Да, маги в две тысячи пятнадцатом году упоминали, что у Джеймса была одна-единственная любовь, и, учитывая обстоятельства, можно прийти к выводу, что этой любовью была именно я. Но одно дело – просто помнить слова Розмари, и совсем другое – переживать всё на самом деле…
Когда ко мне позже постучалась горничная с вопросом, где я желаю поужинать, я изо всех сил постаралась изобразить спокойное и нейтральное выражение лица и попросила ужин в комнату. Общаться с Розмари, которая теперь наверняка ненавидит меня в десять раз больше, чем полчаса назад, не было никаких сил. Моё отсутствие вряд ли сильно кого-то удивит, ведь Джеймс наверняка пересказал обстоятельства, при которых мы нашли труп Маргарет. Горничная заверила меня, что это более чем возможно, и вскоре принесла мне поднос со снедью.
Впрочем, одиночество за ужином мне не грозило: вскоре ко мне постучался Джеймс. Сообщил, что он, чёрт возьми, голоден, и устроился с другой стороны подноса. Выглядел он вполне спокойно, ничто в его облике, ни единое слово, ни жест не напоминало о том разговоре с сестрой, но я не чувствовала себя задетой. Наоборот, как это ни парадоксально – учитывая смерть Маргарет – это оказался, наверное, мой лучший вечер за всё то время, что я была здесь, в девятнадцатом веке. Мы просидели довольно долго, болтая на самые разные темы, и это был первый раз, когда мы просто разговаривали, не обсуждая наши текущие проблемы и позволив себе отвлечься. Когда время было уже далеко за полночь, посерьёзневший Джеймс пожелал мне доброй ночи и отправился вниз, чтобы составить компанию Майклу и поддержать его в трудную для него минуту.
Утром я отправилась в столовую на завтрак. Буду откровенна, я бы предпочла позавтракать в одиночестве, чтобы привлекать как можно меньше внимания к моему странному облику с вуалью, но капризничать я не стала и отправилась к лестнице. Ещё с балюстрады второго этажа я заметила Майкла, сидевшего в одиночестве в холле. Он сидел на диване, ссутулившись, поставив локти на колени, и вид у него был угрюмый, хотя следов длительных возлияний или бессонной ночи я не заметила. Сегодня красавец-мужчина был бледен, на щеках пробилась щетина, а костюм был слегка помят, но в целом Майкл не очень походил на убитого горем человека. Я уже хотела ступить на лестницу и дать о себе знать, но тут в дверях гостиной внизу показалась Розмари. С утра она была одета более тщательно, чем вчера при нашем появлении, но платье на ней было приглушённых тонов, как подобало случаю. В холл она вошла торопливым шагом – будто спешила по своим делам – но при виде Майкла затормозила, и на её красивом лице появилось неуверенное выражение, словно она плохо представляла, как стоит теперь себя вести.
– Я могу что-нибудь для вас сделать? – наконец нерешительно спросила она совершенно нормальным человеческим тоном. Сейчас она была так сильно похожа на ту Розмари, которую я знала в своём времени, что я невольно улыбнулась. Возможно, именно с этого момента их отношения начнут улучшаться и придут к тем, которые связывали их в моём времени?
Майкл нашёл в себе силы выдавить в ответ улыбку.
– Спасибо, Розмари. Но я так не думаю.
Она ещё немного помялась на пороге, а потом подошла ближе и села на стул рядом.
– Мне жаль, что так вышло. Действительно жаль.
Майкл приподнял голову и посмотрел на неё. Розмари под его взглядом стушевалась и сбивчиво договорила:
– Я знаю, знаю, как это выглядит со стороны! И понимаю, что моё сочувствие вам совершенно не нужно, но я не могу промолчать! Я в самом деле никогда не желала такого ни ей, ни вам! Мне жаль, что вам довелось это пере…
– Я не любил Маргарет по-настоящему, – бесцветным голосом отозвался Майкл, и Розмари осеклась. – Я был к ней привязан, это верно, и её смерти я не ожидал, но я смогу с этим справиться. Рано или поздно.
А Джеймс, выходит, всё с самого начала понял правильно… Впрочем, неудивительно – не зря же они с Майклом в этом времени лучшие друзья.
– Теперь же, – продолжил тот, поднимаясь на ноги, – я должен вплотную заняться поисками этого тёмного мага. Но для начала мне стоит слегка привести себя в порядок…
Сейчас он производил впечатление уже вполне вменяемого и взявшего себя в руки человека. Заметила это и Розмари, которая поднялась следом за ним.
– Будете завтракать? – просто спросила она. – Стол уже накрыли, осталось дождаться только Джеймса и его новоиспечённую невесту…
– Даже так? – слабо удивился Майкл. Мыслями он явно был ещё далеко отсюда. – С первой женой не сложилось, и он уже себе новую подыскал?
Заметила это и Розмари, но не стала развивать тему, а лишь пожала плечами.
– Кроме своей Элизы, он, по-моему, сейчас больше вообще ни о чём не думает…
Розмари явно хотела добавить что-нибудь ещё на тему актрис, которые только и знают, что портить жизнь нормальным людям, но в последний момент прикусила язык. К счастью, Майкл ничего не заметил, вскоре откланялся и отправился в свою комнату. Сообразив, что сейчас он будет подниматься по лестнице, я наконец-то вышла из тени и дружелюбно с ним поздоровалась. Моё появление выглядело вполне естественным, и он не заподозрил, что я их подслушивала. Приветственно кивнув мне, Майкл исчез в глубине дома, а я направилась вниз, под грозные очи Розмари.
Вопреки опасениям, завтрак прошёл вполне мирно. Майкл вернулся вместе с Джеймсом. Прекрасный принц по-прежнему оставался хмур и неразговорчив, Розмари была гораздо больше занята им, и умудрялась оставаться обходительной хозяйкой, не переступая грань назойливости и навязчивости. Один-единственный раз – когда мы только садились за стол – она вперила в меня испытующий взгляд. Что послужило его причиной, я поняла, как только увидела ряды столовых приборов перед собой – не настолько длинные и многочисленные, как на званом обеде, но всё же. Но я была вынуждена разочаровать её, и произнесла мысленную благодарность Анабелл, которая потратила столько времени, чтобы обучить меня. После этого Розмари переключилась на Майкла, и мы с Джеймсом могли спокойно общаться.
После завтрака я собиралась вернуться в гостиницу, но прежде чем я успела попросить Джеймса предоставить мне экипаж, в столовую вошёл дворецкий и с поклоном вручил Джеймсу запечатанный конверт. Тот сломал печать, быстро пробежал письмо глазами и нахмурился.
– Это от Алана. Говорит, что у него важное дело. Он заедет в ближайшее время и просит никого не разбегаться сразу после завтрака…
После этого уезжать мне расхотелось. Конечно, была вероятность, что маги сами выставят меня за дверь, чтобы не посвящать в дела ковена, но я сильно сомневалась, что Джеймс им это позволит. Так что просьбу отвезти меня в гостиницу я временно отложила, а вскоре после завтрака и впрямь явился Маршалл. В дом он шагнул привычным бодрым, решительным шагом, громогласно поздоровался со всеми присутствующими, с какой-то молодецкой удалью поклонился мне, но затем увидел Майкла, разом сделав строгое и печальное лицо. Понятно, он о случившемся с Маргарет уже знает. Следом за отцом показалась Эмили, которая тепло поздоровалась со всеми остальными, радостно удивилась, увидев меня, а затем подошла к Майклу и участливо выразила ему свои соболезнования. Вероятнее всего, по местным правилам выражать сочувствие по поводу смерти любовницы было совершенно некомильфо, но у магов, похоже, действовали несколько иные законы.
