– Ладно, давай.
Автоматика скафандра активировала аптечку скорой помощи, впрыснув в плечи астронавтов содержимое капсул успокаивающего лекарства.
Через несколько секунд круги перед глазами Макса побледнели и исчезли, дышать стало легче.
– Порядок. Поехали.
Шаттл направился к первому «нефтеналивному баку», отсвечивающему в лучах прожекторов «Ниагары» тусклым серебром изморози.
Вблизи сооружение оказалось не таким гладким, каким его видели глаза астронавтов на расстоянии. Высотой с десятиэтажный жилой дом и шириной в сорок метров, оно состояло из отдельных башен, разделённых метровой ширины щелями. Цвет этих башен был коричневым, что было видно по свободным от изморози пятнам. Вероятно, материал стенок «баков» представлял собой не металл, а какой-то композит. Сами же стенки башен были покрыты зигзагами трещин либо вязью выдавленных в материале иероглифов непонятного назначения.
– Это не космический корабль, – сказал Макс.
– Да, не похоже, – согласился Балмер, забывший о своих «свернувшихся в узел кишках». – Скорее, производственный комплекс либо топливный терминал.
– Откуда он здесь взялся?
– Бич где-то раздолбал планету, и находившийся на ней терминал свалился сюда на груду камней.
– С виду он совсем целый.
– Повезло.
– Не уверен, я почему-то думаю, что это станция.
– Не понял?
– Кто-то прилетал к Бичу и построил на нём исследовательскую станцию. Видишь, как стоят баки? Ровно, прочно, без перекосов и видимых разрушений. Планета, может быть, и разбилась вдребезги, но гораздо раньше, до появления строителей станции, а потом они прилетели и установили комплекс.
Балмер замолчал.
Шаттл поднялся повыше, двинулся вдоль шеренги совершенно одинаковых по высоте и размерам баков, соединённых заиндевевшими коробами длиной метров восемь каждый. Всего зданий-баков насчитывалось одиннадцать, а длина всей цепочки комплекса – больше полукилометра.
– Похоже, ты прав, – сказал наконец эксперт. – Слишком уж ровным полукругом они стоят. Но тогда внутри должны находиться строители комплекса, нет? Точнее, эксплуатанты станции.
– Не уверен. Слишком старым выглядит эта конструкция, ей сотни, если не тысячи, лет. Вряд ли её обитатели живут здесь до сих пор.
– Да, станция действительно выглядит заброшенной. Давай попробуем пробиться внутрь.
– Как?
– Лучемётом пробьём дырку… лучше – в коридоре между баками… или взорвём.
– Эй, вы там, террористы, отставить взрывать! – вмешался в разговор разведчиков капитан Харрисон. – Делайте, что необходимо в первую очередь: облетите весь комплекс, снимите здания со всех сторон и возвращайтесь. Мы готовим ползунов, потом обсудим все варианты.
Под ползунами капитан имел в виду мини-роботов, пользующихся манипуляторами и колёсами.
– Есть, капитан! – отозвался Фьюри. – Не обращайте внимания на Эдда, у напарника просто крыша поехала от передозировки адаптогена. Никто тут ничего взрывать не собирался.
– Всё равно придётся, – пробурчал Балмер, не сомневающийся в своей правоте. – Макс прав, внутри этих консервных банок никого нет, кроме, может быть, сдохших автоматов. Давайте хотя бы постучимся в каждый бак, вдруг нам откроют?
– Не знал, что ты верующий, – засмеялся Фьюри.
– Что ты имеешь в виду?
– Это же из Библии? «Стучите, и откроется вам…»
– Не богохульствуйте, еретики, – назидательным тоном заговорил компьютерщик корабля Руби Кнох, который и в самом деле знал Библию и даже везде возил её с собой в книжном варианте. – Это слова Иисуса Христа: «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам».
– Можем и постучать, – захохотал Браннер.
– Заканчивайте экскурсию, – оборвал веселье экипажа Харрисон.
Разговоры стихли.
Шаттл послушно поплыл вокруг необычного комплекса, нацелясь стволами аппаратуры и видеокамер на мерцающие снежной коростой стены башен.
* * *
Второй поход к чужой станции (с чем согласились все астронавты) на шаттле также не принёс каких-либо открытий.
Баки-башни комплекса не имели ни дверей, ни люков, ни окон, а его обитатели никак не реагировали на манёвры гостей, даже после того, как они осуществили идею Балмера постучать.
Стучали долго, облетев пять башен, и всё без толку.
– Сказал же – надо пробивать стенку, – напомнил о себе Балмер.
Упрямства ему, как и здоровья, было тоже не занимать.
Совещались недолго.
Время уходило, самочувствие экипажа не улучшалось, хотя все начали понемногу привыкать к воздействию «юлы» здешнего гравитационного поля, и Харрисон принял решение:
– Пробьём дыру в коробе перехода между зданиями. Режим работы прежний.
– Я пойду! – вызвался Балмер. – Один!
– Обойдёмся ползунами. Вслед за ними, если не произойдёт ЧП, пойдёт группа…
– Я! – не дал ему закончить эксперт.
– Пойдёт группа в составе…
– Я пойду!
Раздались смешки.
– Успокойтесь, Эдвин, – сказал Харрисон недовольно, – вы пойдёте тоже, как специалист по ксенологике. Старший группы – Родольфо, оператор – Макс. Готовьте технику.
– БК? – деловито осведомился пилот.
– Полная упаковка, – ответил капитан.
Под аббревиатурой БК подразумевался боекомплект для группы, а полная упаковка означала, что шаттл понесёт на борту вдобавок к штатному оружию – плазмерам и лучемётам ещё и переносные ракетные «стингеры». Кроме того, все члены экипажа были вооружены персональными лучевыми бластерами.
Погрузка необходимого оборудования, оружия и роботов в катер заняла четверть часа.
Нокс открыл люк грузового отсека, и аппарат, облитый светящейся плёнкой силового поля, выскользнул из корабля в черноту пространства.
Для проникновения внутрь чужого комплекса выбрали ближайший переход от первой башни ко второй.
Родольфо Ковалик опустил шаттл до высоты в два метра над бугристым валом камня и снега.
Фьюри, отвечающий за работу всех периферийных технических систем корабля, выпустил ползуна – робота на манипуляторах, похожего на метровой высоты кенгуру. Робот нёс в кармане «живота» обыкновенный электрический резак, способный функционировать в условиях вакуума.
Для начала решили не пользоваться излучателями и взрывными устройствами.
Робот-ползун потоптался у стенки короба, как коростой покрытой кружевным слоем инея и снега, выбрал почти свободный от изморози участок.
– С богом! – сказал Родольфо.
