– А как насчет осады? – спросил Цзиньчжа. – Можно вынудить их сдаться, если они решат, что мы готовы ждать.
– Это было бы глупо с вашей стороны, – сказал генерал Таркет.
Цзиньчжа явно разозлился. Они обменялись напряженными взглядами.
Таркет всегда присутствовал на военных советах, хотя редко открывал рот и никогда не предлагал помощь собственных войск. Он ясно очертил свою роль. Он здесь для того, чтобы оценить их компетентность и указать на ошибки, а потому его замечания были безупречными, но весьма болезненными.
– Обладая таким флотом, я бы бросил все силы на штурм стен, – сказал Таркет. – Если вы не сумеете взять столицу провинции, то об империи и говорить нечего.
– Но это не ваш флот, – заметил Цзиньчжа. – А мой.
Таркет презрительно изогнул губы.
– Вы командуете им, потому как отец считает вас достаточно сообразительным для того, чтобы вы прислушивались к моим советам.
Цзиньчжа рассвирепел, но Таркет поднял руку, не дав ему ответить.
– Блеф не пройдет. Они прекрасно знают, что у вас нет ни достаточных припасов, ни времени. На всю войну – всего несколько недель.
Рин невольно согласилась с оценкой Таркета. В точности такую же задачу она решала в Синегарде. Самыми успешными оборонными кампаниями всех войн оказывались те, в которых защитники отбивались от врага после затянувшейся осады города. Осада превращалась в ожидание – кто первым начнет голодать. У республиканского флота запасов хватило бы на месяц. Но неясно, сколько времени способен продержаться Сяшан. Глупо было бы ждать в расчете это выяснить.
– Весь город им точно не прокормить, – сказал Нэчжа. – Мы об этом позаботились.
– Это не имеет значения, – возразил Катай. – Наместник и его люди не пострадают. Голодать будут одни лишь крестьяне, Тсунь Хо уже проворачивал такое раньше.
– Может, начать переговоры? – предложил Нэчжа.
– Ничего не выйдет. Тсунь Хо ненавидит моего отца, – ответил Цзиньчжа. – Он не склонен к сотрудничеству, потому что понимает – Республика рано или поздно его сместит.
– Осада – неплохое решение, – вступил в разговор адмирал Молкой. – Стены не такие уж неприступные. Нужно только найти уязвимое место.
– Я бы не стал на это рассчитывать, – сказал Катай. – Именно к этому они и готовятся. Если уж штурмовать город, то застав врасплох. Какой-нибудь хитрой уловкой. К примеру, фальшивым предложением перемирия. Хотя вряд ли они купятся, Тсунь Хо слишком умен.
И тут Рин осенило.
– А что насчет Фучая и Гоуцзяня?
Все непонимающе посмотрели на нее.
– Фучая и кого еще? – переспросил Цзиньчжа.
Только Катай и Нэчжа, похоже, поняли. Легенда о Фучае и Гоуцзяне была излюбленной историей наставника Ирцзаха. В конце второго курса они писали посвященную этим событиям работу.
– Фучай и Гоуцзянь – это два генерала Периода Сражающихся царств, – объяснил Нэчжа. – Фучай захватил вотчину Гоуцзяня и назначил того личным лакеем, чтобы унизить. Гоуцзянь выполнял самые оскорбительные задания, чтобы Фучай поверил, будто он не держит зла. Когда Фучай приболел, Гоуцзянь вызвался пробовать его испражнения, чтобы оценить тяжесть болезни. И десять лет спустя Фучай освободил Гоуцзяня. Первым делом тот нанял прекрасную наложницу и послал ее к Фучаю в качестве подарка.
– Естественно, наложница убила Фучая, – заключил Катай.
Цзиньчжа опешил.
– Вы что, предлагаете отправить наместнику провинции Овца прекрасную наложницу?
– Нет, – сказала Рин. – Я про то, что вы должны отведать его дерьмо.
Таркет разразился лающим смехом.
Цзиньчжа побагровел.
– Что-что?
– Наместник провинции Овца считает, что все козыри у него, – пояснила Рин. – Начните переговоры. Унизьтесь перед ним, выставьте себя слабаком, пусть он недооценивает ваши силы.
– Стены от этого не рухнут, – возразил Цзиньчжа.
– Но он станет излишне самоуверенным. Как изменится его поведение, если он не будет ожидать атаку? Если решит, что вы отступаете? Тогда он раскроется, выдаст свои слабые места. – В голове у Рин забурлили идеи. – Можно внедрить кого-нибудь за стены. Чтобы открыть ворота изнутри.
– Ничего не выйдет, – сказал Нэчжа. – Чтобы пробиться к воротам изнутри, понадобится целый взвод, а столько человек туда не зашлешь.
– Целый взвод не нужен.
– С меньшим числом людей никак не получится.
Рин скрестила руки на груди.
– Вообще-то, получится.
Цзиньчжа окинул ее презрительным взглядом.
– И кого же послать на переговоры с наместником? – поинтересовался он.
Рин и Нэчжа ответили одновременно:
– Катая.
Катай нахмурился.
– Потому что я хороший переговорщик?
– Нет. – Нэчжа хлопнул его по плечу. – Потому что плохой.
– А я-то думал, что ко мне явится сам маршал. – Наместник провинции Овца беспечно развалился в кресле, теребя пальцы и оценивая республиканскую делегацию проницательными и умными глазами.
– Но послали меня, – ответил Катай тщательно отрепетированным дрожащим голосом, как будто нервничает, но пытается этого не показать. – Дракон-наместник не расположен к встречам.
Республиканская делегация выглядела жалко. Катая сопровождали только два пехотинца с «Зимородка». Похоже, его жизнь ценили совсем дешево. Цзиньчжа не хотел пускать вместе с ним Рин, но она настояла, не желая, чтобы Катай оказался один на один с врагом.
Делегации встретились на нейтральной полосе земли на берегу. Место больше подходило для соревнования по рыбалке, чем для переговоров о военных действиях. И избрали его, чтобы унизить Катая.
Наместник оглядел Катая с головы до пят и скривил губы.
– Вайшра не расположен к беседам, и потому послал на переговоры щенка.
– Я не щенок, – надулся Катай. – Я сын министра обороны Чена.
– То-то я смотрю, ты кажешься мне знакомым. Но мало похож на своего старика, а?
Катай откашлялся.
– Цзиньчжа послал меня предложить условия мирного соглашения.
– Соглашения подписывают лидеры. Цзиньчжа даже не отнесся ко мне с должным уважением.
– Цзиньчжа доверил мне вести переговоры, – упрямо напирал Катай.
Наместник прищурился.
– Ага, понимаю. Он что, ранен? Или убит?
– Цзиньчжа цел и невредим. – Под конец голос Катая все-таки дрогнул. – И шлет свои наилучшие пожелания.
Наместник подался вперед и уставился на него, как волк на добычу.
– В самом деле?
