— Вот, блин, незадача. Вмерз в землю. Ну и что будешь делать? — поинтересовалась у самой себя Настя Прокофьева. Ледяные чертоги Эстонии надежно скрывали штайнеровские сокровища.
— Дуракам закон не писан, — вздохнула она. — Это равносильно тому, как в феврале отправиться мыть золотишко на Урал. Только такая дура, как я, на это способна. Ладно, без Васи тут не обойтись. Придется подождать, пока он приедет, и все ему рассказать.
Но ждать Василия не пришлось. Настя забрела в соседнее село и увидела там, как крестьяне смолят забитую свинью с помощью паяльной лампы. Она подошла ближе и попросила продать ей «эту штуковину» вдвое дороже, чем она стоит. Закончив работу, крестьяне, действительно, продали ей лампу и угостили водкой. На морозе это было кстати.
Осоловелая Прокофьева с паяльной лампой в руках в сумерках вечернего эстонского леса топала как сумасшедший горный гном, отогревая замершую землю вокруг камня, чтобы затем вывернуть его и вытащить пакеты с драгоценными камнями и прочим штайнеровским добром. Загрузив добытые сокровища в купленный в Риге туристический рюкзак, Прокофьева сунула лампу в обнажившуюся дыру, вернула валун на место, слегка присыпала его снегом и отправилась ночевать в гостиницу в Курессааре. Василия не было еще пару дней. Затем они встретились, и перед Настей снова стала дилемма: рассказать ему про драгоценности Штайнера или промолчать.
И Прокофьева снова выбрала второе. Василию она рассказала обо всем или почти обо всем, что с ней приключилось в Европе за эти полгода. И только намекнула:
— А что бы ты сделал, если бы нашел сокровище?
— Сдал бы государству, — не задумываясь, ответил он.
— А почему?
— Мороки было бы меньше. Получил свой процент — и отдыхай где-нибудь на юге.
— Ясно, — кивнула Настя.
Вернувшись во Францию, она нашла недалеко от Ренн-ле-Шато подходящее местечко в Пиренеях и, выдав побрякушки Штайнера за найденные в пещере сокровища тамплиеров, сдала их государству.
— Они крали, грабили и убивали, громоздя в закромах камешки и безделушки, — сказала Настя себе, имея в виду тамплиеров, — и эта сволочь Штайнер — тоже. Вот и вся историческая справедливость — выдать краденое и награбленное за сокровища, которых никогда не было.
Эпилог
Пять месяцев спустя жарким июльским днем бывший лейтенант Алексей Осипов, шагая рядом со своей молодой женой, вышел из отеля на берег Лазурного побережья в Ницце. Туристическую путевку во Францию он купил по горящему туру в агентстве «Ветер перемен», в которое зашел вечером перед тем, как вернуться домой с работы. После того, как его ранил Штайнер и доставила Настя Прокофьева в больницу города Волосово Ленинградской области, прошло чуть менее года. Через месяц после того, как Алексей выписался из больницы, он случайно встретил на улице своего бывшего одноклассника Виктора Корбута.
Со времени окончания школы в Пушкине, где раньше жила семья Осипова, они не встречались. Виктор, как и Алексей, окончил военное училище и служил на Дальнем Востоке. Вернувшись на родину в Питер, он организовал крупный бизнес по торговле компьютерным оборудованием по всему северо-западному региону и сильно поднялся в материальном плане. У него были два больших офиса в Санкт-Петербурге и еще несколько — на периферии.
Как раз в это время у Виктора уволился начальник службы безопасности, и Корбут, узнав, чем занимался Алексей в последнее время, предложил ему поработать у него в фирме «Лазурит», заняв эту не пыльную должность. Осипов, не долго думая, согласился и пока ни разу об этом не пожалел. Зарплата в «Лазурите» не шла ни в какое сравнение с той, что была в милиции. К тому же последняя стычка с бандитами, в которой была замешана Настя Прокофьева и в которой он откровенно стал на ее сторону, порядком подкосила его веру в праведность милиции. Она, с точки зрения Осипова, в сущности лишь прибирала за той мразью, которая вольготно бесчинствовала в городе.
Еще несколько месяцев спустя после увольнения с прежнего места работы он женился на той самой девушке, с которой познакомился на автозаправке во время погони за машиной Андрея Басалыги по кличке Полкан. Наташа приняла его ухаживания и через месяц после того, как Алексей выписался из больницы, они стали жить вместе. А две недели назад расписались. Поездка на Лазурный берег во Францию была предпринята как свадебное путешествие молодоженов. Ради такого хорошего дела его без проблем отпустили с нового места работы. Осипов чувствовал себя прекрасно и, наверное, был счастлив. Он уже успел забыть и будни в милиции, и майора Якименко, который все-таки добился выхода на досрочную пенсию. Ушло в далекие отсеки памяти и все, что было связано с его последним серьезным делом, в котором засветилась странная девушка по имени Настя. У Алексея Осипова теперь была другая жизнь.
— Леша, купи, пожалуйста, воды, — попросила Наташа, расположившись на пляже, — и чего-нибудь полистать.
Погода стояла по-летнему жаркая, и страшно хотелось пить. Оставив жену тешиться на солнышке, Осипов направился к киоску с водой и мороженым. Рядом с ним продавали свежую прессу, в том числе и глянцевые журналы. Для Наташи он купил модный журнал «Vogue», а для себя «Focus», единственный французский еженедельник, в котором печатались статьи не только на французском, но и на английском языке, который Алексей немного знал. Он купил также бутылку воды без газа, расплатился и вернулся к жене.
Наташа как раз перевернулась с живота на спину, когда Алексей нагнулся над ней и, шутя обрызгал водой. Она взвизгнула и рассмеялась.
— Пойдем, искупаемся, — потянул он ее за руку к морю. Молодожены долго барахтались в морской воде, затем Наташа вновь легла загорать, а Осипов, нацепив солнцезащитные очки, развернул «Focus». Его взгляд остановился между восьмой и девятой страницами. Этот разворот занимал фоторепортаж из Африки. А в начале материала, в левом верхнем углу, красовалась маленькая фотография автора. Алексей Осипов не поверил своим глазам. Он снял темные очки и внимательно присмотрелся.
— Не может быть! Вот тебе и привет из прошлого. Неужели Настя?
Под фотографией красовалась подпись Анна Купала-Ниогре.
— Так вот как тебя теперь зовут, — пробормотал Осипов. — Ну и дела. Вот, значит, куда тебя занесло.
— Леша, что ты там шепчешь? — спросила Наташа.
— Да так, фотки тут забавные, — нашелся Алексей.
— Дашь мне потом посмотреть, — сказала сонно жена.
— Хорошо, — ответил Алексей. Он улыбался, пытаясь вникнуть в суть репортажа. — Что-то про Африку, Того, добыча фосфатов, нарушение экологии, — выхватывал он более менее понятные слова. Второй разворот был посвящен Сенегалу, Нигерии и Берегу Слоновой кости.
«Однако, молодец какой, — подумал Осипов. Ему было приятно осознавать, что и у Насти, которой отчасти он был обязан своим спасением, тоже все было хорошо. — Печатается в международном журнале. Неплохо».
И только Настя знала, каким трудом и потом досталась ей эта публикация. Ей хотелось привлечь всеобщее внимание к проблеме жителей африканских земель, где из-за безмозглого выкачивания ресурсов европейцами беспощадно истреблялась природа и нарушалась экология, а люди болели.
