– И что нам делать? – прошептала она.
Дмитрий Андреевич ничего не ответил, а поднял руку вверх:
– Тихо! Вы ничего не слышите?
По трассе с ревом пронесся автомобиль. А когда он исчез, Дмитрий Андреевич сказал:
– Вроде стон.
Лешка прислушалась. Под слабым ветерком шелестели верхушки деревьев, пищал котенок да громко сопел Дик.
– Ничего не слышу, – выдохнула она, а пес повел ушами, насторожился и тявкнул. Тогда Лешка подсунула ему под нос найденный рюкзачок.
– Дик, где Оля? Ищи, пожалуйста.
На этот раз пес замер на месте, прислушиваясь и принюхиваясь, и подбежал к боярышнику. Обогнув куст, он принялся разгребать лапами перемешанную с землей старую лесную подстилку. Тут только Лешка заметила, что подстилка эта выглядит не слежавшейся за долгое время, как везде в лесу, а взъерошенной, будто кто-то ее убрал, а позже уложил снова.
Разгрести лесной сор особого труда не составило. И очень скоро все увидели… канализационный люк, накрытый чугунной крышкой. Такой, какие обычно встречаются на городских улицах.
Дик понюхал крышку и заливисто, громко залаял. Дмитрий Андреевич сдвинул в сторону тяжелый кругляшок. Из черного зева пахнуло холодной затхлостью.
– Оля! – склонившись вниз, громко позвала Лешка.
И снизу совсем отчетливо послышался слабый стон.
Дмитрий Андреевич проворно спустился в колодец по вделанным в стену скобам, и вскоре в проеме появилось бледное Олино лицо. Лешка с Венечкой ухватили ее за плечи и помогли вытащить.
Бледная дрожащая Оля опустилась на траву и из-за приступа кашля не сразу смогла говорить.
Лешка тут же выхватила из ее рюкзачка аэрозольный баллончик:
– Открой рот. Быстро!
Девочка судорожно вдохнула в себя лекарство, и ей стало немного легче.
– Как ты там оказалась? Как это случилось?! – затеребила ее Лешка.
Опустив голову на рюкзачок, задыхаясь и запинаясь, Оля поведала, как совершенно неожиданно какой-то человек подкрался к ней сзади, зажал рот, набросил на голову мешок, поднял на руки, пронес несколько метров, спустил в какую-то яму и задвинул крышку. Там она сорвала с себя мешок и оказалась в полном мраке и одиночестве.
– И он тебе ничего не сделал? – недоверчиво спросил Ромка.
– Нет.
– А как он выглядел, ты, конечно, не скажешь. Совсем ничего не заметила, да?
– Ничего, – виновато прошептала девочка.
– И он ничего-ничего тебе не сказал? – продолжал допытываться Ромка.
– Нет. Он только дышал… Громко… Как будто долго бежал. А там как в могиле… Холодно и страшно. Я думала, что меня уже никто никогда не найдет.
Девочка дрожала, несмотря на жару. Ужасаясь и радуясь тому, что все обошлось, Лешка обняла ее за плечи:
– Представляю, каково тебе было. Но теперь все в прошлом. Понимаешь, все-все.
– Значит, сначала он открыл люк… – медленно проговорил Венечка.
– Верно. Иначе как бы он это сделал с ней на руках? Но не понимаю, чего он канителился, почему сразу ее не убил? – с недоумением произнес Ромка.
При этих словах Оля задрожала еще больше и закрыла глаза.
– Рома! Да как тебе не стыдно! Следи за своими словами! – в негодовании вскричала Лешка.
– А что такого? Ведь Нина Сергеевна сказала, что маньяк убивает всех своих жертв. А тут он даже не сбросил ее в колодец, а аккуратно опустил, чтоб не разбилась. – Ромка обвел глазами присутствующих и остановился на Дмитрии Андреевиче. – Ну скажите, разве не так?
Олин спаситель не стал корить его за бестактность, а, подумав, предположил:
– Мы ведь точно не знаем, сразу он убивает или нет. Возможно, собирался ночью ее куда-нибудь увезти. Днем ведь люди кругом.
– Да, может быть. То есть скорее всего, – отозвался Ромка и снова пристал к Оле: – Еще хоть что-нибудь вспомни! Ну пожалуйста! Неужели ты совсем не слышала, как он к тебе подходил?
– Нет. Очень громко Дик лаял и котенок пищал, я слышала только их. – Девочка, задыхаясь, потянулась за новой порцией своего лекарства.
– Оставь ее в покое! – еще больше разгневалась Лешка.
Но Оля, откашлявшись, сказала:
– Еще он был… очень большим. Мне так показалось.
– Надо все-таки позвонить в полицию, – решительно сказал Артем. – А ты, Ром, можешь спрятаться снова.
Ромка смиренно кивнул, Артем вынул из кармана свой телефон, но Оля, протянув к нему руки, умоляюще прошептала:
– Не надо! Пожалуйста! Очень вас всех прошу! Моя мама не должна ни о чем знать. Она же с ума сойдет и больше никуда меня не отпустит. Ох, она, наверное, уже мне звонила!
– Звонила, – подтвердил Венечка. – И я сказал, что у тебя все хорошо, ты вышла в сад и скоро ей сама позвонишь.
Оля так и сделала. Собрав все свои силенки, она бодро и весело заверила маму, что чувствует себя прекрасно, и снова бессильно откинулась на спину.
Ромка слазил в колодец и извлек из него большой серый мешок.
– А вот и основная улика.
Дмитрий Андреевич кивнул и взглянул на часы. Как всегда, куда-то спешил. Венечка подал Оле руку, помог подняться, но ноги ее не держали, и она снова опустилась на землю. Тогда Дмитрий Андреевич подхватил девочку на руки и понес к машине.
А вслед им донеслось жалобное мяуканье.
– Спасите котика, – робко попросила девочка. – Ему тоже страшно оставаться здесь одному.
Легонький Венечка влез на березу, оторвал от ветки дрожащего малыша и вручил его Лешке. От нее котенок перешел к Оле. Девочка прижала его к себе и прошептала:
– Не бойся, я тебя в обиду не дам.
А на тропинке показалась та самая женщина с пудельком, которого так сильно напугал Лешкин Дик, и остановилась в испуге. Живо схватив пса за поводок, Ромка подтолкнул сестру к ней:
– Давай узнавай, кого она здесь видела, кроме вас.
Подбежав к женщине, Лешка еще раз извинилась за то, что недосмотрела за Диком, и попросила описать всех, кто появлялся до них в лесу.
Женщина наморщила лоб:
– Парень с девушкой были, тоже с собакой. И еще мужичок, маленький, толстый и лысый. И две женщины. А, еще был мужчина в больших темных очках. Светлый очень. Блондин.
– Блондин?! – вскинулась Лешка. – Высокий? Очень?
Но женщина лишь плечами пожала:
– Да я к нему не присматривалась. Но точно не низенький. Он шел очень быстро, вернее сказать, бежал. Со стороны дороги.
– И когда это было?
– Да прямо перед тем, как на нас кинулся твой ужасный пес. А зачем тебе это?
