— И вас не только мой братик обожает, но и вообще все в этом замке! — в её огромных изумрудных глазах промелькнуло удивление. — Этот красивый торт, лепестки на полу и приятные надписи — это так мило! — оценила она старания слуг. — Ой, только тут одна ошибочка допущена: после слова «Спасибо» нужна запятая! — защебетала Иви и метнулась к стене.
Подняв с пола один из лепестков, она припечатала его магией в нужном месте в эльфийской надписи. Мы с Каем озадаченно переглянулись, а по-детски непосредственная эльфийка с полным удовлетворением вернулась к столу.
— Изволите ли вы с нами отобедать, принцесса? — подал, наконец, голос мой муж.
— Нет, я, пожалуй, откланяюсь, с вашего позволения, — присела она перед ним в глубоком реверансе. — Олдин договорился со слугами о том, что кушанья будут приносить в мою комнату, и меня это вполне устраивает. Я лишь хотела выразить вам своё почтение и благодарность. Приятного вам аппетита, господин и госпожа Лайтинерисы, — склонила она голову и удалилась с истинно королевским достоинством.
— М-да-а-а… — озадаченно потёр переносицу Кай, когда хрупкая фигурка в персиковом платье скрылась за дверью.
Глава 56
Дела хомячьи и не только
На несколько секунд мы с мужем задумчиво уставились друг на друга, а потом, не сговариваясь, одновременно произнесли:
— Микаэль!
Подойдя поближе, Кай поднял меня со стула и заключил в объятия.
— Вечером я попрошу Олдина, чтобы он отправил сестру к Микаэлю. С телепатом, да ещё и Советником императора, она будет в безопасности. Пускай эта попрыгунья станет его головной болью, а не нашей, — вздохнул он.
— Согласна! — кивнула я. — Знаешь, Кай, я теперь очень даже поддерживаю твоё требование о том, чтобы в этом замке не было других женщин. Ну, кроме меня и наших дочек, — заявила я. — Ревность — это так больно! Как ты вообще с этим справляешься? — я виновато зарылась носом в его грудь, и вдыхала такой родной запах какао и ванили.
— С трудом, — признался Кай. — Лекси, а как ты умудрилась стакан расколоть? — с удивлением спросил он. — Он же из закалённого, очень толстого стекла?!
— Понятия не имею, — пожала я плечами. — Как-то само собой получилось. Я даже не сразу поняла, что порезалась.
— Я так сильно перепугался за тебя! — Кай прижал меня к себе ещё сильнее.
— Да, ерунда. У меня же дар быстрой регенерации от Ли, так что всё зажило бы быстро в любом случае, — напомнила я ему. — Кстати, о даре. У нас суп остыл. Ты сможешь его подогреть, или попросить официантов? — улыбнулась я.
— Справлюсь! — с нежностью поцеловав меня в губы, муж снова усадил меня за стол, и пару раз взмахнул ладонью над тарелками: моими и своими. От супа тут же пошёл небольшой пар, и я восхитилась:
— Как здорово!
— Генерал! Госпожа! — склонился перед нами вошедший в обеденный зал Лонгерин. — Позвольте доложить о том, что процесс расселения слуг по комнатам закончен. По вашему приказу я заказал таблички с именами и должностями, которые будут вывешены на каждой комнате, чтобы избегать путаницы и упростить поиск нужного слуги. Ваш кнурфик, госпожа Александра, — обратился он ко мне, — сейчас находится на кухне, под неусыпным контролем Маркуса. Он с него глаз не сводит, и я сейчас говорю не фигурально. Ой, это что, кровь? — потрясённо уставился он на испачканную скатерть. — Вас кто-то ранил? — в глазах рыжика светился настоящий шок и стремление порвать моего обидчика на кусочки.
— Всё в порядке, Лонгерин, я просто нечаянно порезалась стаканом. Рана уже затянулась, — продемонстрировала я ему ладонь.
— Стаканом? — ещё сильнее удивился наш управляющий. — Но как?
— Не важно, — поставил точку в этом вопросе генерал. — Лонгерин, подежурь немного за дверями и проследи, чтобы нас больше никто не побеспокоил, — отдал он приказ. — Хочется просто спокойно пообедать и покормить жену, — проворчал он.
— Так точно, генерал, — склонил голову управляющий.
Рыжик вышел за дверь, а Кай подсел ко мне, раздавая команды засуетившимся официантам, какие из блюд пододвинуть к нам поближе.
Меня заставили съесть всю тарелку с супом и салаты, заботливо наложенные для меня Каем, и, когда дошла очередь до восхитительного торта, я думала о том, как же я сейчас понимаю объевшегося хомячка.
— Чем займёшься сейчас? — поинтересовался Кай.
— Посажу Грызлика в клетку, а потом пойду в библиотеку: я ещё не все книги успела просмотреть. И надо написать письмо маме. Где я могу взять бумагу и ручку? — спросила я мужа.
— Ручку? — с удивлением покосился он на мою ладонь. — А, перо, — понял он. — В библиотеке рядом со входом есть шкаф, в котором имеются письменные принадлежности. Бери всё, что нужно.
Послав мужу благодарную улыбку, я отпустила его на инспекцию по заселённым гостевым комнатам, а сама заверила официантов, что вся еда и особенно торт были восхитительными, а сюрприз из надписей и лепестков — невероятно приятными, и пошла разбираться с клеткой, Грызликом и библиотекой.
Лонгерин как управляющий отправился на обход помещений вместе с хозяином замка, а Рокси и Теодор составили компанию мне.
Зайдя в спальню и удостоверившись, что прочная клетка размерами метр на два стояла у окна, сверкая серебристыми прутьями на солнце, я пошла за её будущим жильцом. Или, точнее, пленником.
Как и говорил Лонгерин, Грызлик обнаружился на кухне. Зверёк лежал на подушке, положенной на высокую табуретку, а сидевший перед ним Маркус напряжённо гипнотизировал взглядом мирно спящего на спине хомячка.
— Спасибо, Маркус, дальше я с ним сама разберусь, — поблагодарила я шеф-повара, и тот расплылся в улыбке, полной облегчения, обожания и восторга.
Оказавшись в моих руках, упитанный пушистик начал просыпаться, и всю дорогу до спальни сонно мотал головой по сторонам.
А вот дальше начались проблемы. Увидев клетку, Грызлик резко взбодрился и начал активно протестовать, сопротивляясь незаконному лишению свободы и наглому попранию его хомячьих прав.
Пыхтя от усердия, мы с Тео пытались запихнуть яростно упирающееся существо в его новое место жительства, но это оказалось не так-то просто сделать. Рокси бдительно нарезал вокруг нас круги, давая понять хомяку, что побег невозможен, и, глядя на нас, то и дело сдавленно похрюкивал, загибаясь от хохота.
— Тео, давай, вставляй его! Да. сюда! Давай, нажимай сильнее! Ну же! Ещё сильнее! Ну пихай же! Во-о-от почти вошёл! Держи его крепче, он же выскальзывает! — взывала я к Теодору, пока Рокси умирал от смеха на ковре. — Вот, смотри, тут ещё одно отверстие! Давай туда попробуем! Ой, нет, оно слишком узкое!
Кажется, у пантеры началась истерика, а к нам в комнату заглянул ошарашенный Лонгерин.
— Ребят, я всё понимаю, но вы бы хоть двери в спальню закрывали! — заявил рыжик. — Вы представляете, как ваши фразы воспринимаются со стороны?
