— И у нас нет никаких шансов найти убийцу? —
спросил Дюбуа.
— Никаких, — уверенно ответила невестка
покойного, — Господь или дьявол покарали его и теперь уже ничто не сможет
вернуть мистера Харрисона в наш мир.
Как его родственница, я молю Господа отпустить ему его
грехи.
— Благодарю вас, миссис Харрисон, — быстро
закончил допрос Дюбуа, — можете быть свободны. Когда молодая женщина
вышла, он вздрогнул.
— Она действительно так религиозна, мистер Росс, или
это просто прикрытие ее ненависти к тестю?
— Скорее и то, и другое, — осторожно предположил
Росс.
Дюбуа кивнул головой, вызывая следующего. Четвертым на
очереди был Гарри Холдмен.
— Что вы делали в момент убийства? — спросил у
него комиссар.
— Я спустился вниз, вышел из дома и пошел к гаражу. По
дороге я вспомнил, что оставил ключи наверху, в своей комнате, и вернулся,
чтобы взять ключи. Именно там, наверху, я и услышал крики о помощи.
— Вы их хорошо слышали?
— Да, конечно. Я как раз в этот момент переодевался.
Быстро накинув рубашку и пиджак, я спустился вниз и увидел в той злополучной
комнате убитого мистера Харрисона.
— Вы не заметили ничего странного?
— Ничего, если не считать того обстоятельства, что мистер
Харрисон был убит, а моя жена лежала в обмороке. Я помог ей подняться и
проводил до нашей комнаты. После чего вернулся вниз и пошел во двор помогать
Слейтеру и Хуану. Я не знал, что они ищут, но вместе с ними добросовестно
осматривал каждый куст.
Спустя минут десять приехали вы. Вот, собственно, и все.
— Как чувствует себя ваша жена? — спросил Дюбуа.
— Плохо, — пробормотал Холдмен, — у нее,
по-моему, было шоковое состояние, когда она увидела мертвого Харрисона. Если вы
хотите ее допросить, поднимайтесь наверх к ней в комнату.
— В этом нет пока необходимости, — заметил
Дюбуа, — пусть немного отдохнет.
Он кивнул головой, отпуская Гарри Холдмена. Сразу за
Холдменом в комнату вошла Анна Харрисон. На ней было темное платье, белокурые
волосы стягивал элегантный изумрудный обруч.
— Примите мои соболезнования, — начал комиссар
Дюбуа.
— Спасибо, — кивнула молодая женщина.
— Я понимаю, сколь велико ваше горе, но по долгу службы
вынужден задать вам несколько вопросов. — Дюбуа был сама любезность.
— Если я смогу вам помочь, — тихо сказала женщина.
— Вы давно владеете этой виллой?
— Не знаю, муж купил еще до нашей свадьбы эту виллу, и
мы здесь были только два раза.
— Почему комната в конце коридора называется комнатой
дьявола?
— Там ужасно воет ветер, — вздохнула Анна
Харрисон, — кроме того, предыдущий хозяин собирал коллекцию пыточных
орудий, разного рода щипцы, кандалы, плети, в общем, всякую гадость. Вот оттуда
и пошло — комната дьявола.
Муж очень жалел, что не успел приобрести эту мерзкую
коллекцию.
— Вы его вторая жена?
— Третья, — уточнила Анна Харрисон. — Первая
умерла двадцать лет назад.
Со второй он развелся восемь лет назад. Они прожили вместе
всего пять лет. От первой у него был сын — Роберт. От второй детей не было. Мы
познакомились с ним три года назад в Лондоне. Я работала манекенщицей. Он,
увидев меня, сразу влюбился. Впрочем, — вздохнула Анна, — он слишком
часто влюблялся.
— У него были любовницы?
— Наверняка были. И не одна. Вообще он любил красивых
женщин, разного рода кутежи, даже охотился на крокодилов в Египте. Любил
выпить, пошутить.
— Был любителем острых ощущений, — вставил Дюбуа.
Женщина кивнула:
— Да. При этом был умным, серьезным человеком. Хорошо
знал литературу, искусство, говорил на нескольких европейских языках, умел
нравиться женщинам.
Росс ахнул. Вот этого он в Харрисоне не разглядел.
— Вчера вечером вы сразу поднялись наверх? —
спросил Дюбуа.
— Да, почти сразу за Робертом и его супругой. Харрисон
сказал какую-то очередную гадость и мне стало неприятно. Я повернулась и вышла,
поднявшись наверх.
— В коридоре вы не обнаружили ничего
подозрительного? — спросил на этот раз сам Росс.
— Нет, вы же помните прекрасно. Я ушла к себе и почти
сразу легла, когда раздались эти дикие крики. Быстро накинув халат, я
спустилась вниз и увидела эту ужасную картину. А потом все куда-то забегали,
закричали. Приехала полиция и Шарлотта увела меня наверх, дав мне снотворного.
— А где была в это время Шарлотта, это, кажется, ваша
служанка? — уточнил Дюбуа.
— Да, очень милая старушка, — кивнула Анна, —
она была на кухне, в другом конце коридора и не слышала криков.
— Странно, — удивился, комиссар, — все
слышали, а она нет.
— Она чуть глуховата, — развела руками
Анна, — плохо слышит. В основном читает по губам. Такая работница
почему-то очень устраивала моего мужа. Как, впрочем, и этот ужасный Хуан, его
шофер. Муж подобрал его где-то в Латинской Америке. Говорят, раньше Хуан был
бандитом. Во всяком случае, физиономия у него ужасная.
— Вы никого не подозреваете? — в упор спросил
комиссар.
— Кого я могу подозревать? — вздохнула
Анна, — никого. Хотя я прекрасно знаю, что в этом доме его не любили. Да
еще эта история с пропавшими документами.
— С какими документами? — удивился Дюбуа.
— Они пропали у него несколько месяцев назад. Муж тогда
ужасно ругался, избил своего охранника. Потом, правда, заплатил ему двадцать
пять тысяч долларов и выгнал с работы. Скотланд-Ярд проводил расследование по
этой пропаже, но они ничего не смогли обнаружить. Собственно, из-за этого
Эдвард и пригласил мистера Леживра к нам на виллу — найти похитителя. Но мистер
Леживр отказался.
Росс кивнул головой, соглашаясь.
После ухода Анны Харрисон Дюбуа спросил у Стивена Росса:
— А почему он отказался?
— Ему не нравится рыться в чужом белье, —
раздраженно сказал Росс, — насколько я понял, документы взял кто-то из
членов семьи и ему не хотелось быть инициатором семейных драм. Но вам, я думаю,
нужно будет послать запрос в Англию насчет этой пропажи. Может быть они сообщат
нам нечто интересное.
Следующие пятнадцать минут Дюбуа пытался докричаться до
Шарлотты, раздраженный и огорченный неясным способом совершения убийства. Но
служанка ничего не слышала и не видела. Поняв, что дальше допрашивать
бесполезно, Дюбуа отпустил старушку, уже спешившую на кухню.
Пришедший на допрос Боб Слейтер держался как-то более уверенно,
даже нагло. Вчерашняя смерть хозяина словно освободила его от вечного страха
перед унижениями и оскорблениями.
