– Не надо! – сказал он, отступая. – Я должен свыкнуться с этой мыслью и решить, что делать дальше.
– Мое мнение при этом учитываться не будет?
– Ты позвала меня, чтобы удивить, или…
– Нет, – вздохнула Нелидова, – конечно же, не за этим. Присаживайся, надо поговорить.
– О чем?
– Каково твое мнение о Тактарове, завтравматологией?
– Я в курсе, кто такой Тактаров, – буркнул Мономах. – И мое мнение тебе отлично известно!
Илья Тактаров являлся ближайшим другом отстраненного Муратова и, как подозревал Мономах, до сих пор продолжал держать его в курсе происходящего в больнице. Так что вот и еще одна причина злиться на Нелидову. Она самым натуральным образом «подставилась» и «подставила» его, ведь понятно же, что Тактаров станет шпионить за каждым их шагом и обязательно выяснит, в каких отношениях они состоят!
– Известно, – подтвердила Нелидова. – Как думаешь, есть смысл держать Тактарова в больнице или лучше от него избавиться раз и навсегда?
Мономах едва не лишился дара речи.
– К-как ты намереваешься это сделать? – проговорил он с недоверием в голосе. Если уж начистоту, то Мономах и мечтать не смел о таком счастье – одним махом убрать из больницы и Муратова и Тактарова, своих злейших врагов, однако то, о чем говорила Нелидова, звучало слишком хорошо, чтобы поверить.
– Есть способ, – усмехнулась она. – В отделение Тактарова попала пациентка с ВИЧ.
– И что?
– Ты не понял: пациентка понятия не имела, что у нее ВИЧ, так как Тактаров поспешил поскорее положить себе «платницу» в обход очередников.
Мономах промолчал: не секрет, что это обычная практика, выгодная не только заведующим отделениями, но и всей больнице.
– Понимаешь, – продолжала между тем Нелидова, – больная принесла анализы из платной поликлиники и, похоже, они «липовые».
– Так в чем вина Тактарова-то, не пойму? Мы доверяем поликлиникам!
– Пациентка иногородняя, и в таких случаях рекомендовано проводить экспресс-анализ в больнице непосредственно перед операцией – во всяком случае, хотя бы на ВИЧ!
– Рекомендуется – не значит требуется!
– Это если «пронесло» – тогда мы смотрим сквозь пальцы. В нашем случае все иначе.
– Думаешь, Тактаров сам себе враг? Разве он стал бы проводить операцию, если бы подозревал нечто подобное? Это означало бы подвергать опасности себя и других врачей и медсестер!
– Жадность фраера сгубила, как говорится, – скривилась Нелидова. – Конечно, Тактаров ничего такого не планировал, но спрос – с него, как с главы отделения.
– А откуда стало известно о том, что у больной ВИЧ? – поинтересовался все еще не убежденный Мономах. – По какой причине сделали новый анализ?
– Еще не сделали… вернее, сделали, но результатов нет: экспресс-анализ, как тебе известно, занимает пару суток.
– Тогда откуда…
– Практически сразу после перевода из реанимации в палату пациентка почувствовала себя плохо. У нее начался озноб, поднялась температура, а потом она начала кашлять кровью. Как тебе?
– Ее перевели в инфекционное?
– Да, но я сейчас не об этом…
– Я все равно не понимаю, в чем ты обвиняешь Тактарова, – прервал собеседницу Мономах. – Раз результатов нет, еще неизвестно, действительно ли у нее ВИЧ!
– Инфекционист говорит, что картина очень похожа.
– А что говорит сама больная?
– Все отрицает, возмущается. Она громко протестовала по поводу переезда в другое отделение и грозилась жаловаться в Комитет по здравоохранению.
– В любом случае, даже если анализ покажет наличие ВИЧ, Тактаров ни при чем: он же не сам его делал и «подмахнул» фальшивые результаты! И не факт, что анализы поддельные: ты же понимаешь, что вирус может не проявиться при одном анализе, но быть выявлен позднее – здесь время решает все!
– Разумеется, за это я Тактарова уволить не могу, – согласилась Нелидова, – но это – еще одна гирька на весах против него! Он халатно отнесся к своим обязанностям, принял больную пациентку на операцию и поместил ее в одну палату с другими людьми, подвергнув опасности и их, и персонал отделения, ведь они понятия не имели о наличии у нее такого серьезного заболевания, и, следовательно – возможности принять соответствующие меры предосторожности. Операцию проводил не Тактаров, а Демин – это так, к сведению. Но зав, как ты понимаешь, получил свою «долю» от «платницы».
– Ты полагаешь, он намеренно поставил жизни и здоровье своих подчиненных под удар?
– В это так трудно поверить?
– Знаешь, Анна, вряд ли у Тактарова есть менее лояльный коллега, чем я, и все же я уверен, что он не стал бы делать того, в чем ты пытаешься его обвинить!
– Он не мог не видеть, что укладывает больную женщину!
– Если это и в самом деле ВИЧ, то симптомы могли проявиться в одночасье… Кстати, почему ты не рассматриваешь альтернативы?
– Например?
– Ну, ты же врач, подумай! Туберкулез, например?
– Анализ показал бы это. Если не показал, значит, он «липовый»!
– Хорошо, рак или абсцесс легкого, сердечная недостаточность или, наконец, банальный бронхит!
– Судя по кардиограмме (если, конечно, и она не фальшивка), сердечная недостаточность исключена. Кроме того, девица молодая, так что насчет рака…
– Ой, не говори: ведь и дети болеют! – отмахнулся Мономах.
– Ну хорошо, вот тебе последний аргумент, – поджав губы, сказала Нелидова. – Пациентка работает в службе эскорта.
– А это-то ты как выяснила? – удивился он. – Сомневаюсь, что она указала место работы в анкете!
– Узнала вот, как видишь. Поначалу у меня не было такой необходимости, но в свете текущих событий, пришлось. Заполняя документы, она указала другой род занятий – модель. Ну, ты же понимаешь!
– То есть ты предполагаешь ВИЧ на основании того, что подозреваешь пациентку в проституции?
– Считаешь, это маловероятно?
– Я с ней не знаком, и все же… Как она вообще попала на операцию к Тактарову?
– Насколько я поняла из истории болезни, у нее был перелом голени. Девушка приехала из Кировска, там ей и первую операцию по остеосинтезу сделали, поставили металлоконструкцию. В отделении Тактарова ее удалили.
– Это было необходимо?
– А что, ты бы оставил?
– Ну, варианты есть – я же не знаю ситуации. Наличие металлоконструкции может конфликтовать с суставными структурами и ограничивать движения. Кроме того, интенсивный рубцовый процесс, вызванный первичной травмой, может формировать контрактуру сустава, и тогда необходимо удалять и проводить мобилизацию мышц и сухожилий. Еще возможна миграция импланта… Короче, нужно знать причину извлечения – можно у Тактарова поинтересоваться.
