вот и выполняй поручение.
– Кто поверит в привидение? – попробовал возразить я.
– Еще как поверит, если вокруг никого, только снежные сугробы и лес. А внешность у тебя – ого-го! Даже я сначала испугался, когда тебя увидел. Так что действуй.
Он протянул мне дубликат ключа. Я взял его, и он покинул каморку. После его ухода мне стало настолько тошно, что захотелось удавиться. В кого я превратился? Я, Серафим Завьюжный, красавец, звезда и любимец публики, стал пособником убийцы. Теперь моя роль – не Гамлет или Ромео, а леший, оборотень, нечистая сила, монстр! Однако оставалась еще надежда получить мои письма, и ради этого я по-прежнему был готов на все.
Я стал следить за тобой и за всем, что происходит в доме. Сделать это было несложно, особенно с ключом, который дал мне твой муж. Я приходил утром, прятался в лесу, за деревьями, и видел, как он уезжает на работу. Садясь в машину, он неизменно болтал по телефону со своим «котенком», описывая ей в подробностях, как ты страдаешь и боишься ужасного бродягу-бомжа. Постепенно я стал понимать весь его замысел и мотивы, толкнувшие его на преступление. Он мечтал завладеть твоим имуществом и деньгами, а для этого ты должна была умереть. Он говорил, что при разводе не получит ничего, ведь все, что у вас есть, – это подарки твоего отца, которыми с ним никто не поделится. Единственное, на что он может претендовать, – это часть дома, который оформлен в долевой собственности. Но этого ему казалось мало. Его любовница, ее звали, кажется, Лена или Лера, мечтала разбогатеть вместе с ним.
