Одри нащупала выключатель, и из подвешенной на шнуре лампочки хлынул свет. Электрические провода шли вдоль камня и исчезали за другой дверью, слева от тюков. Подземелья были древними, их соорудили, конечно же, одновременно со старой фермой. Люси не представляла себе, каким было их первоначальное предназначение – возможно, здесь хранили урожай, – но и провода, и выключатели были недавними. Каратель все переоборудовал на свой лад.
Она пошла первой. Одри двинулась следом с ощущением, что они углубляются в извилины мозга Арно Демоншо. Снова выключатели. На этот раз послышалось потрескивание неона, и помещение осветилось.
Открытие их ошеломило. Женщины подняли глаза и увидели два пальца в банке, наполненной формалином и стоящей на столе. Словно два указателя. Один из них еще сохранил на ногте алый лак: фаланга женского пальчика, очевидно мизинца.
– Ты заметила какие-нибудь следы женского присутствия в доме? – спросила Люси.
– Ни малейших.
Демоншо и некая женщина отрезали себе по фаланге и сохранили мрачную реликвию в банке. Кем она была? Подругой? Такой же чокнутой, как он сам? Одри вспомнила про отпечатки маленьких ног вокруг ямы. Она подошла к стоящей в углу на три четверти пустой канистре. Повернула ее и прочла на этикетке: «Соляная кислота».
За канистрой были спрятаны две кассеты VHS. На наклейке одной из них была изображена сотня белых масок Гая Фокса, расположенных рядом или друг на друге. Некоторые из них были забрызганы кровью. Название «Her last bloody day». «Ее последний кровавый день». Другая кассета называлась «Atrautz».
– У него там были кассеты, – сказала Одри. – Так зачем прятать отдельно эти два фильма? И потом, ты видела маски?
Люси подошла к другой двери, поменьше и квадратной. Проворачивая подобранный ключ в замке, она задумалась. Ангел будущего добрался до Демоншо, он присоединился к группе, отрезав себе фалангу, и был убит в чаще леса. Что это за группа? Какие ужасы обнаружил Фабрис Шевалье? Что хотел он изобличить перед миллионами людей? Я покажу вам, на что способны эти монстры, прячущиеся во Франции, или типы вроде Карателя.
Отперев замок, она с большой опаской отвела дверь от наличника и заметила, что дышит быстро, маленькими вдохами и выдохами, как если бы держала голову в пластиковом пакете. Стоя позади, Одри чувствовала себя немногим уверенней, Люси ощущала ее горячее дыхание на своем затылке.
На безупречно чистом бетонном полу стояли химические столы, сооруженные из досок, закрепленных на козлах, на них были расставлены пробирки, пипетки, флаконы с химическими веществами. На вешалке рядом с коробками перчаток и медицинских масок висели халат и шапочка, справа – электрический обогреватель. К этому прилагались хирургические инструменты, разложенные на бумажных салфетках: скальпели, нить, крючки и скобы.
От обустройства в целом исходило отчетливое ощущение дилетантства: неоновые лампы на стенах были накрыты пластиковой пленкой, электрические провода свисали с потолка. Помесь науки с любительскими потугами, подумала Одри, вспоминая о том, что говорил Альрик Съоблад про биохакеров.
– Видала? – бросила Люси.
Одри подошла к коллеге. В глубине вивария копошились две мыши, в оплетающих их жилах напоминающие миниатюрные ростбифы. Одна из них была такой мускулистой, что, перевернувшись на спину, была бы не способна подняться на лапы.
– Как с собакой…
Царила тишина, внешний мир не существовал. Были только эти мыши, пипетки, отрезанные пальцы, и молодая женщина представила себе, как Каратель в халате – этот свирепый хищник, способный натравить собаку на голого человека на дне ямы, – с олимпийским спокойствием склоняется над микроскопом.
Одри осторожно приблизилась к груде картонных упаковок, большая часть размером с обувную коробку: «Synthetic biology», «GeneArt Genomic Clivage», «CRISPR Gene Knockout Kit», – было написано аккуратными буквами наверху и по бокам и украшено картинками с элементами ДНК или фотографиями ученых в хирургических масках, расхваливающих качество продукта. Она открыла один из наборов, обнаружила и там уложенные лабораторные материалы, флаконы с темными субстанциями и надписями на недоступном ей научном жаргоне.
Подальше на краю стола лежал открытый чемоданчик. Внутри Одри увидела аппараты, которые узнала: в лаборатории научной полиции их использовали для извлечения и анализа ДНК, только эти были намного меньше и не такие сложные.
– Термоциклер, центрифуга, микроплаты на девяносто шесть ячеек для помещения туда образцов, – констатировала она. – С ума сойти. Как он это раздобыл? Я и не знала, что такого рода оборудование разрешено продавать кому-то, кроме наших крупных микробиологических лабораторий.
Люси осматривала, не прикасаясь. Легко догадаться, куда уходили деньги, полученные за собачьи бои.
– А главное, для чего все это? Посмотри там название отправителя материалов. Кто именно? Предприятие? Лаборатория?
Одри поискала наклейку и нашла ее на другой стороне чемоданчика. Ее глаза расширились.
– Это… это Аmazon… – Она перевернула остальные пакеты. – Аmazon – всюду. На каждой коробке.
47
Николя увидел оборудование, две фаланги и кассеты, извлеченные из колодца командой Фортрана. Люди в спецодежде вернулись оттуда, как после долгой подземной экспедиции. За время операции ни один специалист и ни один коп из двенадцати присутствующих не разговаривал. Николя попросил забрать и видеомагнитофон со всеми кассетами. Он знал одного киномана в их конторе, специалиста по кровавым фильмам и хоррору, тот поможет разобраться с этой жуткой коллекцией.
Люси и Одри поднялись наверх мрачные, под впечатлением от своих открытий. Когда на закате автомобили двинулись в обратный путь, холодное крыло тишины осеняло равнины, по которым гулял западный ветер.
Следовало возвращаться в Бастион. Группа Шарко в полном составе продержалась еще один день. Франк заканчивал свое бесконечное совещание с копами региональных служб и следователями, Люси ушла пораньше, если восемь вечера субботы можно так расценивать: у няни близнецов намечался семейный ужин, и она не могла и дальше сидеть с их сыновьями. Паскаль зашел подбить итоги после вскрытия Демоншо и, усталый, отправился восвояси с ужасающим утверждением: «Похоже, это никогда не кончится».
Отчет по вскрытию Карателя придет не сразу, но Паскаль объяснил на словах: кроме магнита в правом большом пальце и ампутированной фаланги левого мизинца, Демоншо должен был носить такой же чип, как у Шевалье, под кожей левого запястья, но туда попала пуля девятимиллиметрового калибра, раздробившая лучевую кость. Медэксперт выявил следы многочисленных уколов на уровне левого и правого бицепсов, и некоторые части этих мускулов были сверхразвиты по сравнению с остальными. Но усиление мышечных волокон носило беспорядочный характер, отчего бицепс поднимался или сплющивался, как плохо прожаренный стейк. Медик никогда такого не видел: по всей видимости, Демоншо впрыскивал себе какие-то вещества, состав которых, будем надеяться, выяснится после токсикологических анализов.
