– Я не знаю… – растерянно произнёс Рон.
– Вот и посмотрим! – ответил верховный жрец, потирая руки и позванивая драгоценными браслетами и ожерельями.
* * *
Суд племени детей акул проходил прямо в центре деревни. Верховный жрец постарался обставить действо со всей помпезностью, насколько позволяли местные ресурсы. На довольно высоком помосте восседали судьи, жрец и двое преданных ему старейшин племени. Сбоку и немного ниже судей располагался помост для вождя и его свиты. Они должны были стоять, как и всё племя, окружившее ровным квадратом площадь правосудия Священной Скалы. В центре этого квадрата перед судьями были врыты три столба. К двум из них привязали Ола и Астона. Третий столб был пуст, и это вызвало недоумение островитян.
Мидия, стоявшая рядом с отцом и его ближайшими соратниками, впоследствии так и не могла вспомнить, сколько времени длился процесс. Ей показалось, что всё действо заняло пять-семь минут. Показания подкупленных свидетелей. Речь обвинителя – то есть самого верховного вождя. Вспышка гнева вождя, оскорблённого нелепыми обвинениями в адрес дочери. Словесная перепалка со сторонниками жреца. К счастью, на суд все явились без оружия, иначе не обошлось бы без кровопролития. А завязавшуюся драку разняла назначенная жрецом стража правосудия. Сотня вооружённых копьями воинов вклинилась между враждующими сторонами. Вождь с презрением взирал, как беснуется жрец, размахивая руками на своём помосте, и как три четверти воинов племени, его воинов, переходят на сторону противника.
Жрец кричал:
– Изгнание или смерть! Изгнание или смерть!
И вот уже большинство островитян стали скандировать за новым лидером эти обидные слова. Кричали воины, женщины, дети, бывшие соратники и друзья, и волна обиды, пополам с гневом, захлестнула грудь вождя племени акул. Он поднял руку, сжатую в кулак. Постепенно крики смолкли, туземцы смотрели на вождя.
– Моя дочь не умрёт сегодня, сброшенная со скалы, – сказал вождь. – Если кто-нибудь захочет причинить ей вред, мы будем драться. Мидия умрёт только после меня и моих людей!
За спиной вождя стояло около семидесяти человек. Это была едва ли двадцатая часть воинов племени, но все понимали, что внутриплеменное столкновение может принести гибель всему роду.
Вновь раздался громогласный голос жреца, и только Рон знал, что его отец использовал специальную курительную смесь, изменяющую работу голосовых связок. Голос верховного жреца заставил вздрогнуть многих на площади.
– Племя решило – изгнание или смерть! Выбирай, вождь! Ты должен сделать свой выбор!
Ол и Астон находились прямо в центре скоротечной драки между сторонниками жреца и вождя. Удивительное дело, что их никто не задел. Но это не радовало пленников, их колотило крупной дрожью. Ещё бы, услышать приговор к смертной казни путём сбрасывания со священной скалы в кишащую акулами лагуну. А затем, не успев осознать это, оказаться в центре схватки, когда вокруг трещат кости и летят брызги крови.
– Отец, не отвечай ему! – крикнула Мидия, окружённая своими разгорячёнными защитниками. Но поднятый вверх кулак вождя разжался, и люди племени услышали:
– Мы уйдём с острова сегодня ночью!
Снова прозвучал громом голос жреца:
– Пришельцы будут казнены в полночь! Их сбросят со скалы в пасть акулам, как того пожелала наша богиня!
– Ты лжец! – выкрикнула Мидия, но её слова утонули в многоголосом рёве островитян.
И в этом рёве было всё: жестокая радость победителей, жажда чужой крови, животное чувство подлого желания ударить некогда могущественного вождя и угодить новому лидеру. Слушать это было невыносимо, и вождь, в окружении своих немногочисленных сторонников, повернулся и молча ушёл, свирепо оглядывая предавших его соплеменников.
* * *
Всё происходящее Том наблюдал издали, с вершины одной из скал хребта, отделявшего селение племени от лагуны. Отсюда не было слышно, что говорят судьи и кричит толпа дикарей, но по накалу страстей Том понимал, происходят трагические события. Не видя возможности помочь друзьям, в бессильной ярости он сжимал кулаки.
Вдруг Том почувствовал какое-то движение за спиной, и тихий голос произнёс по-испански:
– Транкило!
Медленно поворачиваясь, Том правой рукой нажал на маленькую кнопку транслятора за ухом. Он увидел перед собой моряка с корвета. Незнакомец одной рукой держал перед собой длинную шпагу, остриё которой было нацелено в голову Тому, другая лежала на рукоятке мушкета, торчавшего из-за замшевого пояса. Высокие ботфорты, кожаная жилетка и широкая алая лента перевязи, поддерживающей ножны шпаги, завершали облик морского разбойника. Том, стараясь не спровоцировать нападения, сказал через транслятор:
– Тихо, сударь, тихо.
Что по-испански прозвучало, как: «Транкило, сеньор, Транкило».
Скрипач, а это был конечно же он, выглядел озадаченным.
– Чёрт возьми, откуда вам известно моё имя, сеньор? Я давно заприметил, что кто-то ещё шастает в зарослях, и уже битый час слежу за вами… Жду ответа, сеньор. И от того, поверю ли я вам, будет зависеть ваша судьба.
Для пущей убедительности сеньор Дуардо Транкило качнул кончиком шпаги.
– Я не знаю вашего имени, – проговорил Том, – но я видел вас вчера ночью, когда вы пытались защитить моих друзей, которых сейчас готовы растерзать эти дикари.
И Том мотнул головой в сторону деревни.
– Внутренний голос говорит мне, что я могу вам верить, юноша, – откликнулся музыкант. – Однако скажите, каким образом вы и ваши друзья оказались на этом острове?
Том сказал уже привычное:
– Нас выбросил на берег океан… Простите, сеньор, я не представился… Меня зовут Том Чернов. И ещё раз простите, не знаю, как обращаться к вам. Мои друзья в опасности и ради их спасения я готов на всё!
– Моё имя Дуардо Транкило, я придворный поэт и музыкант его превосходительства губернатора Мушкетто Седьмого. Вам повезло, мой друг! У нас с вами одно желание. Я тоже готов на всё, чтобы спасти этих мальчиков. Вчера ваш маленький светловолосый друг обратился ко мне за помощью и, клянусь честью, мы спасём их, даже если при этом понадобится перебить всех дикарей! Но что там происходит? – Месье Дуардо тоже устремил взгляд в центр селения, где в это время послышались громкие крики и небольшая часть дикарей отделилась от толпы. – Кажется, впереди этой группы я вижу вождя племени…
– И его дочь, – ответил Том. – Это она спасла от крушения ваш корабль вчера ночью.
– Смелая девочка, – проговорил скрипач.
Они увидели, как Мидия, отделившись от воинов, незаметно нырнула в заросли.
– Она идёт сюда! Мы встретим её! – воскликнул Том, поднимаясь.
Испанец помог ему спуститься со скалы, и они отправились навстречу девушке.
* * *
Рон в этой невообразимой суматохе, обуреваемый смесью вины, разочарования и страха, сам не понимая почему, вдруг пошёл за вождём и его людьми. Увидев, как дочь вождя скрылась в джунглях, он устремился за ней и быстро догнал девушку.
