Так что собаки, старые приятели и соседи были его отрадой.
Вот и на этот раз он увлечённо рассказывал Сергею об удачной игре любимой команды. Тот слушал и согласно кивал.
И только минут через десять посмотрел на часы и проговорил с мягкой улыбкой: «Извините, Анатолий Иванович, пора к шефу подниматься».
– Я понимаю, – вздохнул старик, – служба есть служба. Забегай ко мне, как время будет. Я новую удочку купил. Уверен, что она тебе понравится.
Сергей кивнул и скрылся в подъезде. Поднявшись на площадку, он позвонил в квартиру, никто не открыл, прислушался – никаких шагов, хотел открыть своим ключом, но тут заметил, что дверь приоткрыта.
– Странно, – пробормотал Сергей себе под нос, – наверное, ушёл к Юле и забыл закрыть дверь.
Юля жила двумя этажами выше, она была начинающей фотомоделью, и квартиру ей снимала фирма. Сергей грешным делом поначалу подумал, что тут замешан какой-то спонсор, с которым Юля и живёт. Но как ни странно, спонсора не оказалось, зато сама Юля оказалась вполне приличной девушкой.
Олег довольно скоро положил на неё глаз, и Юля не смогла устоять перед его обаянием, которое он умел источать, если задумывал кого-то покорить.
Сергей по доброте душевной слегка сочувствовал девушке: не будучи уверенным в чувствах друга, он боялся, что Олег испортит наивной барышне жизнь, как говорится, поматросит и бросит. Но вмешиваться в личную жизнь друга и начальника не считал для себя возможным.
Сергей переступил порог, включил свет, снял куртку, сбросил ботинки, обулся в тапочки, которые были его личной домашней обувью в квартире Олега, и прошёл на кухню, чтобы приготовить себе кофе.
Он решил, что чашечка кофе скрасит ему ожидание. В шкафу он нашёл пачку печенья. Вынул из холодильника сыр, ветчину, масло. Отрезал толстый кусок хлеба и сделал себе бутерброд.
Дома сегодня он завтракать не стал, сам не зная почему. Впрочем, это случалось часто, он приезжал к шефу, и они по старой студенческой привычке завтракали вместе.
Неожиданно Сергей услышал, как хлопнуло окно, судя по звуку, в гостиной. Его шеф по утрам открывал окна, но в холодную погоду ненадолго.
«Закрыть забыл, что ли?» – подумал Сергей и отправился в гостиную.
Окно действительно было открыто, и налетевший ветер раскачивал створку, и она громко хлопала.
Сергей закрыл окно и уже хотел покинуть комнату, как что-то его напрягло. Он ещё не мог понять, что именно, обвёл взглядом мебель и заметил, что скатерть на столе наполовину сползла, тяжёлая мраморная пепельница валялась на полу.
Сергей наклонился, чтобы поднять её, но, вероятно, у него был сильный ангел-хранитель, который громко шепнул ему: «Не делай этого!»
Сергей дёрнулся, и тут взгляд его упал на то, что лежало прямо за столом возле широкого дивана. Это был его друг и босс Олег Савельевич Чекуров.
Сергей в ужасе покачнулся и отступил назад. Потом нашёл в себе силы, подошёл к Олегу и попытался нащупать пульс. Пульса не было…
Но он продолжал надеяться, что друг, несмотря на страшную рану на виске, жив. Он вытащил телефон и торопливо нажал на 03, вызвав «Скорую», потом немного подумал и набрал 02.
Сергей оставался стоять рядом, хотя ужас пробегал по его телу и шевелил волосы. Особенно страшно было смотреть на глаза Олега, которые были широко распахнуты и прикованы к потолку.
Он даже поднял голову и посмотрел наверх, может быть, там что-то есть. Но потолок был в идеальном состоянии, на нём не было ни пятнышка, ни трещинки и уж тем более никаких знаков свыше.
Сергей невольно сглотнул слюну и отвернулся. Через пару минут он переступил с ноги на ногу и вытер рукавом выступивший пот со лба.
В квартире было так тихо, что отчётливо слышалось тиканье всех часов, находящихся в доме.
Ему казалось, что после его звонков уже миновала целая вечность, и никто до сих пор не спешит на помощь. Хотя прошло на самом деле не более пятнадцати минут.
– Успокойся, – сказал ему внутренний голос, – соберись и успокойся.
Обе машины приехали одновременно и были с любопытством встречены аборигенами двора. Сергей, услышав шум автомобилей, кинулся к окну, снова распахнул его и, высунувшись из окна почти наполовину, замахал руками – сюда, скорее сюда!
Ему показалось, что если они поспешат, то спасут Олега.
Глава 2
И они действительно поспешили. Первыми вошли врач «Скорой» и фельдшер.
Врач – ещё совсем молодая женщина – склонилась над телом распростёртого на полу мужчины, что-то сокрушённо пробормотала себе под нос. Поднялась и сказала, обращаясь к стоявшему рядом следователю:
– Наша помощь ему, увы, не требуется.
Сергей сорвался с места и бросился наперерез уходившей бригаде «Скорой помощи».
– Как же так?! – закричал он. – Вы не можете!
– Вы правы, – ответил круглолицый худой фельдшер, – мы не можем вдохнуть жизнь в умершего, мы не боги.
– Он не мог! Не мог умереть! – не успокаивался Сергей.
Участковый взял его под руку и усадил на диван.
– Артём, накапайте ему валерьянки, – обратилась к фельдшеру врач.
Тот раскрыл чемоданчик, достал пластмассовый стаканчик и щедро налил в него пахучую жидкость из тёмной склянки. Участковый взял графин с водой, стоявший на тумбочке, и налил воды.
– Выпейте.
– Я не хочу!
– Пейте, пейте, – подал голос толстый усатый следователь, – нам с вами ещё работать и работать. Так что не капризничайте, голубчик.
Сергей смирился и выпил.
– Какая дрянь! – вырвалось у него.
– Кто? – тотчас заинтересовался следователь, но тут же понял, что свидетель имел в виду валерьянку.
Судмедэксперт, осмотревший тело, сказал:
– Мёртв примерно 30–60 минут. Ударили чем-то тяжёлым по виску.
– Не чем-то, – встрял эксперт-криминалист, – а пепельницей, что на полу валяется.
– Ну, это уже по твоей части, – пробурчал медик.
В понятые взяли Степана Максимовича Харитонова и Аделаиду Петровну Свиридову, которая оказалась возле подъезда за пять минут до приезда «Скорой» и полиции.
Она пыталась привлечь к себе внимание следователя, но тот отмахнулся: «Потом, потом».
Степан Максимович молча сидел на стуле, который пододвинул ему молоденький оперативник. Ему было жаль Олега Чекурова, но больше всего в душе он переживал за Сергея.
«Вот попал в передрягу парень», – думал Харитонов с грустью.
Эксперт-криминалист обрабатывал поверхности мебели, надеясь обнаружить следы пальцев преступника.
В руках долговязого лейтенанта с безразличным лицом щёлкал фотоаппарат, запечатлевая картину преступления.
