– Карр, – завидев Лёшку, жалобно проскрипела она.
Кое-как протиснувшись в щель между грязными баками, вся испачкавшись, Лёшка схватила ворону и, выбравшись обратно, подкинула её вверх.
Но птица и двух метров не пролетела. Опустившись на землю и оттопырив крыло, она посмотрела на Лёшку и снова сказала: «Карр».
Она явно просила о помощи. Как было ей отказать?
Приказав Дику стоять, Лёшка подбежала к вороне, и она легко далась в руки. А дождь усилился, порывы ветра сделались ещё злее.
– Что же мне с тобой делать? – проговорила Лёшка.
Птица молчала и, сложив крылья – одно слегка провисало, – смирно ждала своей участи. И Лёшка пошла с ней домой.
Открыв дверь, она опустила ворону на пол в прихожей и взяла заранее приготовленную тряпку, чтобы вытереть Дику лапы.
И вдруг из комнаты совершенно неожиданно вышла мама. Лёшка выронила тряпку, и Дик как был, с грязными лапами, скрылся с глаз.
– Но ты… ты же сейчас должна на работе быть, – пролепетала Лёшка.
Не удостоив её ответом, Валерия Михайловна взглянула на грязный пол.
– Чувствую я, что теперь так и будет. А Ромка где?
Лёшка не успела ответить, как на кухне послышались громкие всплески и глухое рычание Дика.
– Кто там? – мама подняла брови и поспешила на шум.
Опередив её, Лёшка метнулась к собачьим мискам, из которых ел и пил Дик. И она увидела, как в одной из них, разбрызгивая воду во все стороны, плещется ворона, а Дик, прижав уши и выгнув спину, взирает на это безобразие и рычит.
– А это ещё кто?! – грозно спросила мама.
– Ворона, – прошептала Лёшка чуть слышно.
– Какая ещё ворона?!
– Обыкновенная, серая. То есть это не простая ворона, а с белыми пятнышками. Вот, на крыльях. Смотри! – она подхватила ворону и протянула маме. Вода с вороны закапала пол.
Вороньи пятнышки маму не заинтересовали совсем.
– Ох, Лёшка, ну когда же ты повзрослеешь! – покачала она головой. – Кого нам только в доме недоставало, так это вороны. Откуда она взялась?
– Я её нашла. У мусорного бака. У неё крыло… она не может летать…
– И что ты с ней собираешься делать?
– Лечить. Она… Понимаешь, я её обнадёжила, и она мне поверила…
– Карр! – подтвердила ворона.
– Вот видишь, она всё-всё понимает.
– Как и чёрный ворон, ворона приносит дурные вести.
– Мама, неужели ты в это веришь?
– Не верю. Но учти – грязь я доме не потерплю. Немедленно всё убирай! – сказала как отрезала Валерия Михайловна и, развернувшись, ушла к себе.
А Лёшка опять позвонила Ромке.
– Ромочка, пожалуйста, возвращайся. Тут такое дело. Тут птица. Её надо лечить. А мама против… Я тебя очень жду.
Лёшка вытерла пол и лапы Дику, налила ему новой воды и стала кормить ворону.
Птица оказалась голодной: еду хватала прямо из рук, и крошки падали на пол. Пришлось подметать опять. Дик наблюдал за хозяйкой с ревностью и обидой, как будто спрашивал: «Зачем ты её, такую противную, к нам сюда принесла?»
Покончив с кормёжкой, Лёшка решила поделиться новостью с Катькой – лучшей своей подружкой.
С Катькой Лёшка познакомилась в прошлом году на осенних каникулах, когда с мамой и Ромкой приезжала в Воронеж. Потом они не раз ещё туда ездили, и Катька у них гостила. И если две подруги не очень часто встречались, то через Интернет общались практически каждый день.
К счастью, Катька была сейчас в Сети, и Лёшка показала ей свою новую постоялицу.
– Ты, Лёшка в своём репертуаре. Вечно кого-то спасаешь, – поморщилась Катька. – А осенние каникулы как же? Ты что, все свои свободные дни с вороной будешь возиться?
– До каникул ещё есть время. Мы постараемся скорее её вылечить, – сказала Лёшка и улыбнулась.
– А чему ты так рада? Вороне?
– Катюшенька, Артём сказал, что очень по мне скучает. Он это ТАК сказал!
– Классно! – оживилась подруга. – А когда он приедет?
– Думаю, что в конце декабря, как и в прошлом году.
– Ну, это ещё нескоро. Тогда я, наверно, к вам тоже на Новый год выберусь.
– Катюша, вот будет здорово! И мы все поедем в Медовку праздновать. Знаешь, зимой на даче ничуть не хуже, чем летом.
В прихожей хлопнула дверь – явился Ромка.
– Катька, привет и пока, – махнул он рукой в дисплей. – Лёшка, ты меня с дороги вернула. Что за птица? Давай сюда.
Как и сестра, Ромка любил всякую живность, особенно птиц, поэтому ещё в прошлом году завёл себе Попку – жёлтого волнистого попугайчика, которого научил говорить. А ещё у них побывали голубь и сокол, и Ромка, как заправский ветеринар-орнитолог, успешно лечил обоих. И сейчас со знанием дела он осмотрел воронье крыло.
– Это всего лишь ушиб, – вынес он свой вердикт, – иначе б она совсем не могла взлететь. Короче, ничего страшного.
– И долго ей придётся у нас пробыть? – озаботилась Лёшка.
– Точно не скажу, но думаю, что не очень. Было бы лето, жила бы в сарае на Тёмкиной даче, и никаких проблем. А теперь придётся какое-то время её на лоджии подержать.
Лёшка вынесла с лоджии цветы в горшках, и Ромка запустил туда птицу. Ворона, подгребая крылом, сумела взгромоздиться на полку и свалить банки от газировки – украшение лоджии. Эти банки хранились у них с прошлого года – Ромке принёс их сосед по дому и закадычный друг Славка, откуда-то взяв, что Ромка очень хочет их собирать.
На грохот явилась мама, молча покачала головой и ушла. А Лёшка горько вздохнула.
– Она теперь будет крушить всё подряд и повсюду пачкать.
– Да уж, хлопот с ней будет невпроворот, – согласился брат, а Лёшка, чтобы предотвратить неприятный запах, приоткрыла окно, порадовавшись, что с лета на нём осталась москитная сетка.
– Карр, – глядя на её манипуляции, проскрипела ворона.
– Всё «карр» да «карр», хоть бы что другое сказала! – Лёшка погрозила ей кулаком, принесла таз с водой, миску с едой, плотно закрыла дверь и побежала к компьютеру. Там на экране снова возникла Катька:
– Что Ромка сказал? Когда заживёт крыло?
– Говорит, что скоро, но не знает точно когда, а она каркает и громит что ни попадя. А мама злится, говорит, что долго это не вытерпит. И ещё говорит, что ворона приносит дурные вести. Шутит, конечно, но как-то мрачно.
– Смотри, ворона тебе накаркает невесть что.
– И ты шутишь?
– И я.
– Не смешно.
– Я понимаю твою проблему. – Катька задумалась. – А знаешь что? Отдай-ка её в хорошие руки.
