— Она хорошая. Она добрая. Умная. Она достойна его. А я… я нет. Я и друг плохой, и невеста никудышная. Пусть он будет с ней. Не могу я его боле тревожить его, не должна позволить ему знать, как он дорог мне, как нужен. Это нечестно. Это низко!
И Антон и предложение его теперь было оценено иначе и одно только останавливало — собственное обещание. Глупое, необдуманное, данное Войковскому из-за ужасного характера, ищущей души, неумения вовремя понять, где настоящее, а где поддельное чувство. Ольга винила себя во всем. Не знала, что ей делать и незаметно для себя, задремала утомленная рыданием, опустошенная и потерянная.
Проснулась от голодного урчания в животе. За окном темнело, но небо уже не было окутано грозными тучами, а солнышко одаривало землю последними теплыми лучами. Ольга встала. Прошлась по комнате. То ли от того, что улучшилась погода, то ли от того, что поспала, она почувствовала себя много лучше. Девушка заглянула в зеркало, ужаснулась своему виду и поспешила в умывальню. Там омыла холодной водой лицо и сказала себе:
— Все будет хорошо. Скоро приедет Антон. Он разрешит все мои страдания. Обвенчаемся и сразу к отцу. Он примет нас. Ему некуда будет деваться. Все это забудется, как страшный сон.
Дверь в дом отворилась. Ольга поспешила к входу, полная надежд, что наконец-то приехал Антон, и очень удивилась, когда в прихожую ввалился Борис. Он был пьян.
— Ах, Ольга Андреевна, голубушка! Как вы прекрасны! Как милы!
Он сходу двинулся к ней и обнял, не замечая, ее удивленного взгляда, полного неприязни и непонимания. Он не обратил внимания и на ее тщетные попытки вырваться. Дыша перегаром, он принялся покрывать ее лицо отвратительными, влажными поцелуями.
— Борис! Вы в своем уме!? Что вы!? — кричала она, пытаясь оттолкнуть его от себя, но он продолжал неистово целовать ее.
— Я люблю вас! Разве вы не видите? — горячо шептал он, пьяный теперь еще и от ее сладкого запаха и злой от ее недоступности.
— Где Антон? Где он? — не теряла она надежды, что все это только какая-то ошибка.
— Не поняла еще? Нет его! И не будет! Тут только я и ты! Давай не тратить времени даром!
Борис нахально усмехнулся и потянулся к юбкам, чтобы задрать их повыше. А сам все толкал ее ближе к стене, чтобы она могла послужить ему опорой. Спиртное и похоть так ударили ему в голову, что он больше не видел перед собой преград. Все, чего ему хотелось сейчас, это достичь своей цели.
Ольга, вопреки своему страху, нашла в себе силы и сильно ударила каблуком по ноге обидчика. Тот заскулил, отпрыгнул и обрушился на вешалку. Она упала, ударила его по голове, и Заленский полетел вместе с ней на пол, громко и непотребно ругаясь. Полянская, не думая больше ни о чем, бросилась к двери. Выскочила из нее, несколько секунд посмотрела по сторонам, нашла оседланного коня и бросилась к нему.
В это же время к старому поместью примчались Албашев и Войковский. Последний выпрыгнул из повозки, увидел растрепанную, напуганную Ольгу, которая, не видя их, неслась в другую сторону, и остановился.
— Что же вы? — не понял его промедления Николя. — Берите моего коня! Езжайте за ней! Вы итак для нее герой! Теперь станете ей опорой!
Николай был в ужасе от того, как она выглядела, боялся самого худшего, но верил, что Антон любит настолько, что сможет и простить, и принять. Ведь сам он был готов это сделать. Албашев знал, что отдав своего коня, потеряет ее навсегда, но готов был уступить, потому что думал — Ольге нужен не он, а Войковский. И, значит, только ему удастся ее утешить.
Антон же, не оправдав ожиданий Николая, вовсе не торопился устремиться за ней следом. Он пребывал в смятении. Такое пятно на ее репутации. Если кто-то узнает…
— А что если она… они…, — начал он, но не смог произнести это вслух, и лишь кивнул на поместье Заленского, — ведь ясно, что они там были одни.
— Ох, вы это серьезно? — Николай понял, что непростительно ошибался в нем. — Этот… и Ольга? Если и было что-то, то она точно была против! Вы нужны ей сейчас! Разве вы не понимаете этого?
— Она себя опорочила! С этим вы согласны?
— А уехав с вами, она поступила бы по-другому? Вы сами предложили ей бежать! Тогда это было нормально? Что изменилось с тех пор?
— Я собирался на ней женится! Не просто временно приютить в своем доме! Как можете вы сравнивать?! А теперь… Что станет с моим именем?
Албашев с ненавистью посмотрел на Войковского и высказался без обиняков:
— Может, у вас и высокое положение, господин Войковский, но, я так понимаю, чести в вас мало. Она любит вас! Уверен, сделала все это только из-за вас! А вы теперь рассуждаете о приличиях? Мне жаль, что я узнал вас! И жаль что с этой стороны. Прощайте. Надеюсь, мы никогда вас больше не увидим! Даст бог, она оправится от вашего предательства! И тогда не смейте даже мимо пройти! Вы ее не достойны!
Николай развернул коня в ту сторону, куда ускакала Полянская и, не теряя больше ни минуты, галопом отправился за ней следом.
— А как же Заленский? — крикнул Антон ему вслед. — Его надо бы приструнить!
— Если вам так станет легче, приструните, а я хочу быть рядом с подругой моего детства. С человеком, который мне милее других. С девушкой, которой я, в отличие от вас, доверяю! — даже не посмотрев в его сторону, откликнулся Албашев и еще крепче пришпорил коня.
Антон остался стоять так, продолжая смотреть ему вслед.
— Это все к лучшему… С тобой она быстро забудет обо мне… — прошептал он и уверенно направился в сторону поместья.
Уж этот вопрос с Борисом, он мог решить, без потери для своего имени и чести.
Глава 23
Николя нагнал Ольгу в знакомом им с детства лесу и даже рад был тому, что их встреча произойдет там. Они оба чувствовали себя в родных местах спокойно и безопасно. Чтобы не случилось с ней, он понимал, именно безопасности ей и не хватает сейчас. Албашев окликнул Ольгу, и она обернулась, развернула к нему лошадь, а потом спрыгнула с нее. Он сделал тоже самое и бросился к ней. Девушка подбежала к нему на расстоянии протянутой руки, хотела подойти ближе, но резко остановилась, вдруг испугавшись чего-то.
— Николя, я была у Бориса. Он сказал, что Антон приедет. Но его все не было. А потом Борис ушел, вернулся пьяный, он…
— Он что-то сделал с тобой? Скажи мне. Ты знаешь, мне можно довериться, — осторожно спросил Албашев.
Он подошел к ней ближе и положил руки ей на плечи, она слегка вздрогнула от его прикосновения, но потом разрыдалась и упала ему на грудь. Николя обнял ее, нежно прижимая к себе, но так, чтобы она не подумала о плохом, чтобы только поверила что он друг ей сейчас и не боле.
— Он целовал меня. Говорил, что любит, но он не любил… он хотел… Но я стукнула его, и он упал. Я убежала. Ты нашел меня. Ты нашел…
Речь ее была бессвязной, громкой, быстрой. Она дрожала, словно это был не теплый летний вечер, а лютая зима.
