Когда Танахайа вела Моргана вверх по лестнице в разрушенное великолепие Дома Наблюдения за небесами, она с тяжелым сердцем заметила, что солдаты хикеда’я уже ворвались в огромный зал. С ними сражалось около дюжины Чистых, но врагов было в два раза больше, и белые одеяния почти терялись за темными воинами-норнами.
– Морган, остановись! – крикнула она, но смертный юноша бежал по лестнице вверх за ней, и ей пришлось его задержать, чтобы он не бросился в самую гущу схватки. Здесь что-то было не так, и Танахайе требовалось время, чтобы разобраться.
Она видела, что в Да’ай Чикизу проникли не обычные Жертвы – хикеда’я, напавшие на город, были в темных плащах с капюшонами, но, хотя дождь падал сквозь древний каменный потолок с куполом, который время превратило в ажурную паутину, Жертвы не обращали на него внимания, впрочем, они славились тем, что презирали любую непогоду. Глядя на воинов в плащах для маскировки и незаметного нападения, Танахайа решила, что это Когти королевы Утук’ку, элитные бойцы и шпионы, а не солдаты, которых она видела в лесу – эти явились сюда для того, чтобы атаковать Да’ай Чикизу и Чистых. Почему?
Пока она размышляла, Виньеда и остальные Чистые промчались мимо нее в сторону хикеда’я. Защитники Да’ай Чикизы отступали – несколько Чистых уже пали, – и Танахайа знала, что ей следует присоединиться к сражению, но в сознании у нее всплыли слова наставника Имано: «Когда чего-то не хватает, ищи недостающие детали».
Даже если то, что она использовала Свидетеля, спровоцировало нападение, почему оно началось так быстро? Почему Когти королевы ждали именно этого момента, чтобы атаковать город, ведь Виньеда говорила, что хикеда’я рыскали вдоль окраин Да’ай Чикизы уже несколько лун?
Танахайа уже не могла больше сдерживать Моргана, да и ей самой следовало вступить в схватку с врагом, но она понимала, что здесь что-то не так, и она будет потом жалеть, что не успела разобраться что.
– Тогда вперед, – сказала она Моргану, – но старайся держаться за мной, что бы ни произошло. У меня за спиной! Мы сражаемся с элитными воинами королевы норнов.
– Мы должны удержать их здесь, пока на помощь не придут остальные наши люди из города, – сказала Виньеда Танахайе.
Атакующих хикеда’я вполне устраивало, что они теснят Чистых от центра зала, ограничивая их возможности, но Танахайа знала, что лучники Жертвы скоро присоединятся к сражению, и тогда их положение станет безнадежным. Тем не менее в ее сознании все еще стучал вопрос, на который она искала ответ, и она знала, что потом у нее не будет возможности его найти.
– Виньеда, такое уже случалось прежде? Ахенаби или кому-то другому из хикеда’я удавалось завладеть Свидетелем?
– О чем ты говоришь? – Виньеда защитилась от выпада воина хикеда’я, отбросив его оружие в сторону своим клинком; пока Коготь не успел восстановить равновесие, другой воин Чистых вогнал копье ему в шею, и тот рухнул на каменный пол, кашляя кровью. – Им никогда не удавалось отобрать его у меня, хотя я пользовалась им множество раз. А теперь не трать дыхание. Мы должны удержать их здесь, пока мои воины не придут к нам на помощь.
Танахайа знала, что не зря встревожена, но также понимала, что смерть навсегда покончит с ее вопросами, поэтому полностью сосредоточилась на том, чтобы сохранить жизнь себе и смертному принцу.
Один из Когтей внезапно вскочил на верхушку сломанной колонны, на мгновение застыл над схваткой, точно ястреб, готовящийся нанести удар, а потом прыгнул вниз и приземлился прямо за спиной Танахайи. Теперь между ним и Морганом не было никого, и, хотя смертный юноша изо всех сил защищался, противник заметно его превосходил; принц изо всех сил старался удержать свой меч в руках, пока пятился к стене. Танахайа знала, что хикеда’я именно этого и хочет, и после того, как юноше будет некуда отступать, с ним быстро покончат, но она находилась слишком далеко, чтобы прийти к нему на помощь до того, как его убьют.
Она наклонилась, подняла обломок камня и швырнула его в хикеда’я, который полностью сосредоточился на смертном юноше. Сад направил ее руку: Танахайа увидела, что ее снаряд попал врагу в шею и заставил его пошатнуться. Коготь опустил меч, чтобы восстановить равновесие, Морган увидел свой шанс и вонзил клинок ему в бок, выпад получился удачным, лезвие вошло между пластинами ведьминого дерева, а когда Морган его вытащил, из раны фонтаном брызнула кровь. Коготь сделал несколько неловких шагов в сторону и упал на колени, зажимая двумя руками рану между ребрами. Танахайа пронзила его шею мечом и ударом ноги сбила на пол.
– Тебе сопутствовала удача! – крикнула она Моргану. – А теперь постарайся от меня не отходить!
Но как только она повернулась к схватке, ей стало ясно, что один выведенный из строя Коготь дал им лишь короткую передышку. Новые враги в темных одеяниях врывались в зал через остальные входы, и Танахайа подумала, что, даже если она и одетые в белое защитники города будут сражаться до последнего вздоха, их сил не хватит, чтобы долго удерживать врага. Где остальные Чистые? Или на них напали в других местах Да’ай Чикизы?
«Шисейрон, Шисейрон, – безмолвно запела она, и в тот же миг вспомнила голос матери, вернувшийся к ней через многие годы, словно она вновь сидела рядом. – Страна красивых водоемов. Страна мягкой травы. Я никогда не увижу тебя снова, но ты всегда будешь жить в моем сердце!»
Танахайа подумала, что будет странно, если история ее жизни закончится здесь, под серым дождливым небом, в руинах города, в котором она никогда не жила, и, что еще хуже, ученый погибнет от родственного клинка хикеда’я.
Когда она шагнула вперед, чтобы встать плечом к плечу с оставшимися в строю воинами Чистых, ее взгляд скользнул по одному из древних камней потолка и колоннам, которые медленно разрушали время и движение земли. И к ней снова вернулись воспоминания. Ее любимые песни написал Бенхайя, древний воин-поэт. Одну из его знаменитых нуми очень любил Имано:
Найди мелодию конфликта – найди его ритм.
Измени его.
Введи новые мелодии, которые разрушат
вражескую песню, и сплети ее заново.
И тогда даже поражение превратится
в нечто полезное и даже прекрасное.
Имано цитировал эту песню во время учебных дискуссий в поисках правды, но сейчас для Танахайи самым важным было сохранить жизнь себе и Моргану.
«Благословенна будет память о тебе, мама, – думала она. – Ты дала мне дар надежды».
Танахайа не успевала объяснить свою идею Моргану, но постаралась оставаться между ним и самыми опасными противниками, и наконец ей удалось выбрать подходящий момент, она сбросила заплечный мешок и принялась в нем рыться. В дальней части зала появились лучники хикеда’я; стрелы с черным оперением летали по огромному помещению так быстро, что Танахайа не видела их в тени, лишь слышала, когда они проносились мимо. Она нашла моток веревки, вытащила его из сумки и быстро привязала один конец к рукояти своего кинжала.
