Мысленно оборвав с камзола, страдающего Фредди мишуру, наемница ахнула: да он облачен в камзол небогатого купца или даже приказчика! Выходит, граф действительно замыслил недоброе и готов в любое время раствориться в толпе путешественников, заметая следы! Стоило предупредить Камила!
Набросав грифелем на носовом платке короткую записку, девушка сунула ее в карман: оставит на стоянке, когда будут уходить – и вышла из зарослей с охапкой хвороста.
Камил
План Иниры был немного подкорректирован: Камил пригласил в поездку пару выпускников школы. Парни, будучи родственниками, собирались потратить каникулы на отдых у друзей. Но наставник уговорил их проводить его до столицы, пообещав зачесть эту поездку как выпускную практику.
Теперь Тамон и Дидим в одежде небогатых путешественников неторопливо трюхали верхом по обочине, внимательно оглядываясь вокруг и тренируя навыки, которые могут им пригодится в ближайшее время. Их кожаные жилеты скрывали ножны с оружием и кошели с особыми зельями, а в седельных сумках прятались короткие арбалеты, болты и легкие кольчуги.
Пока карета его сиятельства, хрустя осями, катилась по дороге, Камил натаскивал парней, гоняя их по начальному курсу. Ошибались они нечасто, да и скрыть следы графской кареты не было возможности.
Всю дорогу до ночной стоянки Камил отчаянно волновался за напарницу. Ини предупредила, что постарается сама выяснить, для чего она понадобилась графу. Однако, когда Камил просмотрел донесения своих агентов, то предположил, в чем тут дело: граф просто ненавидел женщин!
Властная мать, истеричные сестры и рано ушедший из жизни гуляка-отец создали почву для ненависти. А уж богатая жена-купчиха высадила в эту почву целый букет запретов, страхов и мелких пакостей.
Наставники школ телохранителей из разных городов сумели прислать несколько историй из жизни графа, которые относились к городским сплетням, но были подтверждены телохранителями или наемниками.
Получалось, что граф вольно или невольно старался отомстить, подставить или наказать любую особу женского пола, попадающую в его поле зрения. Исключения составляли лишь высокопоставленные дамы среднего возраста, способные одарить любовника новым назначением или просто деньгами.
В присланных отчетах фигурировали несколько служанок и селянок, изгнанных из поместья за связь с графом. Пара бедных воспитанниц и мелких дворянок, потерявших репутацию с участием Бедсфорда. Красавчик Фредди не брезговал и городскими вдовами и даже маркитанками гвардейского полка, охранявшего королевскую резиденцию.
Все это заставляло Камила беспокоиться о подруге и постоянно проверять ее самочувствие с помощью парного амулета. Изобретением такой полезной вещицы молодой телохранитель заслужено гордился: он первый предположил, что можно настроить кусочек дерева на восприятие телесных соков человека.
Резная безделушка поливалась кровью или потом спокойного здорового человека. Потом накладывалось заклинание и при малейшем изменении параметров амулет подавал сигнал магу раскрашивая парную фигурку в различные цвета. Чем темнее цвет, тем больше угроза жизни носителя амулета.
Отвлекшись от невеселых мыслей, Камил одним движением плети указал стажеру на незамеченный им след, и парень поспешно свернул в лес – проверить.
Второй стажер ехал чуть впереди и сбоку от дороги, высматривая место для стоянки. Ночью нужно выспаться.
Камил не признался бы в этом никому, даже себе, но ему очень хотелось посмотреть, как его подруга будет усаживать его румяную светлость на лошадь. Уж очень гадливое чувство вызывал у него граф Бедсфорд.
Инира
Пока наемница подбирала сушняк и обламывала ветки с упавшего дерева, камердинер принес графу бутылку сухого вина. Его светлость, приняв внутрь пару стаканчиков, пришел в себя и принялся командовать. Слуги покорно кланялись, и делали вид, что носятся, выполняя распоряжения его светлости, но граф имел неосторожность переключится на телохранителей:
– Любезнейший! – хрипло прокричал он, увидев, как хмурый наемник с усами насыпает крупу в кипящую воду: – не слишком ли много крупы вы сыплете? Вам положено всего шесть грошей в день на еду!
Девушка, услышав эти сентенции, лишь усмехнулась: поучать Сигизмунда варить кашу – занятие бессмысленное, он невозмутим и обстоятелен. Не обращая внимание на вопли графа Сиг помешал варево в котелке и добавил немного сушеных трав.
Тогда граф переключился на Кварта:
– Милейший! Почему вы режете мясо такими огромными ломтями! Режьте тоньше, нас много!
Кварта хватило лишь на пару минут, потом визгливые нотки в голосе сиятельства его достали и наемник начал нервно поигрывать ножом, нарубая копченый свиной бок.
«Нужно срочно менять ситуацию!» – решила Инира.
Она мило похлопала на графа глазами и предложила конфетку, сделав вид, что тянется за коробочкой. Фредди тотчас замолчал и присосался к бутылке, минуя бокал. Кварт усмехнулся, оценил тишину на полянке и отложив нож отправился за хворостом.
Сигизмунд умел готовить на открытом огне дивно вкусно. Вскоре над полянкой разнесся такой аромат, что кучера стали поглядывать в сторону котелка, шумно сглатывая слюну.
Даже изрядно окосевший граф начал принюхиваться, морща свой аристократический нос. Это не мешало ему периодически отхлебывать подогретое камердинером вино из тяжелого серебряного кубка и тяжко вздыхать о том, как дорого нынче обходятся дорожные припасы.
Когда настала пора разливать кашу, щедро приправленную луком, салом и травами, граф пошатываясь подошел к огню. Остановился покачиваясь буквально в ладони от пылающих углей, невнятно булькнул и заговорил. Язык его явно подводил, но кое-что разобрать было можно:
– Стерва первостатейная! Грымза ершовая! Отправила в эту глушь!
Через некоторое время стало понятно, что столь лестными эпитетами его светлость награждает графиню. Слуги и наемники тотчас начали отводить глаза и делать вид, будто ужасно заняты.
Наконец Фредди совершенно разошелся, начал топать ногами, а речь стала совершенно бессвязной. Инира уже собиралась «утихомирить» графа каким-нибудь несложным заклинанием, но все решил голод собравшихся к огню людей.
Сигизмунд не стал разливать кулеш, многозначительно затыкая уши и поигрывая черпаком. Бурчащий камердинер быстро все понял и спровадил графа в карету, обещая принести еще одну бутылку.
Позднее верный слуга отнес ему тарелку с кашей и блюдце с копченым мясом, а сам захлопотал у дорожного серебряного чайника, подсыпая в емкость для нагрева угольки из костра.
Расслабившийся в наступившей тишине Кварт первый затребовал миску с кашей и, наевшись до отвала, блаженно подремывал, глядя на огонь, взбодренный охапкой толстых сучьев.
Инира, будучи командиром, дождалась, пока еду получат все остальные. Только убедившись, что все задорно стучат ложками, она взяла свою миску, накрытую ломтем серого хлеба и позволила себе расслабиться, вдыхая ароматы горячей пищи.
