Это было то самое прикосновение, о котором я так мечтала вначале. Без единого миллиметра между телами, как фигурки головоломки, выточенные друг под друга.
От близости сердце затопило эмоциями.
— Я люблю тебя, — больше держать признание внутри не было никаких сил.
— Знаю, маленькая, — едва касаясь, губы Макса прошлись по моим вискам, поцеловали скулы. Обдав теплым дыханием, спустились к губам.
Он так и не ответил заветное «я тоже». Больше он вообще не произнес ничего… но ласковый, будто я самое ценное для него на земле, поцелуй, сердце, бьющееся в один такт с моим, и нежность в каждом вдохе, в каждом прикосновении сказали больше любых слов.
Глава 20
Майя
Если бы меня попросили составить рецепт идеального утра, он был бы таким: окруженный лесом теплый деревянный дом, снегопад за окном и любимый мужчина рядом.
Я как будто попала в сказку, написанную специально под меня. Для полного счастья не хватало только кофе с какой-нибудь жутко калорийной вредной сдобой.
Макс в ответ на рассказ о такой мечте рассмеялся.
— А я-то думал, приличные пчелки пытаются нектаром и пыльцой, — он так потянулся, что матрас под нами скрипнул.
— Если этот нектар будет из кофейных бобов, а пыльца на вкус как клубничный маффин, я согласна.
— Ну и запросы у Вас, девушка, — Громов качнулся в бок и завис надо мной на вытянутых руках. — Даже не знаю, способен ли я такие удовлетворить.
И глаза, и губы его улыбались, словно между нами вчера не пробегала черная кошка. Красивый, молодой, сильный — самый лучший мужчина, и самое главное — мой.
— Пока мы не проломили эту койку, пойду, попробую нам что-нибудь раздобыть, — чмокнув меня в нос, Макс поднялся.
Спустя несколько мгновений штаны спрятали идеальную мужскую задницу, а еще чуть позже — сам владелец супертела скрылся за дверью.
Ждала я недолго. Времени хватило лишь умыться, и дверь снова открылась. Как настоящий добытчик, с двумя чашками в руках и пакетом в зубах Громов прошествовал к подоконнику.
— Раз вчера праздновали Новый, официально разрешаю звать себя Сантой, — он протянул мне одну из кружек, а потом забрал ее и притянул к себе уже меня.
— Ты не просто Санта, — я чуть ли не мурлыкала от удовольствия. — Ты мой кофейный Санта!
— Возможно, это был не лучший Новый год, но у нас еще есть время все исправить.
— Если ты о вчерашнем, то ничего исправлять не придется, — став на носочки, я чмокнула Макса в колючий подбородок. — С тобой у меня каждый день лучший.
— Знал, что ты добрая, — Громов улыбнулся одним уголком губ, — но все-таки.
— Что ты имеешь ввиду?
— Пара дней перед тридцать первым у меня будет. Можем уехать куда-нибудь… Или запастись едой и забаррикадироваться от всех в спальне.
Судя по голосу, второй вариант Максу нравился гораздо больше первого.
— Ты хочешь оба дня провести вместе?
Вчерашний поцелуй-признание не шел ни в какое сравнение с такими планами. Мысленно я как солдат на параде во все горло заорала "Ура! Ура! Ура!", и лишь одна запоздалая мысль не позволила сделать это вслух.
— Так как ты хочешь провести эти дни? — теперь Макс улыбался уже по-настоящему. И глазами, и губами, и руками, нагло шарящими по моему прикрытому лишь бельем телу.
— Каждую минуту, которая у меня будет, я хочу провести с тобой.
— Странная формулировка, — черные брови сошлись на переносице. — У тебя есть еще какие-то планы? У меня появился конкурент? Или твоим нанимателям жить надоело?
Громов был такой воинственный, что хотелось его расцеловать. Еще хотелось, сказать, что планов нет, и я вся его. Только это было не так.
— Тридцатого вечером меня ждут в гости. — Наверное, следовало заговорить об этом раньше, но я не представляла, как начать. — Моя вторая приемная семья звала на утку с яблоками. У них традиция — со старшими встречаются тридцатого, а уже сам Новый год проводят с детишками в детдоме.
Такого Макс явно не ожидал. Могучая челюсть отъехала вниз, а веселый взгляд стал серьезным.
— Прости, — мысленно я провалилась под землю. — Они у меня уже старенькие, на усыновление брать не могут, так хоть так со всеми встречаются…
Все еще не проронив ни слова, Макс посмотрел на меня сверху-вниз, как на нашкодившего ребенка, а потом усмехнулся.
— Так может… пригласишь на утку? В жизни не пробовал, но все когда-нибудь случается в первый раз.
Поначалу мне показалось, что эти слова послышались — Громов и мои родители — это было что-то из разряда фантастики, глупой, любовной, в которой женихи вначале просят руки невесты, а потом тащат самих невест на сеновал.
Потом первый ступор прошел.
— Ты, правда, этого хочешь? — мой голос предательски сел.
— Не вижу причин не хотеть, — этот невозможный мужчина даже не улыбнулся.
— Подожди, — я отлепилась от мужской груди и принялась активно махать на лицо луками. В американских сериалах героиням очень помогала такая гимнастика. Ручная вентиляция какая-то. Однако меня не брало.
— Тридцатого во сколько? — словно не замечая, как меня плющит, Громов с самым деловым видом залез в пакет с печеньем и достал сразу штук пять крекеров.
— В шесть, — словно воду, я взяла кружку с кофе и опрокинула в себя половину.
Чутье подсказывало, что такое решение было как-то связанно со вчерашней переменой, но спросить прямо так и не решилась.
Все еще улыбаясь, Макс аппетитно захрустел.
— Заметано.
Тридцатого числа я и ждала, и боялась. Боялась, потому что Макс мог передумать, или у него могли найтись дела поважнее. Ждала, потому что увидеть вместе всех самых дорогих людей было лучше любого подарка.
Как оказалось позже, волновалась я зря. Обещание Макс сдержал. За два часа до встречи он приехал ко мне домой, зацеловал до бессознательного состояния, а потом повез к родителям.
Внешне казалось, что это я еду знакомиться с родней Громова, а не он с моей. Нервный в машине был лишь один и, судя по смеющимся глазам, моего водителя, ему этот нервоз доставлял удовольствие.
Точно так же, как поступила с Максом, родителей я не предупредила. При их "любви" к моей прежней приемной семье не стоило и надеяться на теплый прием. Ставка была на самого Макса, на то, что вначале он понравится им обоим. Правда, которая обязательно вскроется, после знакомства уже не будет иметь значения.
Расчет был так себе. Лицо нового форварда питерской команды так часто мелькало по ТВ и в интернете, что помочь мне могла лишь удача. Однако, как вскоре выяснилось, пока везло мне только в любви.
