Ни матери, ни отца не было дома. Я только вернулась с работы и даже еще не успела переодеться.
- Майя, я друг Максима Громова, — послышался в трубке незнакомый мужской голос. — Он попросил меня кое-что Вам передать. Не могли бы Вы спуститься.
Вначале я не поверила ушам.
— Максим мне?
— Да. Он хотел сам увидеть Вас, но игра… Вы наверное знаете, он не в Питере.
— Да, конечно… — даже если бы я хотела забыть расписание игр «волков», наверное, не вышло бы.
— Так Вы спуститесь? — незнакомец будто и не почувствовал мою растерянность.
— Одну минуту.
О том, почему он не может сам подняться ко мне, я почему-то даже не подумала. Имя Максима магическим образом отключило мой мозг, и ноги понесли по лестнице вниз. Навстречу к счастливому прошлому, как казалось.
* * *
Максим
Как ни удивительно, но разговор с Ингой помог шестеренкам в моей голове встать на места. Вместо бесполезного ожидания, что незнакомая хворь под названием "чувства" отпустит свои щупальца, я начал действовать.
Всего за три дня с помощью лучшей подруги Майи — Вари, своего агента и старого отчета детектива удалось узнать больше, чем за предыдущие три месяца.
Эти три дня пролетели как один, словно какая-то дьявольская карусель. Каждое новое открытие выдергивало почву из-под ног, а на третий день ударило под ребра неожиданным сюрпризом.
Не будь я таким невнимательным раньше, многого удалось бы избежать, но стелить солому было поздно.
* * *
Вначале ничто не предвещало опасности. После Минска я уже не раздумывал. Майю хотелось увидеть как можно скорей, потому прямо из аэропорта я поехал не домой. Таксист очень удивился, когда зевающий пассажир с тяжелой сумкой сказал название ночного клуба, но мозгов смолчать у него хватило.
Я молчал тоже. В голове сами собой выстраивались фразы: с вопросами, с предложениями. Перед глазами в том самом наряде, в котором я увидел ее танцующей стриптиз, стояла Майя, и ни ревность, ни злость уже не травили нервы.
Я помнил, какой Майя была со мной, и чего бы то ни стоило, планировал забрать свою пчелку. Неважно как! Даже если для этого нужно было отбить ее у другого.
Когда машина остановилась у знакомого входа, я уже был бодр и готов к встрече. О том, что сдав квартиру другим, Майя могла заодно уволиться с работы, почему-то не подумалось.
Как оказалось несколько минут спустя, спешил и настраивался я напрасно. Стас, охранник, которому я доплачивал за такси для Майи, развел руками и признался, что не видел ее уже давно. Варя, лучшая подруга, увидев меня, вначале куда-то исчезла, а потом, уже у выхода перехватила за руку.
— Ты ее искал? — перекрикивая шум в зале, спросила она на ухо.
— Где Майя? — теперь уже не Варя, а я удерживал ее. Крепко за сгиб локтя, чтобы не исчезла.
— Пойдем.
Даже не глядя в сторону столиков, девчонка потянула меня куда-то в сторону. Как оказалось спустя пару минут, к запасному выходу.
— Я надеялась, что ты придешь, но что ж так долго? — Варя поежилась. Пока не околела на морозе в легкомысленной рабочей форме, пришлось отдать ей свой пуховик, но холоднее мне не стало.
— Где она? — расшаркиваться не хватало терпения. — С ним?
— Мало того, что ты не быстрый, так еще и слепой, — девчонка по уши зарылась в мою куртку. — Майка у родителей. Уже вторую неделю.
Словно на свежий ушиб нанесли обезболивающий крем, постепенно начало становиться легче.
— Как она? — слова с хрипом вылетели из глотки.
Достав из кармана юбки сигарету с зажигалкой, Варя неумело, будто делала это от силы пару раз, закурила.
— Плохо. Скучает, ждет. Надеется, что ты сам поймешь, что она тебе не изменяла.
Старая песня даже в устах нового исполнителя не зазвучала правдивее.
— Я видел их. Видел переписку и общее фото. Скажешь, показалось?
— Ты видел то, что тебе подсунули.
— И ты, конечно же, сейчас скажешь, что все это неправда. И Майя голая с ним просто так лежала.
— Это Саша. Он все подстроил, — Варя закашлялась от затяжки. — Он ее опоил. Клофелином в шампанском, а потом раздел.
— Черт! — протянув руку вверх, я сгреб с козырька над дверью пригоршню снега и растер лицо. — Ты понимаешь, что это больше смахивает на бред. Зачем ему этот спектакль?
Варя пожала плечами.
— А с перепиской что? Тоже подделка?
— Я не следователь и не детектив, но уверена, у всего есть объяснение. Было бы у тебя желание узнать!
— Даже не представляешь, как сильно я хотел бы в это верить, — промокнул рукавом мокрые капли с лица. — Стереть бы из памяти все, что видел. Забрать Майю, а этого вашего дружка-гандона придушить.
— Он не дружок. И не был им никогда, — Варя снова затянулась. Перед моими глазами в свете уличного фонаря мелькнуло ее бледное лицо, рука с сигаретой и какое-то до боли знакомое пятно на тыльной стороне ладони.
— Что это? — я схватил Варю за руку и повернул к свету. Не ошибся. Пятно было следом от ожога. Некрасивым, старым и по диаметру очень напоминавшим сигарету. Точно такой же я видел на ладони сестры. От любовника, любителя "пожестче".
Будто пойманная на месте преступления Варя дернулась, но потом вдруг замерла. Посмотрела куда-то вдаль и снова повернулась ко мне.
— Майя тебе не изменяла. Это я во всем виновата. Если бы предупредила ее о том, какой на самом деле Саша, она бы и на порог его не пустила. Но я боялась…
Ничего не понимая, я прихватил девчонку за плечи и легонько тряхнул.
— Ты можешь говорить нормально? Чего ты боялась? О чем предупредить?
Сигареты выпала из тонких пальцев. Несколько секунд от нее еще поднимался дымок, но вскоре снег укрыл тонким слоем, затушив полностью.
В тот же момент Варя заговорила.
— Саша изнасиловал меня. После дня рождения Майи он попросил подбросить его к гаражу, а там…
Девчонка вся сжалась. Сейчас она уже не выглядела той воинственной фурией, которая обвиняла меня в медлительности и слепоте.
— Я пыталась сопротивляться, но его это только заводило. Саша словно с цепи сорвался. Он кричал на меня, обвинял, что я его спровоцировала… Делал это… А потом, когда, все закончилось, затушил окурок о мою руку. Сказал, что на память. Чтобы помнила и молчала впредь.
У меня не было никаких доказательств кроме обвинений этой девушки, но я поверил. Сразу. В каждое слово. От понимания, с каким чудовищем регулярно сталкивалась моя пчелка, и кто постоянно находился рядом с сестрой, по венам потекла ядовитая злость.
И как я не разглядел? Ведь чувствовал же гнилое нутро! Терпеть не мог этого ублюдка, и все равно позволял работать в собственном доме.
