На лестнице послышались быстрые шаги, Лола прислушалась – кто-то бежал наверх. Не успела она войти в номер, как перед ней предстала запыхавшаяся Света.
– Ой! – как всегда, ойкнула она. – Сразу на тебя наткнулась! Решила воспользоваться приглашением!
Вот это да! Не успела подумать, а она уже здесь!
– Проходи, проходи, – пропустила ее в номер Лола, – что-то узнала?
– Проверили одежду Андреа, лампой какой-то специальной светили на пятна всякие, кусочки отрезали и сравнительное ДНК уже сделали! – выпалила Света.
– Ну и?!
– Не нашли ничего!
– Но как же так? – растерялась Лола. – Что, все настолько стерильно?
– Нет, только микрочастицы, принадлежащие матери Андреа Патриции, и еще какие-то нитки на штанишках, которые должны проверить, а остальное все цемент из канала.
Слово «микрочастицы» Светлана выговорила по слогам, видимо, оно для нее было новым.
– Но материнские следы – это понятно, хотя… Патрицию что-то про одежду сына спрашивали?
– Да! – Света отвечала с энтузиазмом, и было заметно, что заинтересованность Лолы ей очень льстила. – Она сказала, что перед школой дала сыну смену белья, чистые шорты и белую рубашечку, в которых он и был найден.
«Конечно, а как же по-другому? Все добропорядочные матери переодевают детей по утрам, как я это упустила, но почему это удивило криминалиста? Значит, остается одна версия – убийца пытался раздеть мальчика, и еще эти нитки на штанишках, про которые пока ничего не известно! Вот и пропал эксклюзив, рассказывать зрителям не о чем! – расстроилась Лола. – Что-то здесь не так… Мальчик шустрый, непоседливый, мог он ни до чего не дотронуться, ни к чему не прислониться? А сейчас такая сверхчувствительная аппаратура, и ничего! Если только его не убили сразу же… Но от школы до канала, как говорила Дана, за пять минут не добежишь…»
– И еще полиция забуксовала с определением причины смерти, – продолжала Света. – Возможно, был зверски избит, но чего-то там не складывается, кости как-то не так поломаны, – она ойкнула, как икнула. – Жалко очень ребенка, прямо сердце рвется, я хоть его и не знала, но видела несколько раз. Грустный такой… Я поэтому и помогать вам взялась, а вдруг и правда мы вперед полиции убийцу найдем. Ну, то есть вы со своей группой найдете, – поправилась Света.
– Почему же «вы»? Если ты с нами уже работаешь, значит, «мы», – подбодрила ее Лола.
– Работаю?.. – неуверенно произнесла Света.
– Но если хочешь, я могу по-другому назвать – оказываешь помощь в получении новых сведений.
– Ну да, так и есть, – угомонилась Света и тут же спросила: – А когда репортаж будете давать?
– В двадцать один пятнадцать, в приложении к вечерним новостям. – Лола переваривала услышанное. Мысли скакали «кто выше» и не хотели складываться хоть в какую-то версию.
– Вы же в прямом эфире выйдете, как всегда, а можно мне поприсутствовать?
– Конечно, можно, только на экран мы тебя не выпустим, – назидательно произнесла журналистка.
– Да нет, при чем тут экран, я же понимаю, что мне надо по-тихому работать, – тут же согласилась девушка.
– Молодец. Именно так, – похвалила ее Лола.
– Ну тогда я пойду, у меня хоть рабочий день и закончился, я, пожалуй, вернусь на место, тем более что полицейские все в участке сидят, буду кофе поить да расспрашивать.
«Здорово! – подумала Лола. – И просить не надо, сама обо всем догадалась. Повезло нам с помощницей».
– Я-то прибежала, думала, может, срочно надо, – тем временем продолжала Света, почему-то виновато, – да…
– Всем привет! – на пороге стоял Стефано.
Щеки Светы, и так алые, приобрели бордовый оттенок. Стефано застыл и стал похож на забальзамированного орангутанга.
«Так вот откуда такое усердие! Она просто хотела увидеть нашего друга Стефано!» – сообразила Лола.
– Ничего там с эфиром не поменялось? – она прервала немую сцену.
– Нет-нет, все нормально. – Казалось, Стефано не понял вопроса и ответил автоматически.
– Эй?! Ты меня слышишь?! – Лола поводила ладошкой перед его лицом.
– Конечно, слышу, что ты придумываешь? Техники будут готовы к двадцати одному часу, а наш выход ровно через пятнадцать минут. Может, по мороженому ударим? – обратился он к Свете.
– Я, правда, хотела в участок вернуться, – неуверенно промямлила она и покосилась на Лолу. Та держала паузу.
– Но если быстренько…
– Конечно, быстренько, чего там есть-то? Это же мороженое! – подсуетился Стефано и вытащил Свету из комнаты.
– Про работу только не забудьте, – крикнула им вслед Лола.
«Ну вот и хорошо, что все выкатились наконец». – Лола уселась в кресло, открыла компьютер, рядом положила блокнот. Попыталась набросать текст, но мысли так и продолжали скакать, перекрывая одна другую. Фразы получались корявые, а главное – бессмысленные.
Она заерзала – кресло слишком мягкое, журнальный столик чересчур низкий, в комнате душновато.
Ну что это происходит, в конце концов?! Убит ребенок, и журналистское расследование должно наступать на пятки полицейским, а то и нестись впереди, что им часто удавалось сделать, приводя в бешенство копов, а то и самого министра внутренних дел. Но в этом деле, от которого сжималось сердце, а желание помочь подступало к самому горлу, они потеряли последнюю зацепку – мать просто переодела ребенка перед школой, и ничего удивительного, что одежда была чистой. А эти странные переломы, в которых криминалисты толком разобраться не могут? А эти…
«Все! – Она прервала свои размышления. – Нечего медитировать над компьютером, пойду-ка я пройдусь той же дорогой, которую мог проделать Андреа, сбежав из школы, и которая привела его к старой мельнице рядом с каналом».
Лола так делала всегда – начиная новый розыск, лично повторяла предположительный путь пропавшего и проверяла все на месте исчезновения или убийства. Иногда это здорово помогало в выдвижении неординарной версии и давало приток свежих мыслей.
Глава 8
Через пятнадцать минут она уже стояла перед грязно-желтым зданием с облупленной лестницей и потертым фасадом.
Действительно, здесь все так близко, и почему только родители возят в школу детей на машине? Привела бы мать сына за руку, проследила бы, как он вошел, может, и не случилось бы ничего.
Сам городок радовал глаз приморскими цветами, раскидистыми каштанами и толстоствольными волосистыми пальмами, но школьный двор, полностью лишенный какой бы то ни было растительности, а только закованный цементным забором, расписанным страшноватыми граффити, выглядел унылым и мрачным.
«И как здесь дети учатся? У них даже полицейский участок розовый и обвит вьюном, а тут первое впечатление – чудовищная безнадега, – удивилась про себя Лола. – Я бы тоже с уроков сбегала из такого неприятного заведения». Она огляделась – даже сейчас, когда школа была пуста, ни на маленькой стоянке, ни вдоль тротуара не было ни одного свободного места для автомобиля. Решив обойти здание, она двинулась вдоль ограждения.
