* * *
Фактически «филадельфы» были масонами. Впервые это название появилось во Франции в XIV веке, когда некий Гийяр де Крессонессар объявил себя «ангелом Филадельфийской церкви», о которой шла речь в Апокалипсисе. «Ангела» тут же объявили еретиком и заточили в темницу. Через несколько веков (в XVII веке) оккультное движение «филадельфов» началось в Англии, а через столетие — во Франции, где это название присвоила себе масонская ложа, поставившая себе целью освобождение всех народов мира от тиранов
[13].
Французские «филадельфы» тесно смыкались с Обществом адельфов в Италии, которым руководил знаменитый Филиппе Микеле Буонаротти, потомок Микеланджело, величайший конспиратор своего века. Именно этот человек держал в своих руках неосязаемые для непосвященных тончайшие нити заговоров, подрывавших престолы венценосцев мира…
Генерал Мале был принят в «филадельфы» в Италии своим же адъютантом, носившим подпольное имя Фелипомен. Подпольным именем генерала Мале стало имя Леонид.
Следует отметить, что среди «филадельфов» были не только офицеры-республиканцы, давние враги Наполеона, но и простые рабочие, врачи, нотариусы, писатели, садовники, буржуа и рядовые солдаты. И эти самые «филадельфы», возглавляемые де Севаном, были не только приверженцами республиканских принципов, крайне раздражавших Наполеона, но и даже разрабатывали планы физического устранения диктатора.
Оказался причастен к этим планам и генерал Мале. В свое время, вскоре после переворота 18 брюмера, ставший первым консулом Бонапарт прибыл на несколько дней в Дижон. Генерал Мале в то время тоже был там. Убежденные в необходимости физического устранения Бонапарта, заговорщики приняли решение воспользоваться этой поездкой диктатора для осуществления задуманного ими покушения. По всей видимости, Мале был в курсе готовившейся акции, которая, впрочем, благополучно провалилась.
Но Мале продолжил сотрудничество с противниками нового режима. В результате его продвижение по службе затормозилось, и он стал получать все менее и менее привлекательные назначения. Все это, конечно же, оскорбляло гордого Мале, который чувствовал, что его назначения никоим образом не соответствуют его способностям. Звезда же Наполеона продолжала сиять все ярче и ярче.
* * *
В 1808 году лидер Общества филадельфов де Севан неожиданно скончался, и Мале занял его место. К этому моменту генерал стал все больше задаваться вопросом: является ли убийство Наполеона единственно необходимым или есть другие средства для отстранения его от власти? Долго думая над этим, генерал Мале начал рассматривать возможность осуществления государственного переворота, и самым удобным моментом для этого он видел отсутствие императора в Париже во время его продолжительных военных кампаний. Очень скоро Мале убедился, что Наполеон может быть свергнут и без его физического устранения — путем тщательного и осторожного планирования заговора. А как только удар будет нанесен, привыкшее к покорности французское общество смиренно последует за заговорщиками.
В 1807 году уже была упущена подходящая возможность нанесения удара, когда Наполеон находился далеко в Испании. Расстояние до Испании и проблемы Наполеона с организацией связи с Парижем могли бы дать заговорщикам, по крайней мере, четыре дня, чтобы осуществить их план. Но как всегда, когда слишком много людей вовлечены в тайну, одного неосторожного слова оказалось достаточно, чтобы все развалить. Информация о заговоре дошла до министра полиции Фуше, и его участники были арестованы. Именно тогда, летом 1807 года, генерал Мале в первый раз оказался в парижской тюрьме Ля Форс. Пробыл он там ровно год, затем был освобожден, но в 1809 году снова оказался за решеткой.
Вместе с Мале были арестованы генералы Гюне, Дютэртр и несколько офицеров. Им инкриминировался заговор с целью восстановления во Франции республиканского строя. По-видимому, к заговору были также причастны бывший военный министр Серван де Жерби и бывший член Конвента Ланжюине.
Историк А.З. Манфред пишет:
«Наполеон дал директиву не предавать дело огласке. Он не хотел никому давать повод поставить под сомнение его популярность в империи. То ли Фуше, воспользовавшись этими директивами, не захотел выяснить дело до конца, то ли заговор еще полностью не созрел, но дело было приглушено, хотя и внушало Наполеону немалые опасения».
Мале был объявлен сумасшедшим и переведен в клинику для умалишенных знаменитого доктора-психиатра Дюбюиссона на улице Фобур Сент-Антуан, в которой были заключены некоторые государственные преступники. Многие из них носили весьма известные фамилии, например: братья Полиньяки, приговоренные к смерти в 1804 году за участие в деле Жоржа Кадудаля, но затем помилованные; маркиз де Пюивер; Бертье де Совиньи. Здесь же находился и аббат Жан-Батист Лафон, ненавидевший Наполеона за его политику относительно церковной недвижимости и за содержание под стражей в Фонтенбло папы римского Пия VII.
Клиника Дюбюиссона — это не казематы тюрьмы Ля Форс. Только решетки на окнах свидетельствовали здесь об ограничении свободы. Пансион был окружен старинным садом, пациенты имели хороший стол, каждый — отдельную комнату и свободный доступ родственников и друзей. «Сумасшедшие» здесь пребывали особые: это были люди, предпочитавшие не сидеть в тюрьмах, а «лечиться» у доброго доктора Дюбюиссона, стремительно богатевшего от наплыва гонораров. «Острое помешательство» — такой диагноз ставили здесь всем якобинцам и роялистам.
Находясь здесь, Мале и аббат Лафон сблизились друг с другом и приступили к разработке плана очередного заговора. Кто должен быть устранен во время государственного переворота в первую очередь? Какие армейские части должны быть использованы, и какие распоряжения необходимы для этого? Сколько времени необходимо заговорщикам, чтобы получить контроль над ключевыми государственными постами? Документы, необходимые для успешного развития заговора, были подготовлены заранее, в том числе и самый важный из них — указ Сената о падении наполеоновской империи и учреждении Временного правительства.
* * *
В то время как Мале и Лафон совершенствовали свой план, наступил 1812 год, и Наполеон начал свой поход в Россию. В отличие от Испании, связь между Москвой и Парижем требовала, по крайней мере, двух с половиной недель. Это время позволяло заговорщикам объявить Наполеона убитым и, воспользовавшись всеобщей растерянностью, успешно совершить задуманное.
Мале предполагал легко собрать многочисленных недовольных офицеров, мечтавших положить конец войне, и создать отряды, необходимые для совершения переворота. Он предполагал, что Наполеон, узнав об удачном развитии заговора, немедленно поспешит вернуться в Париж, однако к тому времени заговорщики надеялись собрать армию достаточно сильную, чтобы встретить его. Мале планировал подписать мир с союзниками, и Франция, и все человечество должны были быть ему благодарны за это.
