- Обещай мне выпутаться? - она не сопротивлялась. - Обещай, что с тобой ничего не случится?
- Со мной ничего не случится.
- И не позволишь себя посадить!
В последнем Варшавский не сомневался вообще.
- Обещаю.
***
Верить Игорю было легко. Его дом был для Ольги маленькой Швейцарией, где всегда царил покой и мир, а сам Варшавский - атлантом. Последним, чудом сохранившимся среди прогнившей насквозь мужской популяции.
В его объятиях она напрочь забыла о визитке усатого, которая осела на дне её сумочки. Не думала о наглом, уверенном в своей правоте взгляде девчонки. Начисто стерла из мыслей совершенно дикую просьбу «второго». Ту самую, ради которой они так щедро поделились с ней информацией.
Сытный вечер сменился страстной ночью. Они с Игорем так и не дотерпели до кровати. Набросились друг на друга ещё в душе. Сверху в плечи ударили упругие теплые струи. Лишая контроля, мужские руки прижали к груди, и пальцы сдавили ягодицы до сладкой боли.
Как и в прошлый раз, прелюдия не понадобилась - только доверие.
Закинуть ногу на бедро.
Раскрыться.
Не заскулить от желания, когда набухшая головка издевательски-медленно заскользила по клитору и чувствительной плоти.
Позволить одним мощным толчком припечатать себя к холодному кафелю и…
… не заорать от удовольствия.
Она старалась. В кровь искусала губы, когда он долбился в нее, не останавливаясь ни на миг. Обессиленная и пульсирующая, приняла в себя всю его сперму. Сжала крепко, будто хотела невозможного. Целовала плечи и шею. Прикусывала, оставляя отметины.
Она очень старалась. Но когда он сфокусировался на ее лице своими затуманенными глазами, не выдержала.
- Люблю тебя, - слова сорвались сами. - Так сильно люблю, что страшно. Не думала, что такое со мной случится, но… Не смогу без тебя.
Созревшее давным-давно признание слилось с шумом воды. Глупое, сбивчивое. Такое же, как и она сейчас. Было бы не удивительно, если бы Игорь не понял или не услышал. Переполненная им и эмоциями, Ольга сама с трудом слышала себя.
Но неожиданно вместо струй и тёплого пара она оказалось в кольце сильных рук. Губы Игоря нашли её рот. Язык толкнулся внутрь, и от напора, жадности, страсти ноги превратились в вату.
Такое «люблю» было лучше всяких слов. Она чувствовала его на вкус. Ощущала силу. И таяла. Переплавлялась под этого мужчину очередной раз. Теперь уже без остатка.
***
Ночь накрыла их темнотой и покоем. Не было никаких предчувствий или вещих снов. Не было тревоги. Игорь, как обычно, уткнулся носом Ольге в макушку, прижал к себе рукой и отключился. Вместе с ним, пожелав мысленно «спокойной ночи» сыну, уснула и она.
Утро тоже их побаловало. Несмотря на дождь по прогнозу, за окнами светило солнце, и не было видно ни одной тучки. Под быстрые поцелуи глазунья получилась вкуснее, чем обычно. И даже остывший кофе, расплескавшийся по столу во время спонтанной близости, не испортил начало дня.
Все было идеально. Как в мечте. Ровно до того момента, пока не послышался звонок домофона, и на экране не появились одетые в полицейскую форму нежданные гости.
- Откройте, - вместо «здравствуйте» произнес один из них и ткнул в камеру удостоверением. - У нас ордер на арест Варшавского Игоря Юрьевича.
Несколько секунд разделили утро на две части. В первой хотелось летать от счастья. Во второй пол расползался под ногами. Все, от чего Ольга отреклась вечером, настигло в один миг.
По лицу Игоря невозможно было ничего прочесть. Он не тратил время на эмоции. В одну секунду Игорь нажал на кнопку домофона, чтобы впустить полицию. В другую уже набирал на телефоне чей-то номер.
Ольга не вмешивалась. Несмотря несколько десятков разоблачений, после которых герои её статей отправлялись за решетку, она впервые попала на противоположную сторону игры в закон. Без адвокатов, связей в судах она могла лишь наблюдать и молиться.
До того, как открылась дверь в квартиру, Игорь успел позвонить троим. Первым, как поняла Ольга, был Мартынов. Ему он сообщил об ордере, раздобытой в редакции папке, что-то выслушал и тут же отключился. Во вторую очередь Варшавский позвонил какому-то Диме. Сказал, что на него подготовлена генеральная доверенность, и предупредил о своём отсутствии.
Третьим, вероятно, был адвокат. С ним Игорь говорил меньше всего. Будто оба были готовы к такому повороту, он включил телефон на громкую связь и только после этого пошёл открывать дверь.
Глава 19. Преступник
«Дерьмо - понятие растяжимое».
Сериал «Доктор Хаус»
Все, что происходило потом, казалось Ольге сном наяву. Узнав, что адвокат на связи, гости не стали тратить время на вопросы и комментарии. Игорю передали для ознакомления ордер, зачитали права и надели наручники. Увидев браслеты, Ольга не выдержала и принялась умолять не делать хоть этого, но её будто и не заметили.
На все про все ушло минут семь. Потом Игоря вывели. Сказать что-нибудь на прощание ему не дали. Вместо слов ей достался лишь взгляд - спокойный, уверенный и очень сердитый. Именно этот взгляд удержал от слез.
Ольга словно заразилась злостью Варшавского. На этой злости она продержалась до приезда Мартынова. Передала папку. Кипя, рассказала ему о задержании и своей встрече в издательстве с представителями «Альянса».
В отличие от Игоря, Виктор не прерывал и не открещивался, будто все обвинение чепуха. Наоборот, с дотошностью опытного следователя он устроил Ольге настоящий допрос. Его интересовала каждая деталь: почему девушка решила заявить об изнасиловании сейчас, какие детали преступления описала Ольге, как относится к делу её мать, и что представители «Альянса» хотели от самой Ольги.
За два часа они выпили несколько чашек кофе. С разных сторон рассмотрели каждый факт и выучили наизусть содержимое папки. Немного знакомая с работой следователей, Ольга иногда впадала в ступор от постановки вопросов. Добродушный начбез, развлекавший её в Аммане, сейчас преобразился полностью. Он напоминал огромного охотничьего пса, который ловко брал след и совершенно без эмоций отсекал ложные направления.
То, как Мартынов серьезно и обстоятельно её допрашивал, Ольге даже нравилось. Виктор обращал внимание на детали, которые она сама упустила бы из вида. Но то, как при этом темнело его лицо, пугало и заставляло кое-что умалчивать.
После окончания второго часа, когда все было оговорено и переговорено, Мартынов уехал. Он ничего не обещал, ни о чем не просил и даже не попрощался. Ольга несколько минут сверлила взглядом закрывшуюся за ним дверь и, лишь когда от напряжения начало шуметь в ушах, тоже собралась и двинулась к выходу.
