От догадки к горлу подступила тошнота.
— Макс? Это как-то связано с ним?
О намеках я старалась не думать. Хватало присутствия рядом Саши, чтобы внутри все холодело, а съеденный в обед суп рвался наружу.
— А она бойкая! — незнакомец оглянулся к своему подельнику. — Не то, что моя женушка. Та сразу язык в жопу засунула и два дня послушной собачонкой за мной ходила.
— Эта детдомовская. Тамошние ничего не боятся, — с ехидной улыбкой заговорил Саша. — Я проверял. Хоть газом ее трави, хоть кипятком заливай. Хрен напугаешь.
— Мм… — незнакомец провел носом возле моей скулы. — Люблю таких. Необъезженных. Даже жалко ее будет отдавать Громову.
Саша отлип от стены и подошел к нам.
— Жалко, — сканирующим взглядом прошелся по одежде. — Так может, не сразу отдадим?
Глаза сидящего напротив мужчины сузились, а по сухим губам прошелся язык.
— Можно, конечно, вначале кино записать. Доброе. Про любовь, — он по-собачьи наклонил голову вбок. — Но не знаю… Не знаю.
Словно услышал веселую шутку, мой бывший "благородный рыцарь" зашелся хохотом.
Мы с незнакомцем оба посмотрели в его сторону. Лишь после этого весельчак пояснил:
— Я столько месяцев окучивал эту девку, и все зря. А потом явился Громов и получил ее сразу, — он внезапно стал серьезным. — Нет, я согласен на половину доли, но пусть она мне каждый день отработает. Прости, но твоей женой я уже сыт по горло. Надоела.
— Вякал бы ты поменьше.
— Что?
— То! — глаза старшего холодно сверкнули. — Скажи спасибо, что я не ревнивый и яйца тебе не оторвал, когда застал вас позавчера.
— Зато познакомились! — Саша окончательно расслабился. Теперь он уже не выглядел бесправным ассистентом, которого использовали лишь как грубую силу. — Хрен бы ты про Громовскую девку без меня узнал.
— Не зазнайся лучше, — незнакомец поднялся и посмотрел на свой телефон. — Растрынделся тут.
Не обращая внимания на меня, он быстро набрал чей-то номер. Что говорили ему в трубке, я не слышала, а из коротких ответов понять что-либо было сложно.
"Да, договорился", "следующую игру они сольют", "мой человек будет стараться, сделает все", "счет? Его гарантировать не могу, но место в плей-офф у вас будет".
Договорив, старший бросил телефон в карман и повернулся к Саше.
— Все, оставляю красавицу на тебя. Пока даже пальцем ее не трогать. Если Громов на площадке что-нибудь выкинет, я позвоню, примешь меры.
Словно опаздывал куда-то, он похлопал себя по карманам, вынул ключ от машины и махнул на прощанье своему подельнику. Меня в комнате как будто и не было. Мебель.
* * *
— Ну что, куколка, остались мы вдвоем, — когда хлопнула дверь, Саша опустился в старое потрепанное кресло напротив моего дивана и по-хозяйски широко расставил ноги. — Второй раз тебе везет. Тогда Юлька трогать запретила, теперь — этот хрен. Посмотрим, повезет ли еще раз, так ли сильно твой Громов тебя любит, чтобы забить на свою карьеру.
Говорить не хотелось ничего. Нервы были натянутые в струны, и чтобы не сделать какую-нибудь глупость, приходилось изо всех сил сдерживаться. Была бы у меня возможность, от греха заклеила бы сама себе рот скотчем, но кое-что узнать было важнее.
— Вы похитили меня, чтобы шантажировать Макса? — выдавила из себя первый вопрос.
— Гляди, догадалась! — Саша улыбнулся одним уголком губ.
— Хотите его подставить? Заставить проиграть?
— Вот это проницательность! И снова в точку! — теперь улыбка уже была полная. Без кривляний. Саша так и светился превосходством. — Где ж твои мозги раньше были?
— Но почему не выкуп? — я не обращала внимания на подначки. — Зачем такая схема, и почему я? Мы ведь расстались. Он ушел от меня. Ты сам все видел.
Лицо моего бывшего озарилось чем-то похожим на острую и короткую вспышку злости. Таким я его уже видела — окровавленного на полу, когда Макс извивал его, забыв о тормозах.
— Ну, ты как маленькая! Выкуп — это статья, а за решетку никому не хочется. Другое дело, если твой Громов опозорится на всю Лигу и подставит свою команду, — Саша цокнул языком. — Кто в этой ситуации дурак? Он дурак. Клуб о договорняке никогда не признается. А мы так… Я вот с бывшей девушкой на природу выехал. Сейчас еще фоточек наделаем, и будет красота.
От услышанного мне стало еще хуже, чем было. Вспомнился свой недавний визит в полицию и равнодушная фраза дежурного следователя: "Заявление Вы, конечно, можете оставить, но в сложившихся обстоятельствах доказать что-либо будет сложно".
Сейчас все повторялось, но ставки возросли в разы.
— Когда вы только успели спеться и все продумать? — я бессильно откинулась на спинку дивана.
Потянувшись к пакету рядом, Саша достал из него бутылку пива и, не утруждая себя поиском открывалки, снес крышку ударом о деревянный подлокотник.
— А мы и не успевали, — сделав первый глоток, все же решил ответить он. — Это все Юлькин муж. Он уже месяц как освободился и сразу стал почву в клубах зондировать. Ушлый мужик. Со связями. Я ему случайно попался. Но очень удачно! Ради своей суки-сестренки Громов бы точно впрягаться не стал. Не после того, как она мне за ваш разрыв заплатила. А вот за тебя… Похоже, костьми ляжет.
Сквозь собственный страх и боль я почувствовала, как меня охватывает еще и тревога за Макса. Несколько минут назад, я не волновалась хотя бы за него. Две недели от Макса не было никаких вестей. Столько же он, наверняка, считал меня двуличной тварью, изменившей ему с Сашей.
Обида могла стать для Макса спасением. Но по телефону незнакомец сказал, что его человек будет стараться. Его человек «сделает все»… Я могла быть последней дурой на Земле, но обмануться не получалось — его человеком мог быть только мой Макс. Мой бросивший, не поверивший любимый. А значит… Он все же выяснил правду. Как назло, именно сейчас.
* * *
Максим
Сегодняшняя тренировка ничем не отличалась от предыдущих. В раздевалке мелькали те же хмурые рожи, второй тренер привычно осыпал матом опоздавших и медлительных, а под коньками, поднимая на разворотах фонтаны снежной стружки, скрипел лед.
Не таким как всегда был лишь я. После встречи с Юлькиным мужем минуло уже одиннадцать часов и сорок минут. Я провел их один в собственном доме, из которого выгнал всех. Но ни вечер в обнимку с телефоном, ни ночь не успокоили. От злости коротило до сих пор.
К сожалению, у злости были причины. Юлькин муженек не солгал. Сразу же после того, как выставил его из дома в компании упирающейся и умоляющей о прощении сестры, я позвонил Варе. Благодаря распечатке из телефонной компании вычислить ее номер не составило труда. Гораздо большей проблемой оказалось, не поднимая паники, попросить связаться с семьей Майи и узнать, дома ли пчелка.
