– Ее Величество обещала пригласить меня на охоту, – бормотала девушка, поглаживая куски ткани, словно сокровища, – где-то здесь есть кусок тонкой замши и даже рыбья кожа, которую мы купили на севере.
– Рыбья кожа? – в глазах камеристки зажегся не шуточный интерес.
– Да, у больших морских рыб кожа толстая, с шипами и колючками. Рыбаки умеют снимать ее целиком, и обрабатывать так, что она становиться мягкой и гладкой. Лорду Натану понравились сапоги, которые из нее шьют, и он купил несколько кусков, собираясь пошить обувь. К сожалению, мы не успели найти сапожника, пришлось бежать, но думаю, в столице найдется искусный мастер…
Фа перебирала куски ткани, о каждом рассказывая какую-нибудь историю. На самом деле, почти все это она создала, собираясь на бал, а остальное – дурачась с сестренкой. Мюриэль припомнила, как они мечтали о «платьях принцессы», и старшая сестра не удержалась – попросила запереть дверь, навесить пологи и создала полдюжины кусков ткани, самого волшебного вида. Половина их уместилась в дорожном сундуке сестры – самые нежные, расшитые жемчугом и серебром, те, что подойдут невесте. Себе Фарина оставила другие – черный бархат, расшитый слезками-бриллиантами, вишневый шелк с золотыми арабесками и прочие фантазийные ткани, которые, конечно, никак не подходят незамужней девице.
Камеристка тоже это отметила.
– Значит, пошью себе костюм на карнавал, – пожала плечами девушка, – или поменяю у модистки на ткани, подходящие для девичьих платьев.
Служанка поморщилась. Разве можно менять драгоценные ткани, расшитые золотом и камнями, на светлый шелк, допустимый для девицы? Однако камеристка сдержалась, а Фарина ни словом не обмолвилась о том, что заметила ее гримасы.
На следующий день в покои герцога Мейстоуна прибыла известная столичная портниха и целый день провела в комнатах юной герцогини, словно готовила приданое для принцессы. На самом деле, почтенная дама отчаянно торговалась за каждый кусок аксамита и парчи, стараясь выгадать побольше, но Фарина прошедшая практику на базарах Юга не уступала ни на грош. Камеристка тихонько хихикала, подавая чай и сладости, а заодно убеждалась – не такая уж глупая курица, эта воплотительница и постоять за себя умеет.
Итогом остались довольны все. Модистка получила большую поставку дорогих редких тканей, Фарина – модные туалеты из светлого шелка, бархата и сукна, а камеристка смогла добавить несколько любопытных строчек к отчету, который ежедневно составляла, когда юная леди отходила ко сну.
На следующий день леди Фа внезапно вернулась с прогулки и обнаружила, что служанка идет к двери с корзинкой, полной ее мелочей.
– Что это? – девушка остановилась в дверях, положив ладонь на холку пса.
– Я нашла это старье на Вашем туалетном столике, – не смущаясь, ответила камеристка. – Ее Величество прислала Вам целую шкатулку лент и притираний. Зачем Вам эта ерунда?
– Поставь корзинку и убирайся, – ровным голосом сказала Фарина, стараясь скрыть одолевающую ее злость.
Королева, действительно, прислала «бедняжке» шкатулку с гребнями и шпильками, да только на каждой дешевенькой безделушке висело заклинание поиска. Духи отвратительно пахли, маскируя добавленный в них зелья, а ленты способны были удавить новую хозяйку по приказу того, кто чаровал на полоски шелка.
Служанка же сгребла со столика и шкатулок все, что имело следы магии, и было дорого девушке, как память. Тут был и мешочек маскировочных лент и зелье, меняющее голос, и южные духи, капелька которых пробуждала в мужчине интерес, и прочее. Даже кинжал из моржовой кости, которым Фарина открывала многочисленные конверты с приглашениями.
– Если ты еще раз появишься в моих комнатах, я натравлю на тебя своего пса, – продолжила юная леди, разглядывая то, что служанка собиралась вынести и кому-то передать. Если над этим поработают опытные маги – вся ее маскировка рассыплется. А потом сообщу мажордому, что ты меня обокрала.
Лапка потянулся к переднику поджавшей губы камеристки, и девушка не пропустила этот сигнал:
– Вытаскивай все из карманов! Похоже, ты поживилась не только моими шпильками.
Женщина попыталась прорваться в коридор, но угрожающий рык пустошного пса заставил ее передумать. Фарина же не стала терпеть – окликнула мелькнувшую в коридоре служанку и велела привести мажордома. В присутствии свидетелей камеристку раздели до нижней юбки, вытряхнув из потайных карманов половину украшений из шкатулки Фарины. Притом все, что сгребла служанка, несло легчайший отпечаток магии воплотительницы.
Сообразив, что камеристка – маг, юная леди демонстративно щелкнула пальцами, разглаживая ее передник, оставляя «личный след». Заметив, как вскинулись и служанка, и мажордом, и присланный королем следователь, девушка устало присела на диван:
– Я очень слабая воплотительница, – вздохнула она, – поэтому лорд Натан учил меня бытовой магии. Обычно этому не учат благородных леди, но я сама могу стирать и гладить одежду, чистить обувь и застилать постель. Поэтому все вокруг несет отпечаток моей ауры. Шпионки и воровки мне не нужны. Прошу Вас, господин Томбару, назначать мне только дежурных горничных. Постоянную служанку я не приму.
По тому, как вытянулись лица присутствующих, Фарина поняла, что угадала. Ее пытались спровоцировать на скандал, зная, что сильные эмоции помогают воплотительницам проявить свой дар.
Суета и уговоры продолжались до обеда, но дочь герцога держалась стойко.
Тогда Ее Величество прислала упрямице компаньонку, мотивируя свою заботу тем, что юной девице неприлично жить одной, пусть даже и в королевском дворце. Эту даму Фарине пришлось принять. Она даже поблагодарила Ее Величество за заботу и подарила компаньонке шкатулку, полную шпилек, заколок и лент. Духи и притирания, подаренные королевой, девушка раздала горничным и лакеям.
Некоторая нездоровая суета на кухне и в помещениях для прислуги благородную леди не касалась. Все остались живы и здоровы – за этим Фа проследила лично. А вот то, что горничная в порыве страсти соблазнила одного из претендентов в «женихи герцогини» прямо в коридоре – это мелочи. Пожилая кухарка, которая вместо мази от ревматизма получила флакончик любовного зелья и пришла ночью в спальню к мажордому, напугав его до заикания? Пустяк! Лакеи, подравшиеся из-за смазливой служанки? Любовь вечна, особенно когда приходит внезапно!
Благодаря некоторым усилиям, компаньонка сбежала из комнат герцогини уже на пятый день. Нет, девушка вела себя безупречно – скромно одевалась, пила чай с юными леди в гостиной, выходила на прогулки в сад и…ныла! Жаловалась! Стенала! Капризничала! И все это безупречно вежливо и тактично! А еще огромный пес юной дочери герцога не отходил от нее ни на шаг.
Когда леди Меллоун удалилась, приложив к вискам платочки, надушенные лавандовой водой, Фарина вздохнула и отправилась полоскать горло мятной водой. Пять дней бесконечной трескотни дались ей непросто. Этот раунд снова за ней. Интересно, как долго королевская семья будет пытаться выдать ее замуж?
