– Да, – тоскливо прошептала я, опуская голову. – Да, я все поняла. Кроме того, откуда и у кого он научился таким страшным вещам. В Валлионе ведь нет некромантов. Церковь следит за этим так, как не всякая инквизиция. Ведет тщательный отбор магов. За ними неустанно следят. Регулярно проверяют, начиная со школьной скамьи. Риг говорил, что и потом при малейшем подозрении на черноту… то есть, на связь с дабараэ… тащат к священникам. Так что запретное знание эаров вроде бы не должно распространяться. А тут получается, что им владеет сам король. Как это возможно? И кто мог его этому научить?
– Может, мы ошибались насчет него и в этом? – нехорошо прошипел Лин, обнажив острые зубы. – Может, не всех некромантов он извел у себя в стране? Может, хотя бы одного да оставил? Для своего дара? И, может, он поэтому так хорошо знал, чем тебя поразить?!
Я вздрогнула.
– Он сказал, что нашел мое слабое место…
– Это и есть твое слабое место, – глухо прорычал демон, ощетиниваясь шипами. – Единственное, что может тебя по-настоящему ранить.
Я сглотнула. Но Лин был прав – мои ощущения действительно напоминали то, что я когда-то испытывала возле невскрытых Печатей. Только сильнее. Намного сильнее. Потому что тогда меня защищали амулеты, а тут я сама открылась. Сама глупо потянулась навстречу. Отключила не только Знаки, но и разум. Вот и ударило меня от души. Вернее, ударило точно в душу. Без помех. Без препятствий. Да так глубоко, что я и сейчас не могу оправиться.
– Когда я тебя нашел, от тебя пахло безумием, – неожиданно прошептал Лин, повернув голову и с болью на меня посмотрев. – Ты была похожа на растерзанный плод, который сорвали с ветки и бросили под колеса тяжелой телеги. И твоя дейри тоже изменилась – она почти перестала светиться, как если бы ее начисто выпили и оставили лишь пустую оболочку.
Я опустила глаза.
Он прав: меня действительно выпили почти насухо. Отчаяние, боль, разочарование, горечь… мою душу разъело, как кислотой, всего за несколько мгновений. А то, что уцелело, забрали голодные кахгары, оставив после себя жалкие остатки того, что когда-то было моей красивой аурой. Наверное, поэтому Лин почти перестал ее чуять. И поэтому же смотрит сейчас с такой жалостью и неподдельным страданием.
– Прости, – зачем-то сказала я, обнимая его за толстую шею. – Прости, мой хороший. Боюсь, теперь я очень долго не смогу тебя кормить.
– Сейчас ты выглядишь лучше, – меня осторожно обнял гибкий змеиный хвост. – Сейчас она начинает снова светиться, хотя и очень слабо. Но тебе больше нельзя напрягать свои силы. Нельзя бояться. Нельзя болеть. И нельзя страдать. Еще одна крохотная брешь, и ты погибнешь. Если бы не зуб и его способности тянуть силы из окружающего мира, ты бы погибла раньше. Если бы не кровь эара, от тебя бы уже ничего не осталось. Поэтому пожалуйста… я тебя очень прошу, Гайдэ… пожалуйста, не делай так больше. Не снимай свою защиту. И, пожалуйста, не бросай меня в неведении и страхе того, что однажды мне придется последовать за тобой в Тень.
Я виновато шмыгнула носом.
– Твои братья тоже тревожатся, – добавил он, устало прикрывая глаза. – Четверо из них все еще не принадлежат миру живых. Они все еще Тени. Все еще не умеют жить без тебя. Поэтому в следующий раз, когда соберешься делать глупости, пожалуйста, Гайдэ… вспомни хотя бы об этом. И помни о том, что ты совсем не одна.
Меня неожиданно проняло. И пробрало до самых печенок от отвратительно ясной мысли, что я подвергаю опасности, как минимум, еще пять душ, неразрывно связанных со мной крепкими узами. Если я по дурости или недомыслию где-то помру, они немедленно погибнут тоже. Сразу. Мгновенно. Уйдут обратно в Тень и уже никогда не вернутся. Если я оступлюсь, то падать с обрыва мы непременно будем вместе. Я, Тени и мой верный демон, клятву которого я так опрометчиво приняла и про переживания которого я почему-то постоянно забываю.
От жгучего стыда у меня на глаза навернулись слезы.
– Прости меня, Лин! Черт! Да что ж со мной вечно такое?! Прости меня, хороший. Прости, солнышко! Ничего я уже не могу толком сделать! Слишком заигралась невесть в кого! Прости… прости меня, Лин!
Он только вздохнул.
А теперь мы летели с чудовищной скоростью обратно. Туда, где я заслуженно получу по глупой голове и выслушаю еще более заслуженный, чистейший, отборнейший мат в исполнении целого отряда напуганных мною мужчин, про которых я в своей глупой самонадеянности ни разу за последние несколько суток не подумала. Так что поделом мне, дуре набитой. Пусть отругают. И пусть даже крепко побьют. Пусть… ничего иного я не заслуживаю. А они, после того, как успокоятся, может быть, когда-нибудь простят свою недостойную сестру. И, может быть, все-таки вспомнят о том, что любят.
«Ой», – внезапно удивился Лин, явно обнаружив под собой что-то крайне интересное. А потом отчего-то забеспокоился и вроде как даже попытался свернуть.
Я не видела, что там: глаза были закрыты, и смотреть, если честно, мне до сих пор не хотелось. А когда он вдруг заерзал и попробовал раскрыть одно крыло, не хотеться мне стало еще больше. Потому что в душе внезапно зашевелились нехорошие подозрения, а потом изнутри царапнули совсем уж дурные предчувствия.
«Гайдэ? – спустя пару мгновений очень виновато позвал Лин. – Гайдэ, ты знаешь, кажется, я немного промахнулся».
Ну вот. Что я говорила?!
«Кажется, я неправильно рассчитал расстояние, и теперь уже не успею свернуть».
Чудесно. Мне только этого не хватало!
«И куда же мы падаем?» – как можно спокойнее осведомилась я, чтобы готовый запаниковать демон не сорвался в истерику.
«В сад».
«Так мы вроде туда и собирались?»
«Да. Но там какие-то люди», – совсем нервно сообщил Лин, и я поняла, что паники все-таки не избежать.
«Надеюсь, это хотя бы не валлионцы?» – спросила я, чтобы немного его отвлечь.
«Не знаю. Отсюда не видно: темно».
«Так глянь на ауры – ты же демон, разглядишь что-нибудь. У валлионцев ауры приметные. Ты сам говорил».
Лин ненадолго задумался, а потом не слишком уверенно отозвался:
«Вроде не валлионцы. По крайней мере, короля там точно нет».
«Жаль, – внезапно хмыкнула я. – Тогда бы мы упали точно ему на голову и хотя бы так отомстили за мою испачканную куртку. Кого ты видишь?»
«Скароны. Много. Мужчины и женщины».
«Ну и Айд с ними. Пусть только разойдутся и оставят нам место для приземления».
«Там нет площадки», – совсем несчастным голосом возразил Лин.
«Что значит, нет? А что тогда есть?»
«Тронный зал».
«ЧТО?!»
«Держись, Гайдэ, Кажется, у меня крыло заклинило».
«ЛИН! – наконец, взвыла я не своим голосом и в самой настоящей панике распахнула глаза. До последнего надеясь, что вредный демон, как всегда, меня просто разыгрывает. Была у него такая черта – измываться над моими редкими страхами, когда появлялась такая возможность. Да только вот беда – на этот раз он совсем не шутил. Единственное, что у него получилось, это накрыть меня вторым крылом, как куполом, и повернуться в падении боком, чтобы меня поменьше ушибло. – Ли-и-и-ин! Дурак ты ненормальный! Кто тебя просил падать ТАК быстро-о-о?!»
