Параллельно с эпидемиями во Франции шла Столетняя война, в Италии продолжали враждовать между собой гвельфы и гибеллины, в Испании шли внутренние конфликты и гражданские войны, над частью Восточной Европы было установлено монголо-татарское иго. Бродяжничество, нищета и большое число беженцев из разрушенных войной областей, передвижение огромных армий и оживленная торговля способствовали быстрому распространению пандемии. Карантин объявить было нереально. Да он бы и не помог. Люди скрывались в городах за крепостными стенами во время осад и неурожаев, плотность населения была очень высокой, а питание и гигиена плохими. Вши были обычным явлением при такой жизни. Соответственно, в городах было огромное количество крыс.
Сначала случились большая засуха и голод в Центральном Китае, нашествие саранчи в провинции Хэнань, затем ураганы и проливные дожди в 1333 году изводили Ханбалык (ныне Пекин). Это все вроде бы далеко от Европы, но, по мнению ученых, привело к миграции мышей, крыс и других мелких грызунов ближе к местам обитания людей.
Вероятно, чума началась в одном из природных очагов в пустыне Гоби, неподалеку от нынешней монголо-китайской границы, где сурки-тарбаганы, пищухи и другие мелкие зверьки вынуждены были из-за засухи искать себе корм поближе к человеческим жилищам. Сначала заболели звери, но дело в том, что у монголов мясо сурка (он обитает в горах и степях, но отсутствует в Гоби) считается деликатесом, мех сурка также высоко ценится, и потому на них велась постоянная охота. Так начали заражаться люди около 1320 года.
Это было время завоеваний, когда монголы расширяли свои владения, и это было время, когда купцы водили караваны по Великому Шелковому пути. Путь через Гоби пролегал на Восток, поэтому первоначально чуму занесли в Китай, где в 1331 году особенно пострадала провинция Хэбэй, там умерли 90 % жителей.
Считается, что именно о Монголии рассказывает арабский историк Аль-Макризи, когда упоминает о моровом поветрии, «каковое свирепствовало в шести месяцах конного пути из Тебриза… и триста племен сгинуло без ясной на то причины в своих зимних и летних лагерях… и шестнадцать представителей ханского рода умерло вместе с Великим Ханом и шестью из его детей. Посему Китай совершенно обезлюдел, в то время как Индия пострадала куда менее».
Не позднее 1335 года вместе с купеческими караванами чума достигла Индии. Ибн аль-Варди писал, что первые пятнадцать лет чума свирепствовала на Востоке и лишь после того достигла Европы.
Современное изучение этой пандемии сложно потому, что в летописях, записках и хрониках тех лет ее называют «моровым поветрием» или «повальной болезнью», но неизвестно, какая именно из болезней имеется в виду. Исследователи ориентируются на описанные симптомы, которые могут быть неполными или могут совпадать у разных инфекций. Именно поэтому, китайский эпидемиолог У Ляньдэ, составивший список из 223 эпидемий, посетивших Китай с 242 года до новой эры, не смог точно сказать, что это была за болезнь в Китае.
Вьетнам и Корея, скорее всего, избежали чумы. Японский император, в стране которого тоже было все спокойно, отправил в Китай миссию, чтобы собрать как можно больше информации о новой беде и научиться с ней бороться.
Чума начала распространяться в западном направлении. В 1338–1339 годах она уже была у озера Иссык-Куль, где поразила местную несторианскую общину. В следующие два года ее вспышки отмечаются в Центральной Азии (Баласагун в 1340 году, Таласе в 1341 году и, наконец, Самарканд).
В 1346 году чума появилась в низовьях Дона и Волги, опустошив столицу золотоордынских ханов Сарай и близлежащие города. В летописном своде 1497 года (Уваровская летопись) в записи за 6854 год от сотворения мира (1346 год от рождества Христова) написано: «Бысть мор силен под восточною страною: на Орначи, и на Азсторокань, на Сараи, на Бездежь, и на прочии грады во странах тех, на босурмене, на Татары, на Ормены, на Обезы, на Фрязи, на Черкасы, яко не бысть кому погребати их».
От низовьев Дона и Волги чума продолжила движение двумя путями. Купеческие караваны «перевезли» чумных крыс и блох через низовья Волги и Кавказский хребет на Средний Восток, а второй путь – на кораблях через Черное море в Крым.
И в 1346 году эпидемия в Крыму, по сведениям арабского историка Ибн аль-Варди, унесла жизни 85 тысяч человек, «не считая тех, которых мы не знаем».
А в Крыму в то время были генуэзские колонии, и генуэзские купцы торговали восточными товарами по всему Средиземноморью.
Весной 1347 года болезнь объявилась в Константинополе, столице Византийской империи. В одном из пригородов столицы, Пере, была генуэзская фактория. Жертвой чумы стал даже 13-летний Андроник, младший сын императора Иоанна Кантакузина. Он умер от септической формы за 3 часа, чума даже не успела проявиться на теле какими-либо симптомами. Сам император оставил в своей «Истории» рассказ об эпидемии в городе и дальнейшем распространении болезни на побережье Анатолии, островах Эгейского моря и Балканах. Византийский историк Никифор Григора писал о «тяжкой чумоподобной болезни», от которой «в большинстве домов все живущие вымирали разом». По свидетельству венецианцев, вымерло 90 % населения города.
Этой же весной чума начала распространяться в Месопотамии, Персии, в сентябре появилась в Трапезунде. Ее приносили с собой беженцы из охваченного эпидемией Константинополя, навстречу им двигались спасающиеся бегством из Закавказья. Чуму распространяли и купеческие караваны. Следует заметить, что в те времена не было скоростных средств передвижения, поэтому распространение заражения происходило довольно медленно. Чума преодолевала примерно 100 км за год, так что лишь два года спустя появилась у Анатолийских гор на западе, где ее дальнейшее продвижение остановило море.
Осенью 1347 года в Александрию прибыл корабль из Константинополя, на котором из 32 купцов и 300 человек корабельной команды и рабов в живых сумели остаться лишь 40 моряков, 4 купца и один раб, «каковые умерли тут же в порту». Поскольку они сошли на берег, то занесли и чуму. Далее она стала распространяться по Нилу и достигла Асуана в феврале 1349 года, за это время опустошив страну. Дальше на юг чума не продвинулась, поскольку ни крысы, ни блохи не смогли преодолеть Сахару.
Зато страны Средиземноморья ничем не были защищены. Моровое поветрие распространилось на Грецию и далее на Болгарию и Западную Румынию (в те времена бывшую частью Венгерского королевства) вплоть до Польши, накрыло Кипр, где к эпидемии прибавилось еще и цунами.
В октябре 1347 года в порт Мессины прибыли 12 генуэзских галер, привезших с собой и чуму. Правда, в разных источниках упоминаются и другие цифры – 3 или 4 корабля со специями, шедших из Крыма. Число не важно, важно то, к чему это привело.
Сицилийский историк Микеле де Пьяцца писал: «трупы оставались лежать в домах, и ни один священник, ни один родственник – сын ли, отец ли, кто-либо из близких – не решались войти туда: могильщикам сулили большие деньги, чтобы те вынесли и похоронили мертвых. Дома умерших стояли незапертыми со всеми сокровищами, деньгами и драгоценностями; если кто-либо желал войти туда, никто не преграждал ему путь». Очень быстро генуэзцев заставили покинуть город, но было уже поздно.
