Перо и бумага на столе были, так что, сжимая зубы от ноющей боли, Нерсил написал все, что требовалось, а Камил отправил письма адресатам. Ему для магической привязки хватило рабочего жетона молодого мага и капли крови.
Едва закончили отправку, как стемнело, и нам пришла пора выбираться из города.
В седло меня подсаживал король. Наших спутники дружно сделали вид, что не заметили, как старательно он расправлял на мне плащ, касаясь костяшками пальцев моих щек, губ, груди.
Когда я очутилась в седле, лицо обожгло непривычным жаром, пульс участился. Я усилием воли запретила себе вспоминать краткую остановку на постоялом дворе, но щеки алели все сильнее.
Поймав короткую улыбку короля, я склонила голову и сделала вид, будто разбираю поводья. Он не обманулся – вся его фигура выдавала довольство собой. Увы, времени на объятия опять недоставало: отдохнувшие кони легко тронулись с места и мы выехали со двора.
Выбирались из города закоулками. Распугали щелчками арбалетов ночных «студентов» и голодных крыс, дожидавшихся ужина в ближайшей канаве. Камил вновь смог всех удивить, раскидав по городу кусочки наших аур. Магические поисковики сойдут с ума, и это может выиграть для нас время.
Я старалась не отвлекаться, неустанно и бдительно выискивая возможных наблюдателей или убийц, но глаза сами возвращались к высокой фигуре впереди. Я находила короля каким-то неведомым мне самой чутьем и отличала от таких же высоких фигур стражников по малейшему жесту.
Следуя за Камилом, мы проехали через несколько кривых заброшенных переулков и очутились в паре сотен шагов от ворот. Здесь в толстой городской стене обнаружилась калитка, возле которой дремал усатый стражник. Тут же крутилось несколько подозрительных типов в темной одежде. Они сливались с густыми тенями домов и сараев, но их выдавало отчетливое бряцание железа.
Камил подъехал к стражнику, пошептался с ним и вложил в лопатообразную ладонь усача увесистый мешочек. Взвесив трофей, тот неторопливо повернулся и принялся ковырять замочную скважину внушительным ключом с вычурной бородкой.
Когда мы подъехали ближе к дверце, за спиной зашевелились тени, но Камил, подняв ладонь, засветил на ней сияющий магический шарик. Шевеление утихло. Дверь скоро поддалась, и стражник шагнул в темноту крепостной стены.
Нам пришлось спешиться и вести коней в поводу, но ход оказался достаточно широк, чтобы пропустить груженых лошадей. В конце туннеля оказалась похожая дверь – тяжелая, окованная железом и прикрытая сбоку решеткой.
Стражник вновь забряцал ключами, открывая замки. Мы выступили в темную ночь. Здесь за стеной воздух казался более свежим и прохладным. Сильно пахло влажной травой и прелыми листьями.
Меня охватило странное чувство – словно мы вырвались из клетки, и за спиной раздался лязг замка. Я тревожно повела плечами. Вайнор тут же оказался рядом, бережно обнимая меня за плечи:
– Замерзла? – спросил он, поправляя на мне короткий плащ.
– Нет, тревожно что-то, – я нервно оглянулась на громаду городской стены.
– Мне тоже, – неожиданно признался король. – Но, кажется, мы вовремя смылись.
Я хихикнула, услышав столь простонародные речи, и с этим смешком неожиданно успокоилась: все будет хорошо. Нам есть куда бежать и есть зачем жить.
– Огня не зажигайте, – хрипло посоветовал на прощание усач, презрительно сплюнув, когда разглядел наши объятия. – Вдоль стены ступайте налево, там канавка будет, через нее к дороге и выйдете.
– Да благословят тебя Светлые! – голос Камила звучал приглушенно.
Едва стражник скрылся за глухой дверью, друг, наклонив голову, попытался рассмотреть тропу под ногами. Мы почти ничего не видели в густой серой тени.
Вздохнув с немалым сожалением, Камил вынул из кошеля небольшой моток серебряных ниток: металл лучше всего держал заклинание. Сделав несколько пассов, он пустил перед собой «путевичок» – заклинание, выбирающее лучшую дорогу для заклинателя.
Повинуясь его негромким словам и жестам, мы двинулись гуськом по блестящей ниточке, проложенной клубочком. Под ногами иногда хлюпало, звенели недовольные комары, но через полчаса мы выбрались на тракт.
Камил вновь кинул под ноги серебристую ниточку «путевичка». Мигнув, волшебная паутинка протянулась вперед, обходя ямы и обломки чьей-то кареты. Мы более не стали задерживаться у городских стен. Накормив отдохнувших коней хлебом с зельем ночного зрения, рысью двинулись к Половинцу – большому городу, в котором Его Величество ждали королевский двор и лорд Иан.
Это была удивительная скачка. Их было немало в моей жизни – приходилось и убегать, и догонять, однако подобного со мной еще не случалось. Ночь словно окутывала нас тонким полупрозрачным плащом, заставляя тоньше слышать, острее чувствовать движение ветра, сильнее воспринимать тех, кто мчался рядом.
Дорога убегала под копыта лошадей с немыслимой скоростью. Деревья проносились мимо сливаясь в одну темную массу. К утру, кони едва шагали, но до Половинца оставалось не более пяти миль из пятидесяти. Заметив приветливо мерцающий огонек под вывеской трактира, мы решили передохнуть.
* * *
Встретил нас зевающий слуга в мятой рубахе и посыпанных мукой шароварах. Вяло кивнул в сторону конюшни:
– Мальчишка там есть, приглядит, или сами обихаживать будете?
Обихаживать коней мы были не в силах, но сумки с седел сняли и пару медяков рыжему пацану сунули:
– Вычисти и накорми, воды пока не давай! – скомандовал стражник, уводя коней в стойла.
Слуга сделал запись в книге, принял деньги и указал комнаты на первом этаже, разведя руками:
– Ранних гостей здеся селим, чтобы остальным спать не мешали.
Нам было уже все равно где упасть. Поэтому мы быстро распределили спальные места и свалились кто куда. По традиции, его величеству досталась кровать. Не слушая возражений, он утащил меня к себе, приговаривая:
– Не спорьте леди, ваш долг охранять меня! Поэтому вы всегда должны быть рядом!
Я попыталась вяло сопротивляться, но сил уже ни на что не было. Глаза закрылись, уши наполнились ватой, милосердная легкокрылая Файя погрузила меня в сон.
Проснулась я от назойливого шума и удушливой жары. Мне казалось, что я лежу под тяжелым одеялом где-то посреди торгового каравана. Глаза открылись неохотно. Синеватый полумрак окутывал мир вокруг.
Оказалось, что мы с Его Величеством лежим на не слишком широкой трактирной кровати, а чья-то добрая рука задернула над нами полог из домотканой крашенины синего цвета.
Попытка пошевелиться не удалась: Вайнор уткнулся мне в плечо, а рукой придавил к комковатому тюфяку. Тогда я попыталась выскользнуть, но пуговицы его камзола накрепко сцепились со шнуровкой моей рубашки.
Разбуженный возней король поднял голову и потянулся к моим губам. Я попыталась увернуться, но напрасно. Решительно приподнявшись на локтях, он обхватил ладонями мое лицо и начал целовать губы неторопливо, с чувством, изредка отвлекаясь на щеки, веки, кончик носа или подбородок.
