Руслан сидел в кресле у камина, вытянув длинные ноги. Кресло мужчина немного развернул, чтобы видеть дверь. Не хотел пропустить тот момент, когда она придет. Катя замерла в дверном проёме, робко улыбнувшись, как бы принося извинения, а у самой, казалось, сердце скатилось в область желудка. Не только она одна переоделась. Руслан тоже. Он сменил простую домашнюю одежду на джинсы и футболку. Волосы слегка поблескивали от капелек воды. Кате нравилось прикасаться к ним, когда они влажные. Они становились мягкими, не такими ершистыми, опять же даря иллюзию, что иногда и их обладатель может быть таковым.
– Привет.
– Ты опоздала.
– Девушкам положено.
– Но ни когда они выступают инициаторами романтического вечера.
Он вроде бы и журил её, но в его голосе не слышалось и намёка на осуждение, что не могло не взбодрить Катю, возвращая ей уверенность в себе и своих действиях.
– Ты же простишь меня за опоздание?
– Твои обнаженные ноги и моя, черт побери, рубашка на твоем теле, служат лучшими извинениями.
– Ты догадался, что я готовлю? Да?
Она продолжала стоять, поджимая босые пальчики на ногах. Система теплого пола по всему дому позволяла разгуливать босой, что ей безумно нравилось.
– Запах ароматических свечей тебя выдал. И всполохи огня – тоже.
Катя пожала плечами и направилась к накрытому столу.
– Я всё равно старалась.
– Спасибо. Мне очень приятно.
Руслан начал вставать с кресла, но следующая фраза Кати приостановила его.
– В моей жизни ни разу не было ни свидания, ни ужина при свечах. Поэтому мне захотелось его устроить… для себя любимой.
Она краем глаза следила за реакцией Руслана. Тот весело усмехнулся, качнув головой.
– Ок. Ужин, значит, не для меня.
– Не для тебя конкретно, – она продолжала вести выбранную линию поведения, а у самой пульс настолько участился, что в ушах загудело. Всё-таки до этого дня она вела себя более сдержанно с Русланом. Постоянно контролировала, если не каждое слово, то действия – точно.
Она собралась отпустить себя.
Если у неё с Русланом ничего не получится, приведет к фиаско, значит, не стоит и дальше пробовать.
Руслан всё же поднялся, и от его широкоплечей фигуры комната сразу же сузилась, уменьшилась в размерах. Катя едва ли не заново взглянула на мужчину, что ворвался в её жизнь, перевернул всё с ног на голову. Опасалась ли она его в данную минуту? Однозначно – нет.
Хотя нечто хищное, что проглядывало в нем, не могло не будоражить.
– И рубашка моя на тебе из-за того, что тебе нечего надеть? – хрипловатые нотки ласкали кожу.
– Накинула на плечи первое, к чему прикоснулась рука.
– Врунишка, – его голос окончательно понизился, бархат приобрел более глубокие оттенки.
– Я? – Катя старательно изображала удивление, смешанное с мягким негодованием. – Нисколько. Ни грамма. Ни…
Она замолчала, потому что хищник двинулся на неё. Не в сторону стола.
К ней.
Дыхание мгновенно потяжелело, а соски напряглись, бесстыдно натянули ткань кружевного лифа. Катя не смела опустить взгляд ниже, но была уверена на сто процентов – соски натянули и ткань рубашки, и теперь просвечивали соблазнительными вершинками. Собственная реакция ей начинала нравиться. Почему бы и нет?
Если Кате начинал нравиться Генерал, тело потянуло за собой и голову.
Нельзя остаться безучастной, когда на тебя голодным зверем смотрит взрослый мужик. И как смотрит! Словно ты его персональный десерт. И тобой он уже готов заняться.
– Вижу, что в лифчике. Надеюсь, и трусики на тебе имеются. Хотя сейчас их не будет, Воробушек.
– Руслан, мы сейчас будем кушать… Ай…
Она не удержалась и рванула в сторону. Это вышло само собой. Бегать от Коваля по гостиной она не собиралась. Так получилось, интуитивно.
Её, конечно же, сразу же поймали. Убежать от Руслана нереально. Один резкий бросок, неуловимый, невероятно скоростной, и она уже в его объятиях. Впечаталась в его грудь, сразу же окунувшись в уже ставший любимым терпкий парфюм. Нереально притягательный.
Катя не успела даже охнуть, а её приподняли кверху и не оставили выбора, пришлось обвить мощный торс Коваля ногами. Это было ещё одной ошибкой, толкнувшей девушку в пропасть чувственности. Как только она почувствовала внутренней стороной бедра мышцы Руслана, кровь прильнула к лону. Трусики начали увлажняться.
Держали Катю крепко. Из рук Руслана вырваться невозможно, но надо бы.
– К черту ужин, Воробушек, – простонал Коваль и склонил голову, пряча от неё потемневший взгляд.
Катины возражения потонули в его губах. Катя хотела сказать, что ужин ни в коем случае не отменяется, что к нему готовилась не только она… Но всё растворилось в небытии, стоило Руслану прикоснуться к ней. Поцелуй выбивал почву под ногами, Катя терялась. Она даже не сразу заметила, что Руслан куда-то понес её. Обвила лишь сильнее ногами его торс, руки же соединила на его шее.
– Руслан, я…
– Тихо, Катя.
Все слова, что она собиралась сказать, застряли в горле, когда Руслан посадил её на стол. Шум частично сбрасываемой посуды заставил её сердце сжаться от разочарования. Правда, недолго. Не до посуды стало.
Руслан освобождал место именно ей. Посадил попой на край стола. Катя хотела скинуть ноги с торса мужчины, её остановило медленное покачивание головы. Руслан снова поймал её взгляд, и она оказалась под его влиянием.
Сидеть на столе, обнимая мужчину, с задранной рубашкой, что обнажила бедра, с намокшими от закручивающегося внизу живота спазма трусиками, оказалось одновременно порочно и привлекательно. Именно привлекательной и желанной чувствовала себя Катя. Девушкой, которую не доставили на утеху барину, а которая сама пришла и очаровала. Эрегированный член, упирающийся ей в бедро, и потемневший, наполненный страстью взгляд Руслана были тому лучшим подтверждением.
Он смотрел на неё иначе. Вроде бы и мягко, но настолько проникновенно, желанно, что Катя невольно потянулась к нему. Ей хотелось самой прикоснуться к Ковалю, погладить его.
Он опередил её на какие-то доли секунд. Схватил за волосы, потянул назад, натянул, невольно заставляя её запрокинуть голову и оголить шею.
– Обожаю тебя такой, – прорычал Руслан, приближая своё лицо к её лицу, вызвав своим признанием новую волну огня в крови девушки. – И хочу до ломоты в яйцах. Если не возьму сейчас, взорвусь.
– Так возьми, Генерал.
РУСЛАН
Её открытая шея – искушение.
Нет, мать вашу, вся Катя одно сплошное искушение. Невероятное. Нереальное.
