– Да пошел ты в… столб телеграфный! – радостно ответил я, показывая парню кулак. – Приди и возьми меня! «Молон лабе».
Интересно, знают эти американцы, кто так сказал? Вспомнят? Вряд ли. А сказал это царь Спарты Леонид в ответ на требование царя персов сдать оружие и сдаться.
С этими историческими словами я зацепил с площадки горсть песка и швырнул ее в лицо противника. А когда тот схватился за лицо, протирая глаза, прыгнул к нему и дал хорошего пинка в зад:
– Вот тебе, полицейская свинья! Я буду творить, что пожелаю! Грабить и воровать! А вас, копов, видал в одном месте, каком именно – не скажу! Потому что леди и дети упадут в обморок от таких грубых слов! – Вокруг начали хохотать.
Дональд ринулся на меня со скоростью экспресса и яростью атакующего носорога. Что не есть хорошо для боевой схватки. Нельзя терять разум! Если ты не берсерк, конечно. Впрочем, берсерки плохо кончали. Хмм… в хорошем смысле. Резали их.
Он попытался ухватить меня за плечо, что было очень опрометчиво, я ведь в легкой рубашке, а не в борцовской куртке, и мое плечо хорошенько заполняет объем рубахи. То есть нет свисающих концов ткани, а за твердое плечо цепляться просто глупо – соскользнет рука. И соскользнула. А я вот успел поймать его руку и, закрутив приемом айкидо, метнул парня через площадку носом в песок. А прежде, чем он сумел встать, подскочил и уселся на спину поверженного «врага»:
– Вот так, леди и джентльмены! Злодеи могут оказаться ловчее копа! Так что не рискуйте и просто пристрелите негодяя, прежде чем он усядется задом на вашу спину! Знайте, и в тюрьме жить можно, и самое главное – из нее выходят. А вот из могилы – нет. Хотя… могут быть и зомби! Вставай, Дональд! Теперь я буду изображать зомби!
Я встал с пытавшегося подняться, начинавшего дергаться парня и отошел в сторону. А когда он поднялся, я вытянул руки вперед и, утробно рыча, пошел на него, скорчив самую страшную рожу из всех мной скорченных по жизни.
– Зоооммбиии!
Народ ржал. Именно ржал, а не смеялся – заливались слезами, хлопали по ляжкам, приседали. Все, кроме Дональда, который был красен, как рак, и, наверное, реально хотел меня убить. Или как минимум покалечить. Хмм… нехорошо с моей стороны превращать поединок в фарс, унижать этого парня. Но он переживет, возможно, еще и поработает над собой, чтобы больше не было ничего подобного. Но мне нужно шоу.
Дональд на самом деле был хорош – что-то вроде опытного самбиста или дзюдоиста. Ведь что такое джиу-джитсу? По большому счету, это то же самое дзюдо. Ну так… если не строго подходить к вопросу. Джиу-джитсу больше работает в партере, то есть на ковре, на земле, дзюдо – в стойке. А источник у них один и тот же – японская борьба.
В принципе, для полицейского, который озабочен тем, как ловчее повязать преступника, джиу-джитсу, наверное, самое то. Если только противник не вооружен и если он не владеет другими, более «боевитыми» видами единоборств. Например, как я. Меня не учили удерживать противника, не учили закручивать руки и надевать наручники. Меня учили убивать, и я очень хорошо умею это делать. И сейчас нахожусь, можно сказать, в пике своей формы – так, как давно в ней уже не был. Омоложение, связанное с моим переносом в другое время, плюс тот факт, что я не оставлял физические упражнения, постоянно тренировался – в общем, Дональд мне совсем не ровня. И я это сейчас докажу. Вся сложность все-таки в том, что я хочу сделать все это в виде фарса, шоу, рискуя при этом попасться на болевой прием или удушение. Подпускать близко парня точно нельзя. Задавит!
– Уыыыэээаа! – Дональд бросился мне в ноги, как игрок американского футбола, но я успел отпрыгнуть и двумя вытянутыми руками сразу, не выходя из образа зомби, врезал ему по шее и по спине. Крепко врезал. А потом упал сверху, захватил его шею удушающим приемом. При этом я начал грызть выю Дональда, завывая, хрюкая и рыча.
Главное – не перестараться и не сломать кадык. Мне смерть этого парня не простят. Даже по неосторожности. Он для них – свой, я – чужой. Да и просто не заслужил Дональд Кук такой участи. Он просто инструктор полицейской академии, а не какой-то злодей, заслуживающий кары!
Он пытался освободиться, но я взял его на захват хорошо, крепко. Да и силы у меня хватает. В общем, пережатая сонная артерия и как следствие – глубокий обморок. Не смертельно. Хотя и выглядит… хмм… убийством.
Зрители хохотали, когда я грыз несчастного Дональда, а когда он затих – замолчала и толпа. Все смотрели на «мертвого» парня с такими лицами, как если бы я в самом деле обернулся злобным монстром и перекусил тому парню глотку.
Я похлопал Дональда по щекам, и он почти сразу же пришел в себя. Кратковременный обморок – ерундовое дело.
– Ты окей?! – спросил я серьезно, а внутренне ухмыляясь: всегда бесило, когда в голливудских фильмах полицейский, к примеру, спрашивает у пострадавшего: «Ты окей?!» Так и хочется крикнуть: «Дебил! Не окей! У него, сцука, ноги оторваны! Ты, осел, не видишь, что ли?! Какие океи?!»
Но Дональд кивнул, медленно встал, не глядя на меня, и уже собрался уходить с площадки, когда я пожал ему руку, похлопал по плечу и громко, чтобы все слышали, сказал:
– Ты крутой, парень! Еле от тебя увернулся! Молодец!
А потом повернулся к толпе и крикнул:
– Хорошие инструкторы вас учат, ребята! Дельные! Слушайтесь их… и не забывайте про пистолет!
Толпа снова захохотала – облегченно, как если бы ожидали неприятностей, а Дональд пошел туда, где стояли его коллеги, мрачно взирающие на меня взглядами тореадоров. Как на быка, только что запоровшего их коллегу и теперь трясущего окровавленными рогами.
– А давайте мы сделаем по-другому? – предложил я седому и начальнику академии, которые стояли рядом и смотрели на меня так, будто увидели гигантского таракана. – Давайте я буду преступником, вооруженным ножом, а ваши инструкторы постараются выбить у меня из рук этот нож и надеть наручники? Только нужен судья! Беспристрастный судья! Нож-то не настоящий! Как определить, нанесена им рана или нет?
– Я буду судить! – выбежала вперед та самая милая курсантка, которая просила меня изобразить что-то эдакое на показательном выступлении по стрельбе. – Вы не против, сэр?
– Я-то не против, но как на то посмотрят ваши начальники? Им решать.
– Я сейчас спрошу! – побежала, сверкая обтянутым штанами задиком. Приятная девочка!
Мда. Опять гормоны! Я что, снова помолодел?! Процесс продолжается? Какого черта пятидесятилетний мужик, как в юности, заглядывается на все круглые женские попки, встреченные по дороге?! Какого черта ТАК кипят гормоны?!
Мда, с омоложением, конечно, это засада! Эдак и до младенца можно помолодеть. И что тогда? Кстати, могут и за мошенника принять. Мол, представляется Карповым, а он совсем не Карпов! Карпов – седой мужик пятидесяти лет, это кто такой?! Стремно, однако…
– Они согласны! – радостно пискнула девушка и протянула мне деревянный отполированный кусок палки, который, по-видимому, должен был изображать «хулиганский» нож. Ничего так деревяшка! С одной стороны нанесена сетка, это рукоять, сразу понятно, с другой стороны – немного сужающийся к концу округлый «клинок». В принципе, таким ножом тоже можно нанести приличную травму – смотря куда попасть.
