– Ты полный, хронический придурок, Миха! – наконец простонал он.
Сева был с ним полностью согласен. Таки да, полный. И сам Сева тоже от него недалеко ушёл. Ну что стоило порыскать в окрестностях? Но он и мысли не допускал…
– Ты предложил встретиться там же, где спрятал заложников? – взвыл очкатый. – Серьёзно?
На экране были отчётливо видны сидящие рядком Петя, Петина мама и… отец. Скрученные как три сосиски и с заткнутыми ртами.
– Ну а чего? – проорал в ответ Миха. – Чтоб далеко не ходить…
Очкатый не ответил, только снова взвыл.
– Вы! Вставайте! – Он шагнул к заложникам… и тут с силой шарахнул кулаком в ладонь. – Чёрт, чёрт! – Он наклонился, вытаскивая кляп сперва у Петькиной мамы, потом у самого Петьки.
– Мама, я описался! Я не нарочно, мама! – немедленно захныкал Петька.
– Ничего, маленький, это ничего!
– Молчать! – взвизгнул очкатый и ухватил женщину за спутывающие её верёвки. – Твой мужик вернёт наше бабло, если мы вернём ему тебя и твоего щенка!
«Только бы она не оказалась дурой! Только бы не стала переспрашивать, удивляться и уточнять!» – молча взмолился слушавший их разговор Сева.
– Сейчас я развяжу вам ноги… и подсажу наверх. Чтоб без глупостей, ясно?
Женщина только молча кивнула. Очкатый перевёл взгляд на отца.
– А тебя, мужик, я развязывать не рискну. – Он поднёс трубку к уху. – Слышь, вашему барону жены с дитёнком хватит?
– То есть вам того, что в платке, тоже хватит? – насмешливо протянул Сева и стиснул кулак покрепче, чтоб мобилка не выскользнула из вспотевшей ладони.
– Он даже не цыган!
– Договор был: меняем всё на всех! Баро вам не толкач с рынка, чтоб тут торговаться! – процедил Сева.
– Ладно… я развяжу бабу, а она – мужика. Только пацан… – Он ухватил Петьку за верёвки и… в одно мгновение выкинул вон из ямы.
– Мама! – завопил тот, женщина отчаянно вскрикнула.
– Пацан будет при мне! – заключил очкатый, зацепился за свисающие корни и выбрался наружу.
Сева уже искусал губы в кровь – из ямы слышались сопение, кряхтение и возня. Может, не стоило настаивать? Ну да, а эти двое, обнаружив, что никакого клада у Севы нет, просто уйдут, даже не попытавшись на отце отыграться, как же!
Наконец над ямой показалась голова Петькиной мамы. Она выбралась из ямы и замерла на краю, не отрывая глаз от Петьки, кулем свисающего в хватке очкатого. Следом, пыхтя от натуги, вылез отец. Очкатый отступил, прижимая Петьку к себе одной рукой. Телефон в его другой руке снова зазвонил.
– Отдай им ребёнка, и пусть идут к дороге. Там стоит машина, в бардачке ключи и мобильник. Как только шофёр сядет за руль, они мне отзвонятся. Если всё в порядке, отключу мину и скажу вам, где всё ваше… – Сева по-прежнему избегал слов «клад», «деньги». Хорошо хоть с драгоценностями очкатый сам подсказал!
– Никуда они не пойдут! – завопил очкатый.
– По крайней мере, отдай матери ребёнка, – терпеливо повторил Сева. – И можешь забрать платок. В качестве жеста доброй воли.
Очкатый хмыкнул… и сунул телефон в карман:
– На, фиг с тобой! – И связанный мальчишка клубочком подкатился к ногам матери. Та с хриплым криком кинулась к нему, а очкатый с воплем: – Всем стоять, не двигаться! – метнулся к скрученному из платков кульку, схватил… и тут же пронзительно заорал: – Тут тоже бомба! Тикает!
– Стоять! Не шевелиться! – Сева врубил на полную мощь динамик телефона и теперь его ор нёсся из кармана очкатого. – Иначе взорвётесь! А вы бегите! Бегите!
Первым сорвался с места отец. Метнулся к Петьке, сгрёб его в охапку, схватил Петькину маму за руку – и ринулся прочь. Мгновение… и они исчезли меж деревьями. Сева поднёс телефон к губам… и так и замер с открытым ртом.
Они возвращались. Отец с Петькой на руках, Петькина мама – они пятились, медленно отступая. Мелькнувшую на поляне тень Сева засечь не успел, только увидел, как невесть откуда взявшийся полицейский с силой толкнул Миху в плечо, спихивая с мины… Мина отчётливо щёлкнула.
– А-а-а! – С пронзительным воплем Миха скорчился на земле, прикрывая голову руками. – А-а-а… – И смолк.
– Хорош орать! – насмешливо бросил полицейский и повёл дулом зажатого в руке пистолета. – А вы – быстро сюда! Пока я вашему папаше башку не прострелил!
Кусты на краю полянки дрогнули… и наружу выбрался Славка. И Вовка. Которые должны были сидеть на базе под присмотром деда Павла! Севе хотелось взвыть от ужаса. И ругаться от бешенства.
– Это чего было? – пробормотал Миха. – Не мина? Никитос?
Была бы мина… будь тут Вадька. Не пришлось бы обходиться железякой с пружинкой, найденной у Родиона в гараже.
С хриплым воплем очкатый рванул платок… в траву вывалился старый механический будильник. Но смотрел он только на посыпавшиеся на землю пластиковые бусы, гайки и заколки со стразиками.
– Это не наши цацки! Это вообще не золото! – рявкнул он.
Ну, почему – вообще? Золото… только, скажем так, цыганское. С подвохом. Цепочка, на которую Сева их подманивал, так вообще настоящая, у Родиона пришлось по тройной магазинной стоимости выкупать.
– Я же сказал: проверю, что за цыганский барон объявился, – холодно улыбнулся Никитос.
Сева на дереве только плечами пожал: ну, сказал. И чтоб ты за несколько часов напроверять успел?
– А тут смотрю: парочка по посёлку шарится. – Он снова дёрнул дулом пистолета, указывая на братьев. – Па-апу ищут! Твои пацаны, а, мужик? – Он глянул на угрюмого отца и, не дождавшись ответа, продолжил сам: – Я их, между прочим, ещё вчера видел! Только тогда их трое было.
– Это те трое, что на озере? – На сей раз самым сообразительным оказался Миха.
Никитос вопросительно посмотрел на него, но, не получив объяснений, снова обернулся к угрюмым братьям.
– Скажите вашему старшему, чтоб выходил, – проникновенно скомандовал он. – Сейчас же! Если не хочет, чтоб младший схлопотал пулю в колено. – И он прицелился в Вовку.
– Севка не может выйти! Потому что его тут нет! – Славка шагнул вперёд, прикрывая Вовку собой. – Он это… по бизнесу уехал!
– Славка! – впервые открыл рот отец.
– Пацан, не завирайся! Какой у твоего брата может быть бизнес?
– Я не вру! Он нам эсэмэску прислал! – Славка сунул руку в карман, у полицейского напрягся палец на курке. – Вот!
Подобравшийся сзади очкатый отобрал у него телефон:
– «Нашёл инвестицию процентами. Верчусь как могу. Деньги не делили». Чего?
«Чего?» – чуть то же самое не заорал с дерева Сева. – «Я же… совсем другое писал! Что нашёл информацию про отца, что вернусь как смогу, чтоб деду не говорили…» Он схватился за телефон.
