Перед глазами складывалась картина сети, созданной СБ. Кое-где в сети зияли прорехи, но в целом агенты покрывали почти всю территорию королевства. Где же спряталась дама моего сердца? Почему столько агентов, магов, и просто случайных людей не могут отыскать одну женщину на территории королевства?
До полудня навалившаяся работа отвлекала меня от постоянных мыслей о любимой, а после камердинер напомнил, что меня ждут в большом зале дворца.
Турнир менестрелей! И зачем я решил его продолжить? Ведь ясно же, что оба менестреля хороши, но каждый в своем кругу. Мазуччо Гвартадо будут рады среди аристократов, зато Фаблио Гесиода украсит собой любой богатый пир в городе.
Быстро умывшись и сменив одеяние на более нарядное, я отправился в зал. По старой привычке вошел не сразу – сначала понаблюдал за придворными через специальный глазок.
Зал был полон. Вести о турнире разнеслись по городу со скоростью летящей птицы. И хотя стража не пускала в зал посторонних, нашлось немало богатых горожан, которые воспользовались своим правом посещения королевского дворца именно в этот день.
Я обежал взглядом строгие камзолы, коротко стриженые волосы и бородатые лица. Представители ратуши, богатые купцы, старшие мастера самых крупных гильдий разместились у дверей, как им предписывал дворцовый этикет.
Ближе к трону стояли придворные. Большая их часть щеголяла бритыми лицами, длинными локонами и модными траурными камзолами, отделанными бисерной тесьмой. Жемчужинки – слезинки покачивались на рукавах и поясах в такт их плавным движениям.
Между купцами и придворными разместились военные. Их легко можно было опознать по широким плечам, длинным усам и кожаным колетам. Кроме того, эта часть зала была самой сдержанной.
Высокопоставленные придворные кучковались ближе к трону, громко выясняя, кому положено стоять «на расстоянии не более трех ярдов от монаршей особы». Купцы и мастера громко вздыхали, обильно потея под гнетом тяжелых суконных одежд, отделанных мехом.
Менестрели стояли друг напротив друга, ожидая моего выхода. Фаблио сверлил Мазуччо взглядом и насмешливо обсуждал с поклонницами скромность угольно-серого наряда соперника, предрекая тому проигрыш. Молоденькие дамы вежливо подхихикивали, а Гвартадо, не обращая внимания на окружающих, рассеянно любовался танцем снежинок за окном.
Леди Аделаида и дамы постарше сидели кружком у огня. Я посмотрел на племянницу, оценил близость к ее креслу послов Квариллии и Умконата, нахмурился и подозвал дежурного пажа:
– Передай принцессе, скажи, что это подарок самой прекрасной даме, но не говори от кого. – Я протянул ребенку небольшой букет, перевязанный белой атласной лентой.
Мальчик поклонился и яркой лиловой бабочкой полетел к дамам. Его заметили. Послы тотчас заинтересованно вытянулись, прислушиваясь к короткому посланию.
К счастью, Делла держалась уверенно и не высказала удивления. Милостиво улыбнувшись, принцесса приняла букет, угостила пажа орехами в меду и вернулась к разговору с дамами, многозначительно распорядившись поставить цветы в ее покоях.
Намек на поклонника вызвал оживление в рядах придворных. Прекрасно! Теперь придворные будут выяснять, кто этот таинственный поклонник и не заметят огня в камине. Пока Камил виделся мне единственным подходящим кандидатом на роль супруга моей племянницы.
Нет, с точки зрения политики можно было заключить брак, приносящий деньги или земли, либо укрепить военный союз, но такой брак не имел бы долговременной перспективы. Аделаида при всей внешней сдержанности натура сильная. Ей нужны страсть и сила, а порой нежность и забота. Камил пока независим от политических раскладов – ни титулы, ни золото его не прельстят, зато защищать любимую женщину он будет изо всех сил. А потом и детей, которых она ему подарит.
Шепотки раззадоренных букетом придворных уже готовились перерасти в нестройный гул, когда я подал знак мажордому и тот стукнул копьем в медный диск, укрепленный в полу:
– Его королевское величество Вайнор Эльмер Вадерский!
Гул тотчас стих, все развернулись ко мне. Дамы встали, а затем присели в реверансах, мужчины склонились в поклонах. Привычно пройдя между рядами разодетых по последней моде людей, я сел в кресло, обвел взглядом ближний круг и поинтересовался:
– Леди Аделаида, вы поможете мне выбрать победителя?
– Да, сир! – Делла коротко присела, демонстрируя дамам роскошную прическу из перевитых черным жемчугом кос.
Затем она сопровождении мажордома подошла к троноподобному стулу, поставленному для нее. Второй знак был воспринят всеми однозначно: король благоволит к принцессе, а у принцессы есть поклонник.
Я видел хищную заинтересованность на лицах, отчетливо представлял, как в головах многих вырисовываются новые схемы продвижения по службе, получения титулов и поместий.
Надеюсь, Делла сможет выдержать этот шквал. Она обещала.
Я махнул рукой, давая сигнал к началу представления. Музыка отвлечет от нас внимание придворных, и я смогу тихонько сказать племяннице, как я ей благодарен.
Впрочем, Аделаида тоже ждала, когда все внимание публики привлекут музыканты – лорд Иан не зря намекнул на участие Ее Высочества в решении вопроса по Северному герцогству. Подозреваю, что наградой за любезность герцогини стал вечер в компании Камила.
Деликатно прикрыв лицо новинкой – веером из расписных пластинок моржовой кости Делла зевнула. Я слегка усмехнулся: Камил не позволит себе соблазнить герцогиню до свадьбы, но поцелуи и ласки не являются нарушением. Значит разошлись они скорее всего на рассвете, а теперь телохранитель бдит где-нибудь в углу, опасаясь встретиться со мной.
Я простил ему его нежелание раскрывать секреты Иниры. На его месте я поступил бы так же. Но для большей части дворца Камил все еще в опале, не стоит подставлять его столичным интриганам, целее будет.
Пока я размышлял, наблюдая за Деллой, турнир шел своим чередом: менестрели пели, дамы восхищенно ахали, мужчины посмеивались. Под общий гул я быстро договорился с племянницей о вручении сразу двух призов равной ценности, но разной формы. Мазуччо Гвартадо предназначался меч и щит, украшенный гербом с золотой лютней на лазурном поле. А Фаблио Гесиода – богато украшенный драгоценными камнями золотой ларец с большим набором золотых, серебряных и слоновой кости пластин-медиаторов для игры на мандолине.
Подарки отличались истинно королевской роскошью и маленькими клеймами королевских мастерских, а потому считались знаками отличия сами по себе.
Решив насущные дела, я откинулся на спинку трона, посматривая, как под сладкий перепев струн лорд Иан продолжает разваливать коалицию, собранную Нордлогом. Молодые шалопаи из благородных семейств получили тайное предписание уделить внимание дочкам и племянницам северных родов, и дочерям квариллийского посла.
Специально для этой цели в зале устроили уютные «беседки» из оранжерейных растений. Матронам и компаньонкам вручили корзиночки с «королевской милостью». Ароматные пропитанные крепким алкоголем фрукты в сладкой глазури быстро смягчили пожилых дам. Так что перерывы заполнялись смехом и разговорами, сладкие вина лились рекой, а припрятанный до поры оркестр готовился превратить наш турнир в вечеринку с танцами.
