В круг света он поставил табурет, на котором разложил инструменты, куски кожи, дратву, воск, какие-то мелочи, важные для него. Рядом поставил чурбачок, чтобы сидеть, и поднял на Александрину свой необычный взгляд. К этому моменту девушка успокоилась и решила, что союзник ей не помешает. Она быстро показала унтеру, как заводить шкатулку, поставила ее на пол и, мгновение поколебавшись, поставила рядом фиал:
– Если эта тварь на Вас кинется…
– Так я госпожа храмовой водой брызгаю, меня она и не трогает, – заверил ее мужчина, извлекая из «сидора» солдатскую фляжку и тщательно обрызгивая пол вокруг себя.
– А на господина Рихарда брызгали? – поинтересовалась фея.
– Пробовал, – смутился унтер, – не помогает. Сам-то он очнется, вроде, а тварь эта на него – прыг! И ну, опять грызть!
– Понятно, – вздохнула девушка, – что ж, присмотрите за ним, а мне идти пора. Перед ужином зайду. Только я Вас попрошу…
– Не скажу никому, госпожа, не сомневайтесь, что ж я себе враг? Давно господин Рихард так спокойно не сидел, он же то плачет, то кричит, а то умоляет, чтобы убили его, – совсем тихо признался старик.
Свои способности Лина показывать не хотела, но… еще один мячик улетел в глубину подвала, и дракот, радостно лязгая когтями, помчался за ним, оставив обессиленного «кормильца» тихо стонать в углу.
Глава 17
Чай новенькая преподавательница пропустила. Не было сил выйти из комнаты. Перед глазами все стоял игривый дракот, пожирающий своего носителя. На занятия Александрина шла с тяжелым сердцем – ей не давала покоя ее неудача. Однако младший класс, шумно облепивший ее, не оставил места печали.
– Госпожа Роден, а что мы сегодня будем делать?
– Госпожа Роден, а, правда, что нельзя поднимать упавший платок юной леди?
– Госпожа Роден, а нас пустят посмотреть на бал?
Разве можно было не оттаять рядом с таким искренним интересом?
– Кадеты, по местам! – с притворной строгостью подняла руку девушка, – на все вопросы я отвечу после переклички!
Мальчишки моментально разбежались и замерли возле парт, глядя на Лину блестящими от предвкушения и радости глазами. Староста вынул список класса и коротко доложил, что двое отсутствуют «по состоянию здоровья».
– Кто знает, что случилось с кадетами Миллером и Краушбаном? – спросила фея, обводя взглядом класс, и заметила некоторую заминку, когда кадет докладывал об отсутствии кадета Берга.
Руку для ответа поднял староста:
– Подрались, – коротко доложил он, – Миллеру бровь рассекли, доктор зашил и в лазарете оставил на три дня, а Краушбану ребра перетянули, ему теперь неделю лежать.
– С кем подрались? – напряжение повисло в воздухе.
– Кадет Берг находится в карцере по распоряжению воспитателя, – выдал староста, глядя прямо перед собой.
Драка в спальне никого не удивила – мальчишки всегда находили повод помахать кулаками. Однако на этот раз у битвы был достойный со всех сторон повод: Миллер и Краушбан принялись передразнивать новенькую преподавательницу, а потом и вовсе решили придумать ей прозвище, решая на всю казарму, какое подойдет больше «Фифа» или «Линейка». Берг слушал все это, темнея лицом, а потом кинулся на одноклассников с кулаками.
Особенно страшно это было потому, что он бил молча и остервенело. Кричать начали другие кадеты, когда поняли, что Берг не останавливается, а его противники уже пытаются выбежать из спальни, забыв про насмешки. Дежурный унтер вызвал дежурного по этажу, пострадавших отправили в лазарет, а нападавшего, не дав времени зашить порванный китель или перевязать сбитые кулаки, оттащили в карцер.
– Так, – Лина встала, понимая, что уговоры и пояснения будут бесполезными. Ей надо найти другой способ объяснить этим мальчишкам, что сражаться за честь дамы – это хорошо и правильно, вот только бить «своих», когда дама об этом даже не подозревает…
– Сегодня я расскажу вам одну старинную историю, – класс замер в недоумении.
– Жила была на свете прекрасная принцесса…
Кадеты загудели. «Девчоночьих» историй они не любили, но Александрина строго стукнула указкой по столу:
– Она была прекрасна, добра и умна, а еще очень милосердна. Несмотря на все положительны качества, не все любили принцессу. Находились люди, которые считали ее зазнайкой, лентяйкой и даже неряхой. К сожалению, невозможно быть хорошей для всех. Вот Вы, кадет Смирнов, Вы нравитесь всем своим товарищам? – внезапно сменила тему фея.
Названный ученик вскочил, обвел взглядом класс, пожал плечами:
– Не могу знать, госпожа Роден.
– А родственники все любят вас одинаково, или кто-то меньше?
Мальчик пожал плечами уже не так уверенно.
– Садитесь, кадет, думаю это можно сказать про каждого. Невозможно нравится всем. Но вернемся к принцессе. При дворе был один молодой офицер, который считал принцессу совершенством. Его оскорбляли те, кто считал принцессу не идеальной. Юноша был молод и горяч, он решил добиться того, чтобы все любили и уважали принцессу. Каждый, кто кидал на девушку косой взгляд, получал от него вызов на дуэль.
Александрина прошлась по классу, убеждаясь, что кадеты внимают. Про схватки и дуэли они готовы были слушать бесконечно.
– Итак, сначала офицер сразился на дуэли с придворными, потом с горожанами, потом отправился в соседние государства, чтобы и там доказывать всем, как прекрасна умна и добра принцесса… А потом его убили и скинули тело в придорожную канаву, потому что никто не знал, откуда взялся этот странный сумасшедший иностранец…
Мальчики молчали. Тишину в классе можно было потрогать…
– А принцесса ничего не знала о подвиге офицера. Она радовалась, что прекратились смерти при дворе, вышла замуж за того, кто знал, что для всех невозможно быть хорошим и никогда не вспоминала дуэлянта.
Кадеты зашевелились и начали выкрикивать с мест:
– Как же так! Ведь мужчина должен защищать честь дамы! – громче всех крикнул худенький рыжий мальчик с веснушками на носу.
– Несомненно, долг каждого мужчины и офицера оберегать честь дамы. Честь! А теперь открываем тетради и записываем, что об этом говорит дуэльный кодекс.
После занятия Александрина вышла из кабинета в смешанных чувствах. За ее спиной остались мальчишки, отчаянно спорящие о том, кто имеет право первым защищать честь юной леди – жених или брат? А может, все-таки, отец? Она подкинула им вопросов, подсказала литературу, посоветовала спросить у наставников – офицеров, в общем, отвлекла от ситуации с кадетом Бергом и вышла на перемену. Пока не пришел средний класс, она собиралась спуститься в карцер, вот только сначала зайдет на кухню, заберет булку, которая полагалась ей к чаю.
Карцер располагался в подвале. Генерал Ишимов был разумным руководителем. Прежний директор устроил гауптвахту на конюшне, где кадеты мерзли, болели и, случалось, даже сбегали, расковыряв нетолстые деревянные стены. А вот отсюда бежать было невозможно, зато к услугам нерадивого кадета была большая книжная полка с учебниками, вода, хлеб и узкий топчан с колючим солдатским одеялом. Чуть хуже, чем наверху, зато одиночество, которого в казарме, порой, так не хватает.
