15 октября 1910 года в центре русской части Харбина замертво упал постовой. Вскрытие констатировало смерть от чумы в ее самой опасной – легочной – форме. К тому времени уже существовала вакцина против бубонной формы чумы, но против легочной она не действовала. Смертность среди заболевших этой формой составляла практически 100 %.
Эпидемия начала распространяться по линии Китайско-Восточной железной дороги. В октябре 1910 года в Харбине было зарегистрировано уже 58 случаев смерти от чумы. В Государственную думу Российской империи поступил запрос: что намеревается сделать русское правительство, чтобы преградить дорогу чуме. Подготовить ответ предложили известному медику, профессору-эпидемиологу Д. К. Заболотному.
Русские власти в зоне отчуждения КВЖД и вдоль границ с Китаем устроили санитарные кордоны. В карантинных мероприятиях приняли участие даже речники военной Амурской речной флотилии, высадившие в Харбине десант с 2 орудиями для предотвращения возможных бунтов среди китайского населения.
Китайское правительство не очень хотело усиления русского влияния на этих землях, но под угрозой распространения эпидемии согласилось на присылку врачей из-за рубежа. Однако и китайские врачи приняли активное участие в борьбе с эпидемией.
Самым известным из них стал доктор У Ляньдэ, закончивший в 1903 году Кембриджский университет. Он был квалифицированным специалистом, прославившимся своими исследованиями болезни бери-бери. С 1908 года У Ляньдэ являлся проректором Военно-медицинского института в Тяньцзине. Для того чтобы обеспечить У Ляньдэ свободу действий на месте, он был назначен на должность Полномочного врача-эпидемиолога Маньчжурии.
24 декабря 1910 года он с помощником прибыл в Харбин. Он получил информацию о происходящем и поначалу действовал самостоятельно.
27 декабря 1910 года умерла хозяйка японского отеля в Харбине. У Ляньдэ с помощником втайне от властей сделали вскрытие – средневековые китайские законы расценивали подобную медицинскую практику как тяжелое преступление, и врачи серьезно рисковали. У Ляньдэ удалось выделить из тканей умершей чумную палочку.
Доктор независимо от своих коллег из России и Японии пришел к выводу, что он имеет дело с легочной чумой и что передается она воздушно-капельным путем. В организованном У Ляньдэ китайском противочумном госпитале было приказано носить толстые ватно-марлевые защитные маски. Это спасло многих китайских солдат и врачей от смерти. До того санитары переносили трупы голыми руками, а если у них и были маски, то они не надевали их, оставляя висеть на шее.
Харбин был поделен на 16 участков. За каждым участком закрепили бригаду в составе врача, 2 фельдшеров и 4 санитаров, которые обходили дома и осматривали местное население. Были устроены пропускные пункты для медицинского осмотра всех прибывающих в город, две дезинфекционные камеры, обсервационный и чумной бараки на западном сортировочном тупике, печь для сжигания трупов. Для перевозки трупов сформировали летучий отряд, а для обеззараживания помещений – дезинфекционный отряд, имеющие запасы карболовой кислоты, хлористой извести, сулемы и зеленого мыла. Врачи, фельдшеры, санитары и часовые несли службу в специальных средствах защиты – противочумных костюмах, масках и рукавицах.
Эпидемия уже распространилась далеко за пределы Харбина – в разных городах Маньчжурии массово умирали люди. Порой умирали целые семьи. В январе 1911 года были зафиксированы 183 человека, умерших в один день. Это оказался максимум. Тела умерших китайцев массами вывозились за городскую черту и хоронились в гробах в неглубоких могилах, вырубленных в промерзшей земле. Зачастую трупы оставались непогребенными, их объедали собаки. Только в Харбине в это время умерло более 25 % китайского населения.
Понимая, насколько это может подстегивать эпидемию, У Ляньдэ испросил разрешения на кремацию трупов. По китайским законам кремация тел простолюдинов была уголовным преступлением. Но иного выхода не было, и разрешение было получено. Трупы собирали на пустырях, укладывали в деревянные гробы и, облив керосином, поджигали. Первое массовое сожжение продолжалось без перерыва 3 дня. Было кремировано более 3500 трупов. Кремированные останки захоронили в глубоком котловане, засыпав их известью. Весь январь 1911 года специальные команды из солдат и рабочих-кули продолжали очистку китайских городов и поселков от трупов. Дома либо сжигали полностью, либо, если они представляли собой ценность, дезинфицировали и опечатывали. Вещи больных и умерших сжигали.
У Ляньдэ с большим трудом добился того, чтобы солдаты и кули ничего не брали из этих вещей. За процессом кремации лично приезжали наблюдать высокопоставленные китайские чиновники, для контроля.
После окончания кремации основной части трупов У Ляньдэ дал странное на первый взгляд распоряжение – всем китайцам было предписано весело праздновать китайский Новый год, который пришелся на 31 января 1911 года, и было предписано взрывать как можно больше хлопушек. Дело в том, что после подрыва хлопушки выделялись продукты сгорания, содержавшие много серы. Сера и ее активные соединения были довольно эффективным дезинфицирующим средством.
Последний заболевший в Харбине был зарегистрирован 1 марта 1911 года. К апрелю 1911 года с эпидемией в целом было покончено.
За успехи в борьбе с чумой У Ляньдэ был удостоен аудиенции у императора Сюаньтуна. Помимо официального признания заслуг в ликвидации чумы, У Ляньдэ получил высокие имперские награды и предложение возглавить министерство здравоохранения Китая. Однако он отказался, мотивируя это тем, что он в первую очередь – практикующий врач, чьи знания и опыт нужны сотням больных, а в связи с тем, что чума в Маньчжурии не побеждена окончательно, он считает, что должен находиться не в министерском кресле, а в кабинете врача, помогая страждущим.
В 1916–1920 годах У Ляньдэ возглавлял Китайский комитет здравоохранения и энергичными действиями сумел локализовать и погасить очередную вспышку чумы в Маньчжурии в Чжалайноре в 1920 году. 9 сентября 1926 года доктор У Ляньдэ основал Харбинский медицинский колледж, в 1958 году преобразованный в Харбинский медицинский университет. В 1935 году У Ляньдэ был выдвинут на получение Нобелевской премии за успехи в борьбе с чумой.
По сведениям из различных источников число учтенных умерших колебалось от 44 до 50 тысяч. Всего во время эпидемии погибло 942 медицинских работника, в том числе 8 врачей, 4 студента-медика, 6 фельдшеров и 924 санитара.
Среди погибших от легочной чумы не было ни одного чина пограничной стражи, так как противоэпидемические меры, принятые командованием Заамурского округа в отрядах, охранявших линию КВЖД на протяжении 2,5 тысяч верст, были чрезвычайно жесткие. Объединенными усилиями чиновников КВЖД, медицинского персонала дороги и Заамурского округа отдельного корпуса пограничной стражи (ОКПС) удалось предотвратить развитие эпидемии чумы в войсках и заноса ее в пределы Российской империи.
Эпидемия тифа в России в 1918–1921 годах
Тиф был известен человечеству с древнейших времен. Он иногда поражал армии эффективнее, чем живой противник. Есть теория, что «Афинская чума» была эпидемией сыпного тифа. Вторая крупная эпидемия этой болезни датируется 1505–1530 годами. Итальянский врач Фракастор наблюдал за ней во французских войсках, осаждавших Неаполь. Тогда отмечали высокую смертность и заболеваемость до 50 %.
