Он вдруг спохватился – мать замолчала. Посмотрел – сидит рядом, в окно смотрит.
– Сколько тебе нужно? – успокоилась, смирилась.
– Сто тысяч. Баксов.
– Хорошо. Но ты передаешь мне свою долю собственности в квартире.
Вот оно.
Когда мать его разлюбила? Когда мешать ей начал? Он помнил детство: свет в окне для нее – Сереженька. Может быть, все дело в ее мужике новом? Молодой, почти его, Сергея, ровесник. Видел его мельком, со спины. Накачанная такая спина, с узкой нижней частью. Неужели крышу снесло у мамочки? Влюбилась?
– При чем здесь квартира, а, мама? – спросил насмешливо.
– У Бражниковых огромное жилье, тебя пропишут. Или Катерина пропишет, жена твоя, – ушла она от прямого ответа.
– Не-а. Не пропишут. Ты слышишь меня – Катька пропала! Если не найдут, меня оттуда взашей выгонят. Здесь мой дом или уже не так?
– Ты требуешь от меня баснословную сумму денег. Где мне их взять?
– На счету, мамочка. Не будешь же ты продавать дедово наследство?
Их квартира в генеральском доме была ничуть не меньше, чем у Бражниковых, и мать об этом прекрасно знала. Да и не было у нее необходимости расставаться с метрами. Шустов знал, что деньги есть, она до сих пор сидела на хлебном месте в земельном комитете области. И, не стесняясь, брала взятки.
– Почему я должна покрывать твои долги?
– Потому что я твой сын.
– Твой дед, генерал Леонтьев, никогда бы не одобрил твоего образа жизни… – мать опять посмотрела на фотографии на стене.
– Мой дед в первую очередь осудил бы тебя, мама. Лет на двадцать строгого режима – за взятки. А если бы узнал, что ты путаешься с молокососом и ради него выгоняешь из дома собственного сына, убил бы на месте, – разозлился Сергей. – Ты сама-то понимаешь, чем можешь заинтересовать мужика, на двадцать лет позже тебя появившегося на свет? Только твоими бабками на счету да дедовой квартирой!
Раньше она его не била… Никогда! Но ему было все равно. Мать сама невольно подсказала ему выход из положения. Его доля в дедовой квартире – ровно половина. И в баксах это намного больше его долга Кащею.
Глава 26
– Костя, мне нужно решить один вопрос, – Вера Михайловна, проводив Борина, вернулась в комнату к Лыкову.
– Да, Верочка?
– Мне в понедельник нужно быть в Кракове, а Федор… он больше не вернется, детей одних я не оставлю.
– Я этот вопрос решу, Вера. Помнишь Анну Андреевну, воспитателя в детском доме?
– Она же ушла оттуда?
– Да. Гувернанткой в семью банкира Рубцова. Только там дети выросли, она сейчас свободна. Я попрошу ее пожить у вас. Согласна? – Лыков уже набирал номер на телефоне.
– Спасибо, Костя.
– Анна Андреевна? Лыков беспокоит… – Он вышел из комнаты.
– Рома, Тимур в спальне?
– Да, на кровати валяется. В ботинках, – насупился тот. – Мама Вера, давайте мы его! А Фая плачет…
– Ничего, сейчас мы с Константином Юрьевичем с ним поговорим. Костя, с Тимуром бы еще разобраться! – сказала она вернувшемуся Лыкову. – Откуда у мальчишки такие деньги?
Тимур даже не встал с постели, когда они вошли. Лыков, глядя, как мальчишка упрямо уставился в потолок, разозлился.
– Встань, Тимур, не наглей! – с угрозой произнес он.
Тот даже не пошевелился.
– Подожди, Вера, – остановил Лыков Бражникову, готовую вмешаться. – Хорошо, парень. Лежи. Но слушай. Ты заработать такие деньги не мог. Найти – тем более не реально. Значит, украл!
Тимур дернулся и отвернулся к стене.
– Если не собираешься рассказывать мне, где взял эти пять тысяч, придется рассказать следователю Борину. Когда он тебя вызовет повесткой. Потому что все, что произошло в эти дни, может оказаться очень важным для поиска Кати.
– Какое вам всем дело до моих денег?! – истерично закричал Тимур, вскакивая с кровати. – Я заработал! Да, заработал!
– Как, Тимур? – тихо и спокойно спросила Вера Михайловна. – Какое отношение это все имеет к Кате? Ведь имеет, да, Тимур?
– Катя… Да она, ваша Катя! – Тимур презрительно скривил губы. – Все бабы одинаковые! Спите, с кем попало, рожаете, бросаете детей!
– Ты, щенок! – Лыков дернулся к парню.
– Тихо, Костя, тихо! – твердо остановила его Бражникова. – Пусть говорит. Катя чем тебе не угодила, Тимур? Она беременна от мужа, ребенок желанный.
– От мужа?! – зло выкрикнул тот. – Не от мужа!
– С чего ты это взял?
– Она с другим путалась, ваша Катя! Он мне все рассказал!
– Кто он? Как его зовут? – все так же спокойно задала вопрос Вера Михайловна.
– Алекс! Он любит ее, а она его бросила! Замуж вышла за Шустова, чтоб ребенка потом спокойно в детдом сдать! Ему-то он не нужен, Шустову! А Алексу нужен. И Катя ему нужна. Вот он и попросил меня… – Вдруг Тимур замолчал.
– Продолжай, Тимур, – Лыков строго посмотрел на парня. – Понимаешь, в какую историю тебя втянули? Ты, Тимур, теперь соучастник преступления. Похищение человека – это очень серьезно, поверь.
– Я никого не похищал, – вдруг испугался тот.
– За что тебе Алекс дал пять тысяч рублей? Что ты должен был сделать для него, парень? Когда вы познакомились? – Лыков не отводил глаз от лица Тимура.
– Еще до поездки на фестиваль. Он подошел в магазине, сначала предложил мороженого поесть. Там, в стекляшке возле остановки. Сказал, что был женихом Кати. До Шустова. Только Катя никому о нем ничего не говорила. Потому что он простой шофер, ей было стыдно. Потом она забеременела, Алекс хотел на ней жениться, но она его прогнала и вышла замуж за другого.
– О чем он тебя попросил?
– Я должен был сказать, когда мы все уезжаем. И я дал ему ключ от квартиры, чтоб он сделал еще один.
– Вот дурак! – не выдержал Лыков. – И ты сразу согласился?
– Он показал мне пять тысяч.
– Ты продал сестру за пять тысяч рублей! – опять не удержался от возмущения Лыков.
– Она мне не сестра! – зло отрезал Тимур.
– Он сказал, зачем ему ключ?
– Сказал, что хочет с Катей поговорить, – Тимур смотрел в сторону.
– Для тебя лучше бы сказать правду, Тимур, – холодно произнес Лыков.
– Тимур, Катя пропала, – мягко напомнила Вера Михайловна.
– Он сказал, что увезет ее к себе домой в деревню. Он хотел уговорить, чтоб ребенка не бросала! И был уверен, что она согласится. А может, она и согласилась? Она у Алекса? – с надеждой посмотрел парень на Лыкова.
– Обманули тебя, Тимур! Не было у Кати никакого жениха, кроме Сергея. Она со школы его любила. И ждала. И ребенка ждала, и никому отдавать не собиралась. Да и мы бы не позволили. Вспомни, как все радовались, когда малыш впервые зашевелился. Эх, Тимур! Где теперь искать этого Алекса? Кто он такой? – Вера Михайловна махнул рукой, отворачиваясь от парня.
