Книга Ферма, страница 12. Автор книги Джоан Рамос

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Ферма»

Cтраница 12

Сотовый Мэй пищит. Это Ив шлет сообщение, что водитель подъезжает. Мэй проносится через приемную, машет рукой секретарше и проталкивается через тяжелые входные двери. Она бросается к машине, водитель которой несколько раз извиняется за опоздание, твердя как заклинание: «Мне так жаль, что я опоздал, так жаль, так жаль».

– Все в порядке. Давайте просто наконец поедем.

Тон Мэй более суров, чем требует ситуация, а потому она бросает водителю полуулыбку в зеркало заднего вида.

Даже в разгар зимы местность вокруг «Золотых дубов» прекрасна. Из окна Мэй видна шахматная доска пастбищ, на которых в теплое время года выращивают люцерну, кукурузу и просто траву, окаймленная заснеженными платанами и дубами, некоторым из которых по нескольку сотен лет. Небольшой ручей, ныне покрытый льдом, течет через боковое поле вдоль хаотично выстроенной каменной стены. Небо над головой бледно-голубое, словно перевернутая веджвудская [24] чаша, и кажется твердым. С той самой секунды, когда Мэй увидела ферму «Золотые дубы» во время их с Леоном поездки по северу штата Нью-Йорк и прилегающим районам Коннектикута в поисках подходящего для их целей места, она поняла, что это идеальная обитель, поражающая красотой нетронутой природы и изобилующая буйной растительностью. И притом всего в двух часах езды от лучших в мире больниц Манхэттена.

Мэй позволяет себе наслаждаться пейзажем, пока они не выезжают на шоссе. Затем она решает приступить к работе и открывает на телефоне список неотложных дел.

1. Завершить подготовку к встрече с мадам Дэн.

Мэй считает, что сделать это будет нетрудно. Она уже на девяносто пять процентов готова к завтрашнему общению с ней – изучила за последние несколько недель все статьи о мадам Дэн, которые смогла найти, некоторые из них даже на китайском, – немалый подвиг, учитывая, что отец Мэй, хотя и родился недалеко от Пекина, отказывался говорить с ней дома на каком-либо языке, кроме английского. То, что Мэй почти безупречно владеет мандаринским диалектом, – результат многолетнего самоотверженного труда, начавшегося на первом курсе колледжа, когда она решила, что владение языком страны с самой быстрорастущей экономикой в мире когда-нибудь пригодится. Годы подтвердили ее правоту, когда миллионеры, а затем и миллиардеры начали плодиться по всему Китаю, подобно сорнякам, стремясь к роскошным товарам и услугам западного производства, на которые Мэй сделала ставку в своей карьере.

Кропотливые исследования Мэй открыли следующие факты: мадам Дэн является правящей королевой в мире бумаги и целлюлозы. Она родилась в хижине с жестяной крышей в убогой деревне в провинции Хэбэй в семье необразованных фермеров. Благодаря уму, пролитому поту и полезному браку с лейтенантом Красной Армии, обладавшим хорошими связями, мадам Дэн всего за десять лет создала протянувшего свои щупальца по всему миру гигантского спрута, занимающегося вторичной переработкой бумаги. Ее компания «Восемь небес» владеет сетью предприятий в прибрежном Китае, которые тоннами закупают макулатуру на Западе и направляют на переработку – очищают, растирают в пульпу и превращают в тару и другие материалы, используемые для расфасовки, обертки и упаковки дешевых массовых китайских продуктов, ежедневно экспортируемых на Запад. Там жадные, но все более и более экологически сознательные потребители отправляют свои использованные картон и бумагу в ярко-синие мусорные баки, откуда те снова будут проданы «Восьми небесам». Благодаря этому циклу использования и переработки мадам Дэн сколотила состояние, которое пресса оценивает в более чем восемнадцать миллиардов американских долларов. Она самая богатая женщина в Китае и самая богатая женщина в мире, добившаяся успеха собственными силами. И она рассматривает возможность инвестирования в «Холлоуэй холдингз».

Обычно Леон и Габби, новоиспеченная глава отдела по связям с инвесторами, принимали мадам Дэн в Нью-Йорке, в клубе «Холлоуэй» на Пятой авеню. Но на сей раз все меняется. Мадам Дэн не только рассматривает возможность инвестирования в «Холлоуэй». Она может заказать ребенка – это будет ее первенец, всего она запланировала пятьдесят детей – в «Золотых дубах», доверив его хосте, отобранной Мэй, чтобы вынашивать один из дюжины замороженных эмбрионов, оставленных мадам Дэн в носящем ее имя Центре исследований репродуктивного здоровья в Массачусетском технологическом институте.

Леон попросил Мэй провести первую встречу в «Золотых дубах». Он полагал, что пасторальная красота фермы и ее чистый, прозрачный воздух будут резко контрастировать с затянутым смогом небом и загрязненными грунтовыми водами, к которым мадам Дэн привыкла в Пекине. «И ты, Мэй. Ты всегда производишь большое впечатление», – тепло заметил Леон.

Мэй едва не падает в обморок от волнения. Это может стать ее шансом. С момента запуска «Золотых дубов» три года назад Леон и совет директоров «Холлоуэя» настаивали на ограничении деятельности, связанной с суррогатным материнством, – без достаточных оснований обходясь всего тридцатью (плюс-минус) хостами даже несмотря на то, что пробный период превзошел все ожидания.

Увы, восемь спален в восточном крыле пылятся и взывают к тому, чтобы там кого-нибудь поселили. Если хозяева «Золотых дубов» покончат с отдельными комнатами – а Мэй рекомендует снова и снова, ибо твердо верит, что хосты должны быть объединены в пары, чтобы следить друг за другом, и, конечно, чем больше суррогатных матерей в спальне, тем больше прибыль, – существующие помещения смогут вместить по крайней мере еще две дюжины женщин.

Но сначала Мэй нужно принять мадам Дэн. Она станет самой большой удачей и продемонстрирует Леону огромный потенциал «Золотых дубов».

Мэй выуживает из сумочки наушники и вставляет их в телефон. «Хуаньин дадзя! Приветствую всех. Сиэзи дегуанглин! Спасибо, что приехали», – звучит ее записанный голос. Мэй планирует начать завтрашнюю презентацию для мадам Дэн на китайском, а затем перейти на английский для Леона и остальных. Она практиковала вступление со своим онлайн-репетитором в Пекине в течение нескольких дней, и тяжелая работа окупилась – голос, говорящий по-китайски в наушниках, имеет акцент уроженца Поднебесной.

Мэй шевелит губами, беззвучно воспроизводя записанную презентацию, и при этом перебирает пальцами тонкую стопку заявлений о приеме на работу хостой, которые Ив распечатала в первой половине дня. Она просматривает фотографии на первых страницах соединенных скрепками листков и хмурится. Большинство претенденток приехали из стран Карибского бассейна, но таких и так достаточно. Светлокожие хосты – вот чего не хватает. На самом деле, размышляет Мэй, она могла бы принять еще несколько филиппинок. Они популярны среди клиентов, потому что хорошо говорят по-английски, а характер у них мягкий и услужливый. Сама Мэй неравнодушна к ним, потому что ее прежняя экономка, Дивина, родилась в горной деревне где-то на юге Филиппин. Дивина была доброй некрасивой женщиной с плоским носом, маленькими ноздрями и темной кожей, изборожденной большими оспинами, оставшимися после тяжело перенесенной ветрянки. Симпатичная белокурая мать Мэй пыталась использовать внешность Дивины, чтобы напугать маленькую дочку и заставить пользоваться солнцезащитным кремом («У тебя кожа отца, Мэй, неужели ты хочешь в конечном итоге выглядеть, как Дивина?»), но ее запугивания не приносили пользы, по крайней мере в ранние годы, потому что юная Мэй вовсе не считала Дивину уродиной.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация