Тонкий тюфяк на узкой койке прикрыли серым шерстяным покрывалом, тощая подушка и коричневое армейское одеяло лежали тут же. У противоположной стены стоял выкрашенный белой краской шкаф. Должно быть, раньше в нем держали медикаменты или инструменты, а теперь внутрь повесили пару вешалок и назвали громким словом «гардероб». Даже кресло, в котором сидела Лина, отличалось жесткостью и угловатостью. Кажется, именно такими пользуются сиделки из ордена сестер-помощниц.
Скудно, утилитарно, чисто. А за белой ширмой, наверняка, прячется белый умывальный кувшин и таз. По сравнению с этим белым помещением, ее простая комната в Школе для юных леди казалась верхом роскоши, уюта и даже изящества!
К счастью, пока Лина осматривала свои новые хоромы, Магда не замолкала.
– Ох, госпожа, да как же Вы сюда к нам угодили? – приговаривала она, застилая постель, – мы как узнали, что дама преподавательница прибудет, так и не поверили!
– Вы знали? – Александрине казалось, что лорд Кавендиш направил ее в Корпус только сегодня утром.
– А как же, – охотно поделилась женщина, – сперва слух пошел, что мальчишки наши нашумели на балу в королевском дворце. Не то барышне на юбку наступили, не то вином облили, в общем, Ее Величество недовольна была. Генерал наш все ворчал, когда с обходом являлся, что, мол, он офицеров воспитывает, а не шаркунов паркетных. Потом комиссия приехала, долго тут все проверяли, смотрели, чтоб им пропасть, – в каждый угол носы совали. А как уехали, так все от радости напились! – хохотнула Магда, закончив с постелью и перебираясь к подоконнику, – А уж после и бумага пришла про Вас. Тогда господин генерал и распорядился комнату приготовить.
Лина нашла в себе силы встать и поняла, что нужно срочно снимать платье, пока кровь не засохла, испортив ее единственное светлый туалет. Только другой одежды в комнате не было, а ведь перед ужином она должна зайти к начальнику Корпуса! Тут в дверь деликатно постучали, и Магда, преисполнившись непонятного Александрине пафоса, пошла открывать. За дверью обнаружился Пауль Могг с корзиной в руках:
– Госпожа Роден, – немолодой унтер вежливо поклонился, – там у входа стоит коляска, кучер доложил, что привез Ваши вещи по распоряжению директрисы школы. Прикажете принести?
– Несите, господин Могг, несите! – обрадовалась девушка, в очередной раз восхищаясь предусмотрительности госпожи Мафалды.
Головная боль сразу отступила: раз прислали багаж, значит, она сейчас приведет себя в порядок и не опоздает к его превосходительству. И кто знает, может быть, получится уговорить прачку принести желанного чая? Осторожно поднявшись с кресла Лина поинтересовалась:
– Как Вы думаете, Магда, на встречу с генералом лучше пойти в своем платье, или попробовать надеть форменное?
– Генерал наш очень форму уважает, – ответила женщина. – Если же платье сядет неловко, так я Вам быстренько приметаю что надо, а потом уж швее отдадите. Да и кровь замыть надо!
– Тогда достаньте и приготовьте платье, а я пойду умоюсь, – решила девушка, направляясь за ширму. Тут ее ждал сюрприз: за белой перегородкой обнаружилась простая белая дверь.
– Магда, а эта дверь куда ведет? – удивленно спросила Лина, подозревая, что за стеной расположилась палата или, не дай Свет, операционная!
– Так в уборную, госпожа. Вас еще и потому здесь поселили, что на этажах, где кадеты живут уборные и купальни общие, – объяснила прачка. – Господа офицеры-то с воспитанниками моются, приглядывают за ними, да чистоту блюдут. А тут лазарет был для неходячих, им уборную и купальню прямо в комнате сделали, чтобы далеко не ходить, если что.
Девушка обрадовалась. В Школе для девочек умывальные и уборные тоже располагались на этажах, а по субботам всех воспитанниц водили в баню, расположенную рядом с прачечной. Но девочки значительно меньше пачкались, меньше занимались физическими упражнениями, поэтому на неделе для соблюдения гигиены им хватало закаливающих обливаний, обтираний мокрыми губками, да непременного биде в туалетной. Здесь же триста здоровых молодых людей плюс два десятка преподавателей и «дядек» мылись едва ли не ежедневно, и купальни были устроены иначе – с подачей воды и горячими трубами для просушки амуниции.
Внутри гигиеническая комната была такой же аскетичной, как и спальня, зато тут была теплая вода и простое белое полотенце со знакомой красной печатью. Лина умылась и вернулась в комнату, чтобы переодеться. Магда успела разложить на постели черное платье, белье и портянки, поставила рядом сапоги.
Хотя прачка уверяла, что никогда не служила горничной, раздеться Александрине она помогла быстро и ловко. Испачканное платье накрыла влажным полотенцем, свернула и убрала в корзинку:
– Сегодня же замою, госпожа, и на ветерке повешу, завтра свеженькое будет! – уверила она, помогая расшнуровать скромный льняной корсет, прошитый обычными железными прутками.
К форменному платью корсет полагался черный шелковый, на самом настоящем китовом усе. Лина и подумать не могла, что ее талию можно так затянуть, при этом изрядно выпятив грудь. Она недоверчиво провела руками по рельефу и спросила Магду:
– Может, не стоит так затягивать? Непривычно.
– Так госпожа, лиф то должен без единой складочки лежать, а тут портной похоже на ткани сэкономил, – лукаво улыбнулась служанка, показывая верхнюю часть платья.
Пришлось оставить все, как есть. Нижняя сорочка и нижние юбки тоже оказались шелковыми. Александрине, много лет носившей лен и хлопок, было непривычно слышать легчайшее шуршание, сопровождающее каждый ее шаг. Зато вместо панталон были длинные узкие штаны из мягкой замши. Девушка смотрела на них с удивлением, не зная, как подступиться к такой детали туалета.
– Это чтобы верхом ездить, госпожа, – объяснила Магда, – мы в обозе тоже завсегда штаны под юбку надевали, чтобы ничего не застудить.
– Я, пожалуй, примерю их в другой раз, – решила Лина, покосившись на сапоги и портянки, – вместо сапог свои ботинки оставлю.
– Генералу не понравится, – предупредила прачка, – он на счет формы очень строг!
– Хорошо, давайте попробуем надеть сапоги, – сдалась девушка и сердито добавила, – надеюсь, проверять, надела ли я штаны, никто не будет.
Служанка тихонько хихикнула и принялась показывать, как нужно правильно наматывать портянки:
– Вот так, госпожа, полотно раскладываете, тут подгибаете, ножку ставите и вот так, вот так и вот так!
Разложив кусок ткани на кровати, Лина попыталась повторить то, что так легко и красиво получалось у Магды. Попыхтев несколько минут, она жалобно уставилась на женщину:
– Может, все-таки чулки?
– Так сапожки хлябать будут, госпожа, – покачала головой та. Потом предложила выход: – давайте уж я Вам сегодня сама намотаю, а завтра еще потренируетесь!
Быстро обув новую преподавательницу, прачка помогла девушке уложить волосы в привычный строгий пучок, а затем вывела ее в коридор и указала, куда идти:
