– И это тоже, – согласилась Мирослава.
– У вас теперь два информатора в стане врага.
– Вторым ты числишь Уланова? – улыбнулась она.
Он кивнул.
– Я надеюсь, что кто-то из них натолкнет нас хоть на малюсенькую зацепочку.
– Ну что ж, – подумав, согласился Морис, – вполне возможно, что ваши невольные информаторы подбросят нам какую-нибудь идею.
Глава 21
Вероника позвонила утром на следующий день и поблагодарила за подаренную им надежду.
– Ерунда, – отозвалась Мирослава.
– Как вы можете так говорить! – возмутилась девушка. – А Савелий вообще летает как на крыльях. Нам теперь самое главное сравнить ДНК. Но вылететь в Англию он сможет только через месяц. К тому же все нужно проделать так, чтобы Раиса до поры до времени ничего не узнала.
– Милая, – сказала Мирослава, – это уже ваши проблемы.
– Конечно! Извините, что заболтала вас. Но, увы, Савелий пока ничего не смог узнать про других племянников. Но он очень старается! – горячо заверила Поленова.
– Очень стараться не надо, – остудила ее пыл Мирослава, – его расспросы должны быть ненавязчивыми, как бы между прочим. Чтобы интерес не бросался в глаза.
– Да вы не волнуйтесь! Это я болтаю тут! А Савелий очень умный и осторожный.
«Если бы он был таковым, – подумала Мирослава, – то не позволил бы себя захомутать. Хотя, может, за эти годы успел поумнеть».
– Вероника, – сказала Мирослава, – пусть Савелий еще присмотрится к бездетным парам. Особенно к тем, которые не слишком ладят между собой.
– Я, кажется, поняла, что вы имеете в виду, – через короткую паузу проговорила девушка, – я все передам Савелию сегодня же. И еще раз спасибо вам за то, что надоумили нас.
– Благодарить будете, если у вас все получится.
Морису показалось, что день тянулся бесконечно долго. Мирослава категорически отказывалась выходить из номера. Сначала она сидела в кресле и смотрела в окно, а потом улеглась на кровать и уставилась в потолок.
За все время работы Морису ни разу не приходилось видеть ее в таком состоянии, и он встревожился.
– Вы хорошо себя чувствуете?
– Отлично.
– Может, вам что-нибудь нужно?
– Отстань! Пожалуйста…
В обед она ничего не ела, только пила минеральную воду. Бутерброды, которые он принес из кафе, остались нетронутыми.
На ужин он рискнул принести ее любимую речную форель и поставил поднос на тумбочку рядом с кроватью. Мирослава посмотрела на рыбу и перевернулась на другой бок. Морис переставил поднос и сел рядом.
– Миндаугас!
– Я за него, – отозвался он.
– Что ты трясешься надо мной, как курица над цыпленком?!
– Вы, конечно, не цыпленок, – вздохнул он.
– Ну вот видишь!
– Вы милый маленький тигренок с острыми коготками и зубками.
Она невольно расхохоталась.
– Так-то лучше, – сказал он, – съешьте кусочек рыбки.
«Скушай, доченька, яйцо диетическое», – передразнила она его. И спросила: – Если я съем твою рыбку, тебе что, легче станет?!
– Конечно, станет, – тотчас признался он.
Она вздохнула, опустила ноги с постели, взяла из его рук поднос и поставила на стол.
– Давай есть вместе.
– Давайте, – согласился он.
Когда они съели форель и выпили по чашке чая, Мирослава спросила:
– Тебе не кажется, что ты мешаешь мне?
– Если и кажется, то немножко, – признался он. – А без меня вы умрете с голоду.
– Как вредно на тебя влияет Наполеонов!
– Ничего подобного, – не согласился Морис, – Шура повышает мою самооценку.
– Да что ты говоришь?!
– Конечно! Он внушает мне мысль о том, что я незаменим.
– Мне надо позвонить Веронике.
– Вы разговаривали с ней утром, – напомнил он и добавил: – За это время Савелий еще ничего не мог узнать.
– Правильно. Я хочу отменить свою прежнюю просьбу.
– Какую?
– Не надо искать тетю с дядей, которые живут как кошка с собакой!
– Почему?!
– Потому что я поняла – никакой богатой тети не было!
– То есть?
– Я имею в виду у возлюбленного Зоси.
– Как это?
– Все дело в конспирации! Был дядя! Вот Зося ненароком и проговорилась.
– Дядя? – переспросил Морис.
– Представь себе!
– Но почему вам пришла в голову эта версия?
– Потому что в этом случае все сходится.
Морис так не думал, но спорить не стал. Мирослава же схватилась за сотовый и набрала номер Вероники Поленовой.
Та тотчас откликнулась и, поздоровавшись, проговорила виноватым голосом:
– Савелий еще ничего не успел узнать.
– Я догадываюсь. Но это и не важно. Я хотела изменить свою просьбу.
– В смысле? – удивилась Вероника.
– Не нужно ничего узнавать о супружеских парах. Пусть Савелий осторожно поинтересуется одинокими пожилыми мужчинами, имеющими племянников. Надеюсь, таких в поселке наберется не слишком много.
– Наверное, вы правы, – недоумевающим тоном проговорила девушка и поторопилась заверить детектива: – Я передам Савелию вашу просьбу. И позвоню, как только ему что-то удастся узнать.
– Спасибо, Вероника. Доброй ночи.
– Спокойной ночи, – ответила девушка.
Следующие два дня прошли без каких-либо новостей. Даже по телефону Мирослава ни с кем не разговаривала, если не считать, конечно, ее ритуальных звонков домой. Трубку снимала Клавдия Ивановна Рукавишникова, и крикнув: «Дон! Это тебя!» – клала ее на диван. И начиналась долгая беседа Мирославы с котом. Миндаугас полюбил Дона всей душой, но эти беседы были выше его понимания. Не сдержав любопытства, он пару раз позволил себе прислушаться к этому странному разговору, тем более что Мирослава и не думала таиться. Она рассказывала коту о том, как прошел день, к счастью, не вдаваясь в подробности и не раскрывая секретов расследования. Из трубки в ответ время от времени доносилось: м, мр, мяв, ррр, ур… Все эти звуки издавались с разной тональностью, громкостью и протяжностью. Морис уяснил только одно – кот и хозяйка, по-видимому, отлично понимали друг друга. И Миндаугас вспомнил русскую поговорку: «Сказка ложь, да в ней намек…», и посему выходило, что если в сказках существуют герои, которые понимают язык животных, то почему бы не поверить в то, что они существуют в реальной жизни. И одним из таких индивидуумов является Мирослава. На этом он и успокоился.
