Город мертвых. Потерянный город. Десятки, вернее, сотни спрятанных под камнями памятников древностей, на которые коллекционеры всего мира будут облизываться. Охотиться. Миллионы зелени под землей. Хотя нет… Миллиарды.
Руслан сдал бы город. Ради Лизы он и не на такое пошёл бы. Но они хотели не город.
Они хотели другого. Он потом поймет, что их цель была – он. И дед. Не допустить их знакомства, сломать Руслана, чтобы он не согласился на предложение Коваля-старшего.
Руслан ещё раз посмотрел на припухшие рубцы на руках.
– Поехали, – сказал он, вставая. – Только захвачу свои скиннеры.
– Ножи для разделывания… туш? – Коваль-старший чуть заметно вскинул одну бровь. В глазах же появилось одобрение.
– Именно.
Скиннеры, больше известные, как шкуросъемные ножи. Острые. Очень удобные.
С того дня на них имелись капли, размывы запекшейся крови, которые Руслан не смывал. И никогда не смоет. Пусть. Ножи он хранил в специальной шкатулке, из того проклятого подземного города. Про ножи Кате он, естественно, не рассказал и никогда не расскажет.
* * *
Зато про деда можно. В общих чертах.
– Катя, мой Воробушек, что ты знаешь о бизнесе? О большом бизнесе? Наверное, немного. Впрочем, как и я. А что ты знаешь о тех, кто стоит у власти? Слышала про кланы Бурсы, Агивы?
Он по глазам видел – слышала.
– Я читала… Но, Руслан, клан Агивы – это же миф. Легенда. Банк, что основан в шестнадцатом веке, и который…
Она не договорила.
Руслан не смог сдержаться и взял её за подбородок. Кожа нежная, гладкая. Не прикасаться невозможно.
Возбуждение снова накатило на него.
– …который контролирует государства, – закончил он за неё. – Есть такое дело.
– И ты имеешь к нему или к ним… – она шумно сглотнула и, сделав над собой усилие, продолжила, – …отношение?
– Я – пока частично. Самое прямое имеет мой дед, с которым ты познакомилась.
Катя прикрыла глаза и задышала чаще, пытаясь осмыслить услышанное.
Тяжело, Воробушек, он понимал. Для простой девочки из глубинки он говорил нереальные вещи. Более нереальные оставлял за кадром.
Нефтяные вышки, различного профиля производства по всему миру, алмазные и золотые прииски. Банки, флотилии. Медиакорпорации. Медицина. Адская машина, которой не было названия. Передел мира. Встречи с теми, чьи имена никогда не будут названы и чьи фото никогда не опубликуют, не то что в газете, даже в интернете. Наркотики, оружие. Казино. Другая теневая деятельность. Паутина, что оплела Азию, Европу, Америку, Восток, острова. Их можно было сравнить с организованной преступной группировкой. Только они были хуже.
Намного хуже.
Великолепно отлаженная система, что веками оттачивала искусство управления и никогда не сдавала сбоя.
Он шагнул в неё. Принял правила игры.
Почему бы и нет?
Коваль всегда был тщеславным. Ему хотелось больше, выше. Он не мог останавливаться на достигнутом. Не желал. Взята одна цель? Ставим другую. И так постоянно. Движение и только движение. Не важно, какими путями.
Он не всегда играл честно и по правилам. Потому что знал, что оппонент будет использовать все доступные методы: шантаж, угрозы, подкуп, подставы. Чего только не было. При желании и не вспомнишь. Где большие деньги – там большая игра.
Но если раньше Коваль думал, что имеет представление о больших деньгах, он сильно заблуждался.
Саравия могла бы изменить его мировоззрение, деду удалось перезапустить его заново.
Коваля изрядно позабавила ситуация с якобы найденными у него деньгами. Это был взнос. И только. Потом состоятся ещё несколько траншей. Те, для кого предназначалась показуха, оценят. Если у них хватит ума – уйдут сами. Нет – значит, помогут.
Коваль очищал себе дорогу.
Катя подняла руку и дотронулась до его щеки, на которой уже проступила дневная щетина.
– Руслан, на сегодня хватит.
Умненькая девочка. Она уловила суть. Ей не нужны подробности. Он тоже так же считал. Война, геополитика, большой бизнес – не для женщин. Не для его Воробушка, что выбрала пединститут – точно.
Она домашняя девочка. Таких надо холить, лелеять и оберегать. Баловать. Любить каждую ночь. Заделать сначала одного ребеночка, а потом второго. Чтобы домашняя девочка создавала не только уют, но и могла реализовать себя, как мама. Руслан довольно насмотрелся на эмансипированных дам, что бьют себя кулаком в грудь и кричат: «Я всё сама». Да ради Бога… Только когда этих дамочек ставишь на колени и засовываешь член в горло, они также смачно сосут, да ещё и причмокивают. А потом пусть дальше идут и доказывают, какие они великие феминистки и как спокойно могут прожить без мужчин. Никто их останавливать не будет.
Можно покорять женщин. И надо. Если она мягкая, милая. Если хочет дарить тепло и получать его в ответ.
– Как скажешь, маленькая.
Ему нравились её прикосновения. Как она дотрагивалась до его щеки. Было в этих ласках куда больше интимности, чем в минете.
– Один вопрос…
– Да?
– Как долго мы ещё пробудем здесь?
– Пару дней. Максимум три. Потом вернемся в столицу.
Глава 10
У Генерала снова были гости.
На этот раз мужчины в дорогих костюмах. Приехали на машинах. Целый автопарк. Катя, наблюдая за прибывающими машинами, покачала головой. Приедут два-три человека, а эскорт ещё с двадцатью.
Катя стояла у окна в спальне. Вечерело. Заняться особо было нечем, вот Катя и ходила туда-сюда. Не сказать, что на душе было тревожно, но бывают такие дни, когда не находишь себе места. Вроде бы всё относительно хорошо, буря успокоилась, ан нет… Шило в попе не дает спокойно сидеть.
Информация, полученная от Руслана, не просто обескураживала. Она опрокидывала на лопатки. Расчет был прост, и любопытство взяло вверх. Естественно, Катя залезла в интернет и набрала про клан Бурсы, Агиви и других, кто с ними. Информации ничтожно мало. «Википедия» дала скупые данные.
В «Ютубе» нашлось с десяток роликов. Настолько неправдоподобных, что Катя выключала на третьей-пятой минуте. Чтобы потом снова включить.
Если даже на мгновение предположить, что десятая часть того, о чем говорили журналисты, правда… Волосы вставали дыбом, где только можно и нельзя.
Теневые правители мира. Серые кардиналы. Те, кто при истинной власти.
– Нет-нет-нет, – Катя отодвигала ноутбук, вставала с кресла и начинала мерить комнату шагами.
А Руслан?.. Он тоже к ним имеет отношение?
Он вчера обозначил границы своих возможностей. Или, наоборот, эти границы убрал.
