– Великолепно, правда?
Рин поняла, что Дацзы ждет от нее ответа.
Если она вступит с императрицей в разговор, то шагнет прямиком в западню. Вайшра и Эриден много раз предупреждали, как ловко Дацзы умеет манипулировать, как умеет внедрить в голову нужные мысли.
Но Дацзы надоест говорить, если Рин все время будет молчать. А единственный способ оттянуть время – это подогревать интерес императрицы к игре с добычей. Рин придется поддерживать разговор, пока к ней не вернется способность вызывать огонь.
– Наверное, – сказала она. – Я не ценительница прекрасного.
– Уж конечно. Ты же получила образование в Синегарде. Там одни грубые ценители утилитарности. – Дацзы положила руки на плечи Рин и медленно развернула ее, показывая сад. – Скажи мне вот что. Это место кажется тебе новым?
Рин огляделась. Да, все выглядит новым. Яркие здания Осеннего дворца пусть и построены в древнем стиле Красного императора, но не несли на себе следов времени. Камни гладкие и ровные, деревянные столбы сверкали свежей краской.
– Пожалуй. А разве нет?
– Идем со мной.
Дацзы двинулась к небольшой калитке в дальней стене, распахнула ее и поманила Рин.
Другая половина сада выглядела растоптанной гигантским каблуком. Стена обрушилась по центру, словно от пушечного выстрела. Статуи разметало по переросшей траве, осколки мраморных рук и ног валялись под гротескными углами.
Это не выглядело естественным старением. И не было результатом плохого ухода. Кто-то сюда вторгся.
– Я думала, Федерация не добралась до Лусана, – сказала Рин.
– Это сделала не Федерация. Развалины здесь уже семьдесят лет.
– Тогда кто…
– Гесперианцы. Историки вечно твердят о Федерации, а наставники Синегарда покрывают первых колонизаторов. Никто не желает вспоминать, как началась Первая опиумная война. – Дацзы пнула ногой голову статуи. – Как-то осенью, семьдесят лет назад, гесперианский генерал поднялся по Мурую и пробился до самого Лусана. Он разорил дворец, полил маслом и сплясал на пепелище. В тот вечер Осенний дворец перестал существовать.
– Тогда почему вы не отстроили эту часть сада?
Рин огляделась. На траве лежали грабли, до них можно дотянуться. Через столько лет они, разумеется, затупились и проржавели, но можно использовать как палку.
– Чтобы осталось напоминание, – ответила Дацзы. – Чтобы помнить о нашем унижении. Помнить, что от союза с Гесперией не стоит ждать ничего хорошего.
Рин не задержалась взглядом на граблях, иначе Дацзы заметила бы. Но тщательно запечатлела в памяти их расположение. Острый конец был направлен в сторону Рин. Если подобраться поближе, достаточно наступить, и они окажутся в руках. Если только трава не слишком отросла… Но ведь это всего лишь трава, если нажать посильнее, проблем не будет…
– Гесперианцы всегда намеревались вернуться, – сказала Дацзы. – Мугенцы ослабили страну, используя западное серебро. Для нас лицо угнетателя – это Федерация, но гесперианцы и болонцы, Альянс западных стран, – вот кто реально у руля. Вот кого следует опасаться.
Рин слегка переместилась, чтобы левая нога оказалась ближе к граблям.
– Зачем вы мне это рассказываете?
– Не изображай дурочку, – резко вскинулась Дацзы. – Я знаю, что задумал Вайшра. Он хочет развязать войну. Я же пытаюсь показать, что он неправ.
Пульс Рин участился. Вот оно. Дацзы разгадала ее намерения, и придется драться, пусть даже Рин еще не может вызвать огонь, нужно как-то добраться до граблей…
– Прекрати, – приказала Дацзы.
Рин замерла, мышцы болезненно окоченели, словно от малейшего движения могли рассыпаться. Нужно подготовиться к схватке. Хотя бы пригнуться. Но тело почему-то застыло, словно разрешение императрицы требовалось даже для дыхания.
– Мы не закончили разговор, – сказала Дацзы.
– А я закончила слушать, – прошипела Рин сквозь зубы.
– Успокойся. Я привела тебя сюда не для того, чтобы убить. Ты ценный актив, а у меня их осталось немного. Было бы глупо от тебя избавляться. – Дацзы шагнула к ней, и они оказались лицом к лицу. Рин тут же отвела взгляд. – Ты борешься не с тем врагом, дорогуша. Неужели не видишь?
На шее Рин выступили бусинки пота. Она попыталась освободиться от хватки Дацзы.
– Что тебе посулил Вайшра? Тебя же просто используют. Разве оно того стоит? Он обещал деньги? Поместье? Нет… Вряд ли тебя можно подкупить деньгами. – Дацзы похлопала лакированным ноготком по накрашенным губам. – Нет, только не говори, что ты ему поверила. Он что, обещал установить демократию? И ты на это купилась?
– Он сказал, что свергнет вас, – прошептала Рин. – Мне этого достаточно.
– Ты в самом деле в это веришь? – вздохнула Дацзы. – И кем он меня заменит? Никанцы не готовы к демократии. Они же овцы. Жестокие и неотесанные глупцы. Ими нужно руководить, даже если это означает тиранию. Если страну возглавит Вайшра, он ее разрушит. Люди не знают, за что голосовать. Даже не понимают, что значит голосовать. И уж точно не знают, что для них хорошо.
– Как и вы, – возразила Рин. – Вы позволяете людям умирать. Сами пригласили мугенцев и продали им цыке.
К ее удивлению, Дацзы засмеялась.
– Так вот как ты думаешь? Не верь ничему, что слышишь.
– У Широ не было причин врать. Я знаю, что вы сделали.
– Ничего ты не понимаешь. Я много лет боролась за то, чтобы империя уцелела. Думаешь, мне нужна была война?
– Думаю, вы готовы были пожертвовать по крайней мере половиной страны.
– Я принесла рассчитанную жертву. Когда Федерация напала в прошлый раз, наместники сплотились под властью Красного императора. Дракон-император мертв. А Федерация готовилась к третьему вторжению. Что бы я ни сделала, она все равно бы напала, а у нас не было сил сопротивляться. И потому я выторговала мир. Они получат несколько огрызков на востоке, если оставят центр страны в покое.
– И тогда нас оккупировали бы лишь частично, – фыркнула Рин. – Это вы называете стратегическим мышлением?
– Оккупировали? Ненадолго. Иногда лучший способ нападения – фальшивая покорность. У меня был план. Я бы сблизилась с Риохаем. Завоевала бы его доверие. Внушила ложную уверенность. А потом убила бы его. И в это время, когда их войска стали уязвимыми, сделала бы свой ход. Я изо всех сил пыталась сохранить страну.
– Сохранить в руках мугенцев.
– Не будь такой наивной. – Голос Дацзы стал тверже. – Как ты поступила бы, если бы поняла, что война неизбежна? Кого спасла бы?
– А что, по-вашему, мы должны были делать? Просто сидеть сложа руки и позволить опустошать нашу землю?
– Лучше править раздробленной империей, чем совсем никакой.
