– Хорошо, – голос генерала, по-прежнему, был сух, – но Вы можете объяснить, для чего Вам понадобились дети?
– Не нам, – Кавендиш решил немного приоткрыть завесу и заодно запутать генерала, – есть информация, что кадетов могут использовать для покушения на королевскую семью. Пока отпрыски знатнейших семей королевства будут гонять мяч на лугу возле летней резиденции Их Величеств, мои люди проведут обыск в спальнях и классах.
– Понятно, – буркнул генерал, – что ж, надеюсь, Вы меня извините, но я должен заняться подготовкой к традиционному балу. Прибудут воспитанницы Королевской Школы для юных леди.
* * *
К балу Александрина готовилась с обычной тщательностью. Тонкая нижняя сорочка расправлена так, чтобы ни одна складка не натирала нежную кожу. Тугой корсет модной формы. Магда порывалась помочь, но девушка показала ей хитрость – корсет заранее шнуровался на спине, а потом лишь застегивался на металлические крючки спереди. Особая модель для самостоятельных дам. Правда служанка все равно проверила шнуровку и помогла прикрепить специальные подушечки, придающие объём рукавам. Чтобы талия казалась тоньше, рукава в этом сезоне отличались особой пышностью и воздушностью. От крахмала они блестели и шуршали, но перехватывать их лентами, для удобства, позволялось только у запястий.
Чулки по новой моде крепились лентами к корсету. Прежде их подвязывали под коленями и дамы нередко теряли во время танцев свои ленты, теперь же было время убежать в укромный уголок и привести себя в порядок. Три нижние юбки и две верхние. Одна темно-розовая, почти пионовая, слишком яркая для старой девы, но такая… очаровательная! Когда Лина увидела эту ткань, она не нашла в себе сил отказаться от нее. Однако вбитая жизнью в пансионе скромность заставила прикрыть роскошный цвет нежно-кремовым газом с легкой вышивкой. В результате цвет смягчился, и в целом платье выглядело вполне позволительным для юной незамужней дамы.
Волосы Александрина украсила совсем просто – узкой плетеной лентой в цвет обоих юбок, и мелкими шелковыми цветочками. Затмевать собой принаряженных дам из Школы она не собиралась. Ей вообще не следовало бы появляться на этом балу, но музыка и эмоции могут раскрыть вмешательство в мысли кадетов.
Последними стали бальные туфельки – легкие, изящные, пошитые из самой мягкой перчаточной лайки, украшенные скромными бантиками в тон юбке. Украшений незамужним дамам не полагалось. Можно было надеть бархатную ленточку на шею или приколоть цветок к корсажу, но цветы были еще слишком дороги, а бархотки Лина не любила. Последний взгляд в зеркало, под одобрительные слова Магды… и вдруг в дверь постучали. Прачка пошла открывать, вслух удивляясь, кому и что могло понадобиться в комнате преподавательницы вечером? Но вернулась женщина изумленно довольная, держа в руках маленький букетик фиалок.
– Ах, госпожа, как они пойдут к Вашему платью!
– От кого это? Может быть, ошиблись? – недоверчиво рассматривала цветы девушка.
Мягкая пушистая зелень тонких веточек и листьев, крупные головки цветов с трогательными черно-желтыми серединками, легкая золотистая лента, прячущая влажный хлопок, продлевающий цветам жизнь… Действительно, такой букетик очень украсит платье!
– Да как же, ошиблись! – возразила Магда, – дама Вы у нас одна, и Корпус на всю столицу один. Вот, смотрите, тут и записка есть.
Александрина с облегчением взяла карточку, надеясь убедиться, что очаровательные цветы попали к ней по ошибке. Нет, на карточке стояло ее имя, а вместо подписи – буква «О». Не успела девушка приколоть букетик к плечу, как в дверь снова постучали. Магда отворила, удивленно что-то спросила и вернулась с еще одной бутоньеркой. На сей раз, букетик состоял из одной нежно-сиреневой розы и нескольких тоненьких веточек мелких белых цветочков.
– Здесь тоже карточка, госпожа Роден, – прибавила прачка, протягивая девушке коробочку с цветком.
На карточке вместо подписи стояла буква «К».
Пришлось задуматься, как распределить цветы. Роза покрупнее, ее можно прикрепить к лифу платья, а фиалками украсить прическу… Третий стук в дверь заставил женщин подпрыгнуть. Служанка с непередаваемым выражением лица открыла и вернулась к зеркалу с букетиком нежнейших ландышей! В этот раз даритель не потрудился подписаться даже буквой, на карточке было только имя Александрины.
Прическу пришлось переделать, а к розе добавить фиалки и ландыши, чтобы не обижать неизвестных дарителей. Лину пугало такое внимание, хотелось оставить все цветы в комнате, но Магда предположила, что в этом случае поклонники могут обидеться.
– Что ты, – отмахнулась девушка, – у меня нет поклонников. Вероятно, это кто-то из преподавателей меня пожалел.
– Ох, госпожа, молоденькая Вы еще, – покачала головой прачка, – да ведь весна только началась! Цветы сейчас дороги, а уж розы и подавно! Кто ж так будет тратиться ради любезности? Прислали бы веточку зелени какой тепличной, да и все. А тут и упаковано все красиво, и карточка, явно, из дорогой цветочной лавки.
Александрина только вздохнула, признавая правоту служанки, потом подхватила легкую шаль, собственноручно связанную из шелка-сырца, и поспешила выйти. Ей предстояло следить за порядком в зале и, по возможности, подсказывать кадетам правила поведения.
* * *
На деле подсказывать никому не пришлось. Сопровождающие девочек дамы Александрину не узнали, впрочем, благодаря искажающему заклинанию, она тоже затруднилась бы назвать их по именам, зато кадетов и офицеров видела хорошо. Юноши встречали девушек в просторном холле, выстроившись в шеренгу. Юные леди вошли-впорхнули, шурша еще укороченными, но уже вполне взрослыми бальными платьями, легкими накидками, шляпками, веерами…
Кадеты по приказу дежурного офицера дружно щелкнули каблуками, склоняя головы в приветствии, девушки так же синхронно выполнили книксен и вслед за наставницами поспешили за колонны, чтобы оставить накидки и шляпки, расправить оборки, покусать губы, в общем, приготовиться к торжественному вступлению в бальный зал.
Пока шло приветствие, Александрина пристально смотрела на юных леди, с сожалением замечая, что у многих без ее постоянного внимания страхи подросли, а кое у кого завелись и новые. Что ж, в ее силах сократить их количество прямо сейчас! Несколько жестов, несколько мысленных приказов, и веселье девушек стало более спокойным. Кадетов тем временем подвели к бальному залу и выстроили в колонну, но не по росту, а в разнобой, чтобы не поощрять танцы с одними и теми же юными леди.
Девушки выпархивали из дверей и становились в пары для полонеза. Торжественное шествие по залу открывало бал, давало возможность выровнять взволнованное дыхание и рассмотреть убранство, над которым на этот раз трудились сами кадеты.
Поскольку бал был весенний, зал украшали зеленые ветви с бумажными цветочными розетками – настоящие яблони и вишни обрывать никто бы не позволил. Отдельного внимания заслуживали красивые виньетки, выписанные одним из кадетов на транспаранте, объявляющем бал. В целом довольно скучное белое помещение с простыми деревянными полами, благодаря этим усилиям и магическим огонькам выглядело нарядно и даже празднично.
