— Я поблагодарил его и пошел к себе в спальню. Я уже знал, куда вы могли сбежать, покинув меня.
— Вы очень умны, — повторила Минерва, — но Тонн очень рассердится, когда узнает, что вы были здесь.
— Тони придется смириться с тем, что мы уже познакомились, — сказал граф. — Я придумаю объяснение для него.
— Он заставил меня пообещать держаться подальше от чужих глаз… пока вы не вернетесь в Лондон, — нерешительно произнесла Минерва.
Граф промолчал, и, решив, что он сердится, девушка добавила:
— Пожалуйста, поймите… Тони всего лишь пытался защитить меня… не только от вас… но и от потрясения, которое могли вызвать у меня ваши… гости.
— А что вы знаете о моих гостях? — спросил граф.
Минерва заметила в его голосе сердитую нотку, которой раньше не было, и торопливо пустилась в объяснения:
— Вы должны понять… что вся деревня… только об этом и говорила с тех самых пор, как вы… приехали.
Какое-то мгновение на лице графа было написано такое удивление, что Минерва добавила:
— Это самое захватывающее событие за все последние годы… ну и конечно, все говорят о нем, особенно те люди из деревни, которые работают у вас.
Граф все еще хмурился, но при этих словах рассмеялся.
— Старая история, — сказал он. — Мы всегда забываем, что слуги — это люди, у которых есть уши, чтобы слышать, глаза, чтобы видеть, и языки, чтобы болтать направо и налево!
— Конечно, — согласилась Минерва. — Им так нравится болтать о ком-нибудь вроде вас.
— А вы?.. Что вы думаете обо мне? — спросил граф.
— Прошлой ночью я подумала, что вы… очень храбры… гораздо храбрее многих мужчин, которых я встречала, — сказала Минерва.
— И после всего, что мы пережили вместе, вы все еще считаете, что нам не следует больше встречаться?
Внезапно Минерва поняла, что ей очень хочется снова увидеть его.
Он был самым красивым и самым храбрым мужчиной из всех ее знакомых. Хотя когда-то девушка и ненавидела его за то, что он сделал с ее братом, после всего случившегося ее отношение к нему резко переменилось.
Минерва посмотрела на графа. Их глаза встретились, и она уже не могла отвести взгляда.
И все же она не могла ответить на его вопрос.
— Я жду! — тихо произнес граф.
Внезапно они услышали голоса, а мгновение спустя двое детей ворвались в гостиную.
— Минерва! Минерва! — кричал Дэвид. — Тони приехал! У него самые лучшие лошади на свете! Пожалуйста, ну пожалуйста, можно я пойду поговорю с ними?
Услышав голоса детей, Минерва встала, но граф продолжал сидеть. Дэвид уже почти добежал до сестры, когда наконец понял, кто сидит в кресле. Мальчик остановился и молча уставился на графа. Минерва сказала:
— Это Дэвид, милорд. Он обожает лошадей.
Дэвид протянул руку.
— Пожалуйста, — попросил он, — позвольте мне посмотреть на ваших лошадей! Я так хотел увидеть ваши конюшни, но Минерва не позволяла нам идти в замок без приглашения.
— Если ты ездишь так же хорошо, как твой брат, — ответил граф, — я обязательно приглашу тебя.
— Вы правда… правда пригласите? — радостно переспросил Дэвид.
— Правда, — ответил граф. — Я хочу, чтобы ты осмотрел мои конюшни и сказал, что ты думаешь о лошадях.
Дэвид задохнулся от восторга.
— Можно я пойду посмотрю на лошадей возле дома?
— Конечно, — ответил граф.
Дэвид не стал дожидаться дальнейших приглашений, швырнул книги на диван и выбежал из комнаты так быстро, словно у него на ногах выросли крылья.
Люси, которая до сих пор только слушала, подошла к Минерве.
Подтолкнув ее вперед, Минерва произнесла:
— А это Люси, милорд. Люси поклонилась.
— Это ты граф, который живет в дедушкином доме? — спросила она.
— Он самый, — ответил граф.
— Тогда, пожалуйста, покажи мне зажженные свечи, — попросила девочка.
— Ты не должна мешать старшим, — быстро сделала ей замечание Минерва.
— Какие свечи? — не понял граф.
— Она говорит о канделябрах в салоне, — пояснила Минерва. — Она всегда хотела увидеть их с зажженными свечами. Мы думали, так бывает, когда вы живете в замке. Впрочем, это, конечно, детская причуда, и Люси придется подождать, пока она не подрастет.
Люси подошла поближе к графу и положила свою ладошку ему на руку.
— Пожалуйста, позволь мне увидеть их сейчас, — попросила она. — Пока я вырасту, столько времени пройдет!
Граф улыбнулся ей.
— Вот что я сделаю, — сказал он. — Я возьму вас с Дэвидом в замок на чай, а после того, как вы посмотрите конюшни и вволю поедите шоколадного торта, мы зажжем все свечи.
Люси вскрикнула от радости.
— Ты добрый, такой добрый! — сказала она. — Вот здорово будет!
— Не нужно баловать ее, — вполголоса сказала графу Минерва.
— Почему? — спросил тот.
— Потому что Тони…
— Оставьте это мне, — прервал ее граф. — Поскольку я пригласил вас на чай, не будете ли вы любезны надеть шляпку?
Минерва немного беспомощно посмотрела на графа, но ничего не смогла сказать или поделать.
Минерва еще не успела осознать происходящее, а фаэтон, которым правил граф, уже вез ее с детьми к замку.
Дети весело, без тени смущения, болтали с графом, словно знали его всю жизнь.
Вначале граф повел их в конюшни.
Лошади так понравились Дэвиду, что он пришел в совершенный восторг.
— Завтра утром мастер Дэвид будет кататься, так что подберите ему подходящую лошадь, — приказал граф главному груму.
— Подберу очень хорошую, не хуже, чем у сэра Энтони, милорд, здесь их полно, — ответил грум.
— Я тоже хочу кататься! — заявила Люси. — Если Дэвиду дадут лошадь, то я тоже хочу!
— Нет-нет, тебе нельзя, — быстро сказала Минерва.
— Не понимаю почему, — возразил граф. — Ей нужен хороший пони.
Минерва вздохнула.
Пока старший грум показывал детям огромного жеребца, на котором ездил хозяин замка, девушка тихо сказала графу:
— Прошу вас, не позволяйте им слишком многое! Сейчас им весело, но, когда вы вернетесь в Лондон и забудете о них, им будет очень тяжело вернуться к прежней жизни!
— Я прекрасно понимаю вас, Минерва, — ответил граф, — но я люблю поступать по-своему и не прислушиваюсь ни к каким доводам.
Минерва непокорно вздернула подбородок, но тут его серые глаза встретились с ее взглядом, и все возражения так и не были высказаны.
