Однако Трофим оказался не прост. Допив чай, кивнул гномам:
– Собирайтесь! Сейчас вас на тот берег закину, там обоз в Сантану идет, а уж оттуда дюжина путей. Пока все проверят, вы далеко будете.
Гномы тотчас сгребли свои мешки и кафтаны, а я задержалась за столом, выплевывая попавший в зубы вялый листок.
– Слышь, девка, только «подарочков» мне не оставляй, лорду Иану здесь пост нужен.
Тут меня буквально приморозило к лавке, а паромщик, подмигнув неожиданно проницательным глазом, добавил:
– Сообщение отправлю, конечно, но только дня через три, как птицы летать смогут, а к тому времени вас в Пограничье и маги не отыщут.
Видимо, мой ошарашенный взгляд изрядно мужчину позабавил, потому что он улыбнулся почти беззубым ртом, прищелкнул пальцами, задубевшими от сетей и рыбьей слизи, а потом произнес:
– Что мух бить, то меледу меледить, да в лапоть звонить…
Из меня словно выдернули стержень, я неловко осела, опираясь на бревенчатую стену. Привет от наставника Меледа, значит… Теперь я всматривалась в хозяина дома иначе.
Да, не всем телохранителям везет устроиться на «теплое» местечко. Кто-то погибает, закрыв собой подопечного, кто-то не может выбраться из череды неудач и теряет клиентов. А кто-то… уходит к границам обитаемых земель, ловит рыбу, топит печь и смотрит, наблюдает, ведет статистику и помогает молодым и борзым мальчишкам, заигравшимся в шпионов и агентов.
Предупреждая всплеск женской эмоциональной слезливости, Трофим вышел из дома, оставив меня в одиночку собирать нехитрые пожитки, распакованные для ночлега.
Через несколько минут мы с гномами спустились к реке. На отмели стоял просторный деревянный паром, собранный из полудюжины плоских лодок, накрытых платформой. Высокие поручни и веревочные вязки обеспечивали безопасность лошадей. Людям предлагалось стоять, вцепившись в узкие перильца, а лучше помогать паромщику гнать судно к противоположному берегу вдоль окрашенных киноварью толстенных канатов.
Ветер на реке был холодным и злым. Посмотрев на мой тонкий плащ, Трофим хмыкнул и вынул из ларя безразмерные просмоленные робы:
– Надевайте, – скомандовал он сиплым прокуренным голосом. – На струне в скулу бьет!
Профессионального жаргона никто не понял, но спорить не стали – натянули черные жесткие кули поверх своей одежды. Потом Трофим осторожно сдернул свой паром с мели и повел среди только ему известных препятствий к противоположному берегу.
На середине реки мы наконец поняли, что такое «струна» и «в скулу бьет». Здесь течение ленивой с виду речки превращалось в узкий жгут воды, несущейся на приличной скорости. Парому, идущему поперек течения, эта явно видимая «струна» била в округлые борта лодок с большой силой, словно кулачный боец в скулу.
Платформу трясло, лошади нервничали, а Трофим, напрягая скрытые мешковатой одеждой сухие мышцы, выводил свое сооружение на безопасное место. Гномы активно помогали. На меня при попытке взять лопасть рявкнули, велев сидеть «при конях». Пришлось затихариться, вцепившись в гривы самых нервных красавцев.
Противоположный берег приближался неохотно. Он был более крутым, и Трофим опять начал свои странные маневры. Впрочем, узнав, что паромщик учился у наставника Меледа, я не сомневалась, что ловушек тут полно и все они разные: от простого камня на дне – до хитрой сетки, способной рывком сдернуть самозваного «капитана» с платформы.
Прошел почти час, прежде чем мы причалили к удобному пляжику, скрытому нависающими с обрыва плакучими деревьями.
– Вон там подниметесь – махнул рукой Трофим. – Кони тоже пройдут. В доме обогреетесь, да и в добрый путь!
Гномы важно поручкались с паромщиком на прощание. Заслонив широкой спиной обзор, Мартин сунул переправщику небольшой кошель, в котором, судя по форме, были не только деньги. Мне же агент лорда Иана подмигнул на прощание зеленым глазом и, махнув рукой, одним движением снялся с мели, потянув свою полегчавшую посудину назад, к дому.
Подъем на обрыв тоже оказался обманкой – под деревьями вилась прихотливая тропинка, огибавшая все неудобья. Храпящие и фыркающие кони двигались вперед, глухо стуча копытами по мерзлой земле. Через дюжину минут мы выбрались наверх и увидели еще один дом, зеркальный близнец первого.
Мартин довольно хохотнул, заметив, как я обернулась, чтобы посмотреть на виднеющееся за рекой строение:
– Трофим – человек со странностями. У него два абсолютно одинаковых дома на разных берегах.
Мы заглянули в этот дом, и я убедилась в его идентичности с тем, что остался за спиной: даже лохматый тулуп все так же свешивался с остывшей печки. Выпив наскоро согретого кипятка с медом, мы отправились дальше, в Сантану.
Вайнор Вадерский
Эта деревенька мало чем отличалась от пары дюжин предыдущих. Те же невысокие дома с земляными крышами, женщины в ярких полушубках, дети, играющие в камушки, и степенные мужчины с окладистыми бородами.
Единственное, что насторожило – та скорость, с которой нас проводили к старейшинам. Впрочем, слухи по землям гномов распространялись быстро. В местном трактире нам накрыли стол и старательно чествовали, подливая гвардейцам сладкие наливки, способные свалить с ног быка.
Уже наученные местному гостеприимству, мы с магами перемигнулись, да посадили поближе к старейшинам троих самых могучих сержантов, способных выпить полведра. Сами же потихоньку вышли во двор. Стоило расспросить местных жителей.
Женщины смеялись и отмахивались даже от внешне безобидного Нерсила. Мужчины бурчали в бороды и ссылались на занятость. Все казалось напрасным. Разочаровавшись, я вошел в конюшню – поглажу своего вороного, угощу припрятанной морковкой, кони порой добрее людей.
У денника маячила невысокая фигурка. Я насторожился. Девочка-гномка рассматривала меня, спрятавшись за опорный столб.
– Кто ты? – спросил я, подходя к лошадям.
– Г-ганера, – почти прошептала девочка.
– Ты что-то хотела? – поинтересовался я, поглаживая бархатистый храп ближайшей кобылки.
Вороной ревниво стукнул в перегородку, гномка вздрогнула и шагнула вперед, в полосу света. Оказывается, передо мной не девочка, а вполне взрослая девушка, меня смутил ее невысокий рост. Однако она явно чем-то расстроена.
– Я хотела сказать, что белоголовая женщина, которую вы ищете, была здесь! – выпалила гномка и замерла, ожидая моей реакции.
У меня еле получилось удержать себя в руках. Не кинуться к девушке выпытывая подробности, не бежать к старейшинам – дергать их за бороды, требуя правды.
– Вот как? – Я осторожно пожал напряженными плечами. – Была, значит… Теперь ее нет?
– Нет. Уехала в горы. – Девушка тоже задержала дыхание, словно борясь с неким сильным чувством, а потом коротко выпалила: – С ювелиром Мартином!
