Все это, безусловно, и интересно, и полезно, но… Имеется целых два этих «но».
Первое – все вышеперечисленное имеет смысл, если согласуется с наклонностями и интересами самого ребенка, с особенностями его конституции и возможностями организма (то есть если не нарушен принцип экологичности, если наши мечты и проекты удачно «вписаны» в систему, в которой им предначертано реализовываться).
Здесь множество аспектов: мы должны быть достаточно прозорливыми и внимательными, чтобы уже в таком раннем возрасте верно определить, гуманитарий наш ребенок или нет, мы должны быть достаточно объективными, чтобы адекватно оценить физическую форму ребенка, чтобы развить заложенный в нем потенциал, а не затоптать то, что могло бы прорасти, – в угоду попыткам развить то, чего не дано было.
Увы, не все родители подходят к вопросу детского развития так глубоко. Мотивы обычно другие: мода, популярность, возможность добиться успеха и обратить на себя внимание, найти «правильных друзей» и так далее. А хотелось бы, чтобы в приоритете было другое: возможность дать раскрыться всему хорошему и сильному, что в ребенке заложено, а не пытаться, образно говоря, выращивать апельсины в тундре.
Второе же «но» заключается в том, что у ребенка совершенно не остается времени на то, чтобы выполнять свою основную «работу» – играть, наблюдать мир, учиться у самой жизни. Заниматься и играть – вещи совершенно разные. Игра предполагает саморегулирование, освоение различных социальных ролей, реализацию неосуществленных желаний, умение воплощать фантазии в жизнь (то, что взрослые потом назовут креативностью и будут напряженно ее ожидать), развитие языка как средства выражения мыслей, развитие психики в целом и всех ее ключевых компонентов: воображения, воли, внимания, характера, способности к коммуникации… На это обращал внимание еще Лев Выготский, и написано это во всех учебниках по педагогике и психологии: «С точки зрения развития, игра не является преобладающей формой деятельности, но она является в известном смысле ведущей линией развития в дошкольном возрасте».
А занятия – штука структурированная, причем не самим ребенком. Не его воля и интересы направляют ход процесса, не сам он обращает внимание на те или иные вещи и явления, не сам он решает, сколько времени уделить тому, что происходит, – словом, из субъекта жизни он все больше превращается в объект. Родители беспокоятся, что если ребенок будет доходить до всего своим умом, то, во-первых, не факт, что дойдет, а во-вторых – процесс этот слишком долгий, и вполне может так случиться, что понимание, которого ждали от малыша в 5 лет, придет к нему лишь в 50. Никаких гарантий!
А в нашем невротизированном мире очень сложно позволить себе плыть по течению реки и не требовать этих самых гарантий.
Но кто сказал, что нужны крайности – либо предоставить ребенка самому себе, либо загрузить по полной программе? На самом деле здесь важен баланс: умение выделить главное и второстепенное, умение распределить нагрузку, умение отдать на усмотрение ребенка некоторые моменты, касающиеся ЕГО личности и ЕГО жизни, – то есть дать ему право выбирать. Анархия не есть благо, но и заорганизованное детство без детства, согласитесь, тоже. Не пытайтесь ВСЕ контролировать – ничего хорошего из этого не получается.
Скорость жизни общества наших дней – еще один фактор формирования современной девочки. Родители, находясь в состоянии хронического цейтнота, передают и детям свой страх не успеть, опоздать (а по сути – оказаться не в первых рядах). Собственно, это обусловлено мировым перфекционизмом: быть первым. Или хотя бы стремиться. Ну или хотя бы казаться! Поэтому в современном мире хорошо, если ваша малышка – шустрый сангвиник или быстрый холерик. А если обстоятельный флегматик или же внешне «заторможенный» меланхолик – то в сегодняшнем обществе ей будет жить непросто, оно плохо приспособлено для таких людей, не учитывает их особенности и заставляет чувствовать себя «лузерами». Отсюда – огромное количество людей, ощущающих себя лишними, неправильными и стремящихся из этого мира сбежать, кто как умеет: в зависимости, в инфантилизм, в небытие… Европейская цивилизация с ее стремительной погоней за благами жизни («жить быстро и умереть молодым») практически поглотила восточную неторопливую созерцательность, и если раньше этой вечной гонке вперед и вверх можно было противопоставить традицию философского и размеренного жизненного уклада Японии, Китая, Индии, то сейчас там все то же самое: в данном случае я даже затрудняюсь подобрать термин, прогресс ли шагает по миру или регресс.
Следующей особенностью современного детства является его изобилие. Дети военной и послевоенной эпохи прошлого века такой роскошью, как игрушки, похвастаться не могли вообще. Да что там игрушки – даже еда на столе раз в день была не у всех.
Дети шестидесятых – семидесятых по сравнению с ними были сказочными богачами: появились не только необходимые предметы быта, но даже игрушки(!), у всех были одежда, обувь, образование, кружки по интересам и спортивные секции, детские театры и кинотеатры, пионерские лагеря и дачи… Словом, все, что необходимо. Да, качество часто оставляло желать лучшего, и многие бывшие дети той эпохи до сих пор кто с умилением, кто с содроганием вспоминает и страшных бесполых пупсов, и зеленых зайцев, и школьную форму, в которой было жарко в теплую погоду и холодно зимой, и столовскую еду в школах и лагерях… Но если быть совсем честными, тогда, в детстве, все это так не воспринималось. Было классно и весело играть с друзьями – вне зависимости от внешнего вида игрушек и антуража детсадов, и ностальгия представителей поколения Х и более старших по Советскому Союзу во многом связана именно с тем психологическим моментом, что тогда, в те годы, они были юны, беззаботны, веселы, здоровы, и жизнь казалась бесконечной.
Итак, дети позднего СССР имели все необходимое – пусть в современных представлениях это был минимум, пусть он был не такого качества, как мы сейчас привыкли, – но он был. А вот те, чье детство пришлось на конец восьмидесятых и «лихие девяностые», оказались в трудной ситуации – почти в такой же, как и дети послевоенного периода, но заковыристее: если в далекие 40–50-е ВСЕ были практически в равных, пусть и скромных, условиях, то в девяностые общество резко расслоилось на богатых и… даже не бедных, а нищих и выживающих. Единицы имели фантастические по тем временам блага, остальные – только смотрели на них, да и то если повезет и тебя включат в «круг избранных». Большинство родителей современных малышей принадлежит именно к этим вот недоигравшим, недобравшим благ детям восьмидесятых – девяностых, которые стремятся изо всех сил компенсировать недополученное и дать своим детям все, что только возможно, – и даже сверх того.
Дети, родившиеся после 2000 года, – это люди, пришедшие в мир изобилия, но изобилия, скажем так, по большей части сугубо материального. К их услугам – не просто МНОГО игрушек, а совершенно безумное их количество и разнообразие – словно одно из желаний девочки Жени из сказки «Цветик-семицветик» воплотилось в реальность. Качество, впрочем, не так уж высоко, как многим хочется верить, да и эстетика более чем сомнительна (чего стоят одни только куклы Братц!), а уж про воспитательный аспект вообще разговор отдельный. Но тем не менее пока отметим сам факт: с игрушками сейчас проблем нет. И в связи с этим многим родителям особенно удивительно, что их малыши игнорируют впечатляющие запасы продуктов игровой индустрии, накопленные у них дома, и предпочитают играть чем бог послал: пультами от телевизоров, родительскими телефонами и даже какими-то «ужасными» палочками и камнями, найденными в парке… То есть дети изо всех сил отстаивают свое право на свободный полет фантазии в игре, на то, о чем все тот же Выготский говорил, что «в игре мысль отрывается от вещи: кусок дерева начинает играть роль куклы, палочка становится лошадью». Готовая игрушка – она и есть готовая, все, что там можно придумать, придумано не самим ребенком, а другими людьми и, главное, слишком быстро исчерпывается. А вот «открытый» материал – песок, камушки, пластилин, разные деревяшки и даже просто бумага – это практически безграничное поле для воображения. Но родители обижаются: такие дорогие игрушки используются от силы пару раз, а потом пылятся в коробке – для чего мы их покупали? На самом деле правильнее было бы поставить вопрос по-другому: «Для кого?» Честным будет ответ – для себя. Потому что в детстве хотелось такого же. Потому что хочется выглядеть хорошим и заботливым родителем. Потому что не хочется заставлять своего ребенка переживать те ощущения, которые больно резанули в собственном детстве, – у других есть, а у меня – нет!
