В словах водителя была правда – ничего не горело, хлопка взрыва действительно никто не услышал, а может, просто не заметил за хлопками салюта, оставалось только грешить на ледяные глыбы, придавившие крышу так, что не выдержали опоры. Бес чертыхнулся, вытер грязное лицо ладонью и поковылял в дом, припадая на ушибленную левую ногу. В прихожей на него сразу налетела Ветка с расширившимися от страха и тревоги глазами, затрясла, затормошила:
– Гриша, Гришенька, что случилось?!
– Да хрен его!.. – отстраняя ее от себя, пробурчал он. – Погоди, не лезь, я грязный как боров, в лужу упал!
Он снял испорченную дубленку, скинул туфли и грозно глянул на жену, прислонившуюся к стене.
– Ты вот скажи – сидишь дома, а в доме этом самом – полный бардак! Неужели тяжело сказать, чтобы лед с крыш отдолбили?! Так ведь и в доме ночью накроет! Три тачки всмятку! Тебе повезло, что твоя «Ауди» на улице стояла! Прикажешь мне завтра в город пешком идти, на лыжах?
– Вызови служебную, – спокойно ответила Ветка, пропустив слова мужа мимо ушей.
– Служебную?! – взревел Бес, довольный возможностью выпустить пар и поорать всласть. – А ты, милая, не в курсе, что я никогда ею не пользуюсь? Не пользуюсь, потому что ее нафаршировать – как чихнуть!
– Везде тебе черти мерещатся, – все так же невозмутимо отпарировала она. – Паранойя, да? Боишься? Правильно, Гришаня, бойся – сам знаешь, что виноват.
В ее тоне было что-то такое, из чего Бес сделал вывод – она все знает о его попытке выдавить деньги из Наковальни при помощи шантажа. Но как, откуда она узнала?! И ему даже в голову не пришло, что однажды, когда он сильно напился, верная супруга подловила его в расслабленном состоянии и основательно поработала с его сознанием, развязав попутно язык и выудив все, что ее интересовало. Утром Гришка страдал от похмелья, а потому не придал значения нестерпимой головной боли, которой обычно сопровождались некоторые его задушевные беседы с женой. Ветка же, утвердившись в своих догадках пару дней назад, прекрасно сознавала, что за этим последует скорая расплата. И крыша гаража обрушилась явно не под тяжестью льда – потому что его было не так много.
– Позвони спецам, пусть пришлют взрывотехника, – медленно проговорила она, глядя в глаза мужу.
– Зачем?! Нас вон сколько во дворе было, и никто никакого взрыва не слышал!
– Так салют же был, мы в дальних комнатах и то услышали! Я тебя прошу – позвони, – настаивала, однако, Ветка, и Гришка неожиданно для себя согласился и вынул мобильник.
Взрывотехник прибыл через час, долго кружил по руинам, что-то смотрел, к чему-то принюхивался, заставил охрану светить ему фонарями, так как стало уже темно, и того освещения, что было во дворе, ему не хватало. Вердикт звучал как приговор – взрыв-таки был, и устройства – а было их не менее пяти – были заложены аккурат под центральной частью крыши и в углах, что и вызвало такое обрушение.
– Почему мы ничего не слышали? – спросил побледневший Бес, нервно ломая в пальцах сигарету, так и не успев ее прикурить.
– Скорее всего, отвлеклись на салют, а хлопок взрыва совпал с ударом калитки ворот о косяки, – пожал плечами взрывотехник. – Может быть, эффект неожиданности – вы ж не думали, что вот-вот рванет, могло ведь и колесо у машины лопнуть, например.
– Я не понимаю… – Григорий встал из кресла, заходил по кабинету. – Как во дворе дома, который неусыпно охраняется, может быть заминирован гараж, а никто ничего не видел и не слышал?
– А вы спрашивали? – невозмутимо отхлебнул кофе специалист.
– Нет, но…
– А вот «но» в вашем случае, Григорий Андреевич, вещь опасная.
В кабинет постучалась Виола:
– Гриша, там журналисты понаехали, того и гляди ворота вынесут – стучат.
– Налетели, стервятники! – недовольно пробурчал он. – Только журналюги?
– Нет, еще начальник милиции приехал и твой зам.
– Скажи охране, чтобы этих пустили, а остальных – вон, – распорядился Григорий.
Он понимал, что скрыть такое событие ему не удастся – все-таки мэр города, не сантехник Василий, но и большой огласки тоже не хотелось. Мало ли откуда прилетело. А уж афишировать лишний раз свои старые наклонности и связи он ну никак не стремился.
Начальник УВД влетел в кабинет весь красный, словно только что из бани, с порога начал интересоваться здоровьем и самочувствием.
– Жив, как видишь, – буркнул Григорий. – Да ты садись.
Грищук умостился в кресло и вздохнул:
– Ни дня покоя! Нарыли что-то? – перевел он взгляд на вытянувшегося по стойке «смирно» взрывотехника.
– Отчет будет только к утру, тогда же и точные данные экспертизы. Но выводы неутешительные – имел место взрыв, вызвавший обрушение кровли гаража сразу в пяти местах. Мощность заложенного устройства…
– Ладно-ладно, это в отчете прочитаю, – перебил Грищук. – Можете быть свободны.
– Есть! Разрешите идти?
– Иди-иди, – подстегнул Грищук и, когда за спецом закрылась дверь, повернулся к замершему у окна в задумчивой позе мэру. – На кого грешите, Григорий Андреевич?
«На Наковальню», – едва не выпалил застигнутый врасплох Бес, но вовремя удержался.
– Даже не знаю, – развел он руками, однако от Грищука не укрылось то секундное замешательство, что отразилось на лице мэра.
Он довольно давно знал этого человека, помнил еще с тех времен, когда его имя то и дело мелькало в различных криминальных сводках. Все в этой стране встало с ног на голову – бывший авторитет уселся в мэрское кресло, и теперь он, Грищук, вынужден козырять тому, кого раньше должен был посадить за решетку. В сегодняшнем обрушении крыши гаража явно что-то нечисто, и Грищук это чувствовал – слишком уж испуганное выражение лица было у Орлова, когда невинный вопрос о возможных подозреваемых застал его врасплох. Знать бы еще, откуда именно прилетело.
В кабинет постучали – это Ветка привела заместителя мэра, Алексея Вишнева. Несмотря на молодой возраст, тот был неимоверно толст, одышлив и постоянно задыхался при ходьбе. Бес недолюбливал его, интуитивно чувствуя, что мальчик метит высоко – то есть на его место, и уже давно прикидывал, что бы такое провернуть, чтобы иметь возможность легально отодвинуть потенциального конкурента подальше.
– С вами все в порядке, Григорий Андреевич? – обеспокоенно спросил Алексей, и даже в этом Гришке почудилась неискренность.
– Я не въезжаю на машине в гараж, если ты об этом, – бросил он, цепким взглядом шаря по лицу заместителя в поисках каких-то эмоций, способных выдать его причастность к случившемуся. Эта мысль казалась Бесу тоже вполне здравой, хотя и менее логичной, чем версия с Наковальней.
– Надеюсь, что никто не погиб, – продолжал Вишнев, словно не замечая, как смотрят на него и шеф, и Грищук. – Это кому же понадобилось…
