– Ладно, Машка, проехали, – тряхнув головой, сказал Женька. – Тащи капусту квашеную. А, ты ж не можешь! – отмахнулся он, вспомнив о ее забинтованном колене. – Сиди, я сам. Кстати, а чего это у нас на площадке мужской туалетной водой несло, а? – вспомнил он вдруг, и Маша напряглась:
– А я откуда знаю?
– Не темни, дорогая, – вытаскивая из банки капусту, проговорил Хохол. – И знаешь ты все, и даже знаешь, чья это была вода. Церпицкий приходил? Зачем? Каялся?
– Женька, а ведь это мог быть не он, – сказала Маша, глядя перед собой.
– То есть? Я машину видел собственными глазами – как и вмятину на правом крыле. И ты хочешь сказать, что это – не он?
– Погоди, Женя… я ему задала этот вопрос, но он удивился слишком уж искренне. Слишком – понимаешь? Так не играют, это живые эмоции.
Маша встала и полезла в морозилку за салом. Держа в руках большой шмат, источавший запах чеснока, она приблизилась к снимавшему пенку с бульона Хохлу и проговорила:
– Пообещай мне, что ты физически с ним ничего не сделаешь.
– С какой радости я буду тебе это обещать? – не отрываясь от занятия, поинтересовался Женька.
– Я не хочу, чтобы на тебе еще и это висело! Он болен, Женя. Я только сейчас это поняла – он болен, поэтому у него бывают такие провалы в памяти.
Хохол вдруг развернулся, упер руки в бока и рявкнул так, что Маша присела от неожиданности:
– Да?! Болен, значит?! Хорошо, я его вылечу! Я же доктор Айболит – у кого чего болит?
– Хватит орать, а? – попросила Маша, отходя, однако, на безопасное расстояние.
– Нет, дорогая, это мне решать, когда орать, а когда – хватит! Ты какого черта его выгораживаешь? Боишься, что грохну? Так не бойся – мне руки пачкать просто влом. А от тебя я его отклею, как и собирался! И плевать – больной-здоровый! Что умолкла?
Маша выдержала паузу еще пару минут, а потом спросила серьезно:
– Слышал, есть гороскоп друидов? – Хохол кивнул, и она продолжила: – Ну, так вот ты, судя по всему, по этому гороскопу – пень. Так и какой смысл с тобой вообще о чем-то разговаривать?
С этими словами она развернулась и ушла в спальню, щелкнула там замком, оставив Хохла в недоумении, давящимся от хохота. Даже этими язвительными фразами Машка порой здорово напоминала Марину.
Урал
Бумаги, привезенные Геной, оказались настоящей гранатой. Бомбой, ядерной бомбой, способной разнести жизнь Беса, как американцы Хиросиму. Марина еле уняла дрожь в пальцах, как будто листы жгли ей руки. Да, вот этими фактами вполне реально держать Гришку на безопасном от себя расстоянии. Если хоть один листок дойдет до прокуратуры – все, конец мэру. Там, обстоятельно и скрупулезно пронумерованные, были расписаны все факты незаконной деятельности Орлова на посту мэра – по датам, по пунктам, где, кто, сколько, кому и за что. Незаконные тендеры, откаты с мероприятий, переуступка земли в пользование, занижение арендной ставки на самых коммерчески выгодных объектах – в общем, целый танкер грязи, способный утопить Беса в две секунды.
– Ну, Вишнев… – пробормотала Марина, вытягиваясь на диване. – Недооценивала я тебя, ох, недооценивала! Хитер ты оказался и ловок, ишь, сколько нарыл-то.
Она напоминала сейчас сытую довольную кошку, отдыхавшую после обеда на хозяйской кровати. Жизнь перестала казаться хмурой и безрадостной, даже ветер за окном не доставлял неудобства и не портил настроения. Захотелось выпить чего-нибудь, разбить стакан об пол, станцевать на осколках, обнять весь мир… И позвонить Хохлу. И эта мысль как раз явилась той самой ложкой дегтя.
Марина нахмурилась и села. Желание слышать голос Женьки почему-то явилось неприятным открытием. Обида еще не стала менее острой, слова еще не выветрились из памяти.
– Самое отвратительное, что он оказался прав, – вцепившись пальцами в короткие волосы, пробормотала Марина. – Прав – только со временем ошибся на полсуток. Чертова Ветка…
Звонить расхотелось, но настроение было испорчено, и даже выпить расхотелось. Коваль убрала папку под внутренний чехол своего чемодана, застегнула «молнию» и пошла в кухню.
Гена спал в маленькой комнате, в кухне царил идеальный порядок, вымытые чашки и тарелки стояли в сушилке, а полотенце было аккуратно накинуто на ребра чугунной батареи. Марина хмыкнула. Даша, ее старая домработница, всегда сушила полотенца именно так, на радиаторе, и ни в какую не желала избавляться от привычки.
Пока Марина варила себе кофе, явилась Ветка. Она трезвонила в дверь до тех пор, пока Коваль не сдалась и не открыла.
– Ну, что тебе?
Ветка пропустила выпад подруги мимо ушей, впорхнула в прихожую, принеся запах улицы и морозную прохладу.
– Гостеприимно, дорогая, как раз в твоем стиле! – не обиделась она. – Собирайся, поедем гулять.
– Сдурела?! Тебя сто процентов ищут, а ты гулять?!
– Успокой свое тело, дорогая, меня никто не ищет. Мой дорогой супруг Гришенька отбыл в соседний регион на совещание каких-то там глав чего-то, – хохотнула Виола, расстегивая шубку. – Так что на пару дней я могу забыть об осторожности. Давай, Маринка, не стой, поедем, прошвырнемся где-нибудь. Ты же города не видела!
– Да и еще лет двадцать бы на него не смотрела! – с чувством произнесла Марина, но все же решила, что поедет.
От сидения дома только ненужные мысли в голове, а это никогда к хорошему не приводило. Натянув джинсы, свитер и ботинки, Коваль прошла в маленькую комнату, где по-прежнему спал Гена.
– Ген, я с Веткой уехала, – проговорила негромко, но он только пробурчал что-то и отвернулся к стене. – Вот дает! Телохранитель… так и проспит все на свете.
– Не просплю, – совершенно не сонным голосом произнес Гена, но не повернулся. – Я уже не сплю минут тридцать, но поскольку ничего не происходит, могу позволить себе не вставать. Хотите гулять – идите, но осторожнее. И Виолу Викторовну ночевать сюда приводите, мне так будет спокойнее.
Коваль хмыкнула и вышла из комнаты.
Они поехали на Веткиной машине в центр города. Марина не особенно рассматривала пейзажи, проносившиеся за окном, – ей почему-то было больно видеть места, где прошла почти вся жизнь. Многое изменилось, но и эти изменения не сделали город менее родным.
– Надеюсь, ты не повезешь меня к зданию «МБК»? – хриплым голосом спросила она, и Ветка мягко ответила:
– Мариш… ну, что ты… Я же не зверь какой. Мы в торговый центр поедем, он совсем новый, уже без тебя строился, недавно открылся, так что никаких воспоминаний.
И все бы хорошо – и центр в пять этажей, сверкающий еще не успевшими испачкаться оконными стеклами, и удобная парковка на цокольном этаже, где им предстояло оставить машину, и даже прекратившийся снег и выглянувшее скупое февральское солнышко… Если бы не место, на котором возвышался этот дворец удовольствий и шопинга. Именно тут раньше стояло казино «Капуста», принадлежавшее Марининой сети «Империя удачи». И именно тут, на этом самом месте погиб Егор Малышев. Очевидно, Ветка просто забыла об этом – или не придала значения. Казино Марина велела снести в ту же ночь, и через сутки здесь был только пустырь. Скорее всего, Ветка забыла…
