— Ясно, — ответил Микаэль. — Лекси, я сейчас уберу руку, но прошу тебя — не открывай глаза, ладно? — обратился он ко мне. — Не надо тебе на всё это смотреть.
— Хорошо, — послушно пообещала я.
— Ты не против, если Алекс, Рэм и Санти нас оставят и отправятся в лазарет: они учуяли кровь сородичей и хотят проведать раненых оборотней из своего клана? — уточнил Мик.
Перед этим я ощутила, что Алекс как-то нервно задышал, но не придала этому значения. А вот оно что оказывается: альфа унюхал пролитую кровь серебристых волков.
— Конечно! — быстро согласилась я.
— Спасибо, госпожа! — искренне выдохнул Алекс и передал меня как переходящий приз в другие сильные руки.
Я провела ладонью по груди этого мужчины, наткнулась на кожаные ремешки и поняла, что теперь меня несёт Теодор.
Через две минуты мне позволили открыть глаза, и я увидела, что мы уже в замке, поднимаемся вверх по лестнице. Наверное, массивная входная дверь была открыта, поскольку я даже не слышала, чтобы её распахивали.
Как я и думала — я находилась на руках Теодора, впереди шёл Микаэль, а замыкали шествие Лонгерин и Олдин. Рокси с нами уже не было: видимо, пантера ускакала проверять, насколько окружающая среда безопасна для моего обитания.
— Микаэль, мы сейчас направляемся в столовую? — уточнила я у своего друга и получила утвердительный ответ. — А можно сделать небольшую остановку в моей комнате?
— Да, конечно, — Микаэль бросил на меня удивлённый взгляд через плечо.
Перед тем, как явиться пред светлые очи моего благоверного и заявить: «Познакомься, Кай, это Олдин, и теперь он будет жить в нашем замке», мне надо было выяснить всю подноготную моего живого приобретения: кто он такой на самом деле и откуда, и как вообще оказался на невольничьем рынке. Ну не может человек, то есть эльф, который имеет такие аристократические манеры, быть обычным рабом!
— А-а-а, понятно, одобряю, — заявил Микаэль, уловив мои мысли.
Кай буквально вчера показывал мне свою метку законнорожденного аристократа, и мне было жутко любопытно — есть ли такая у Дина? Я не рассмотрела его спину на рынке: сначала он был привязан к широкому столбу, а потом всё время стоял ко мне лицом. И я твёрдо вознамерилась выяснить этот момент.
Добравшись до комнаты, с большой любовью и заботой, обставленной для моей скромной персоны Микаэлем, я попросила Теодора отпустить меня и подошла к Дину.
Мило ему улыбнувшись, я заявила:
— Раздевайся!
В душе я тихо хихикала над тем, с каким изумлением посмотрели на меня Тео и Лонгерин, а у Дина и вовсе отвисла челюсть. Наверное, он вспомнил мой долгий мечтательный взгляд, обращённый на него на рынке, и пришёл к самому логичному выводу.
— Что, прямо здесь, при них? — растерялся мой живой трофей, но всё же принялся расстёгивать рубашку.
— А, чего нам стесняться? Все свои, — невозмутимо повела я плечом.
Тео и Лонгерин встревоженно переглянулись между собой, и уставились на Микаэля, чтобы увидеть его реакцию на происходящее. А, поскольку тот стоял как безмятежная скала на фоне моря, они тоже быстро расслабились.
Рубашка была оперативно стянута с мускулистого тела Дина, а, когда он потянулся снять с себя штаны — я его остановила:
— Не так быстро, солнышко. Постой пока так.
Мужчина послушно замер, и я спокойно зашла ему за спину.
— Какой ужас! — в шоке воскликнула я. увидев сплошные шрамы.
Да на нём живого места не было! А внизу под правой лопаткой — там, где должна была находиться метка аристократа в виде короны — был вырезан кусок кожи! Эта рана заросла неровным розовым рубцом, и я потрясённо провела по нему ладонью.
Бедненький… Как же мне его жалко!
— Александра… — хрипло выдохнул Дин, почувствовав моё прикосновение.
— Микаэль, дай мне мой полог тишины, пожалуйста, — обратилась я к своему другу, и тот передал мне артефакт. — Ребята, вы присядьте пока, — улыбнулась я парням, и Тео с Лонгерином расположились на креслах, а Микаэль опустился на стул.
Надев кольцо на палец, я взяла Дина за руку и отвела его на широкий и длинный диван, обитый золотистой парчой.
— Итак, мой милый принц, рассказывай о себе, — усевшись рядом с этим красавчиком, заявила я. Блин, надо было на него рубашку одеть, а то его шикарный голый торс меня с мыслей сбивает.
— Откуда ты знаешь? — потрясённо воскликнул он.
Опаньки. Попала в точку значит. И как же этот принц в раба превратился? И что-то мне не верится, что он — сын Ли. Интрига, однако.
— Интуиция, — я напустила на лицо загадочность и повторила: — Рассказывай!
— Я — наследный принц королевства Торансии, единственный сын Трейна Второго. Точнее, был им, — тяжело вздохнул Дин.
И вот как мне теперь к нему обращаться? Ваше королевское высочество?
Я кинула быстрый взгляд на Микаэля — он прочитал мои мысли и был ошарашен не меньше меня.
— Надо же, я и не знала, что тут ещё и короли есть. Я думала, что во всём этом мире только один правитель — Лисантиил, — удивлённо отметила я.
— Ты что. не знаешь историю? — его высочество был озадачен. — Император — верховный глава всей Ксантарии, за несколько веков он завоевал все королевства. По факту это теперь лишь княжества, но император позволил оставить прежние титулы и названия. Каждый король обязан подчиняться Лисантиилу, отчитываться перед ним и платить налоги в императорскую казну.
А Ли всё же нереально крут. Обожаю этого вампира.
— И как наследный принц оказался рабом на невольничьем рынке? — вскинула я бровь.
— Лисантиил убил моего отца, сравнял с землёй наш замок и ликвидировал королевство Торансии. Теперь это называется четвёртый округ империи, — с горечью ответил Дин.
— Что? — у меня было такое чувство, словно мне врезали под дых. — Нет, этого не может быть! — мой разум категорически отказывался воспринимать Ли в образе монстра.
— Может — голос Дина был на удивление ровным и спокойным. — И он всё сделал правильно. На его месте я поступил бы так же. — огорошил он меня.
— Поясни, — выдавила я из себя.
— У моего отца был очень тяжёлый характер, — погрузился Дин в воспоминания. — Его все боялись, и многие ненавидели. Когда мне было три года, он казнил мою мать за то. что она опоздала к обеду. Воспринял это как личное оскорбление. — мрачно усмехнулся он. — После этого он обзавёлся гаремом, устраивал безумные оргии, попойки и показательное сожжение на костре всех, кто ему чем-то не угодил. А с годами у него развилась паранойя, и он стал видеть врагов даже там, где их и в помине не было.
— Какой кошмар! — я была потрясена до глубины души, представляя себе, через какой ад прошёл этот милый принц в детстве.
