– Ини, убери пожалуйста клинок, он мешает обнять тебя.
– Ты и правду меня нашел? – словно не веря себе, будущая королева Вадерии опустила кинжал и потеряно выглянула в окно.
Оно выходило в сад, но из него немного виднелась улица возле дома. Там действительно стояли гвардейцы в синих мундирах и плащах. Вместе с ними топтались двое людей в плащах другого цвета.
Пользуясь замешательством Иниры я подошел и обнял ее прижимая к своему обнаженному телу. Она напряглась как натянутая струна, а потом решительно развернулась, уперевшись округлившимся животиком в мой живот:
– И что, не будет ни каких вопросов? – ее голос был насмешливым, но в глубине его таился страх.
Возможно, она ждала обвинений? Или криков? Я лишь теснее обнял ее, вдыхая аромат ее волос:
– Не будет Ини, я умею считать. – Тут мой голос приобрел твердость: – но когда наш ребенок родится, я уложу тебя в постель и не выпущу как минимум год! За то, что сбежала, не рассказав о своих страхах. За то, что промолчала о ребенке. И за то, что заставила меня думать, что умерла… – Последние слова я почти прошептал, возрождая в сердце весь ужас потери.
Ини обняла меня, прижалась лицом к плечу, и я ощутил, как по лицу потекли горячие капли:
– Прости, прости, Вайнор! Я не знала. И не думала, что…
Конечно после вспышки нежной страсти, связавшей нас здесь и сейчас глупо было рычать, но я взял Иниру за плечи, оторвал ее от себя и проговорил, глядя в блестящие от слез глаза:
– Ини, обещай мне! Больше никогда не сбегать!
Она прикрыла глаза, смахивая слезы, потом попыталась возразить, но я слегка тряхнул ее, давая ощутить свою силу:
– Я почти умер, когда думал, что ты умерла. Если кто-то или что-то расстроит, рассердит или испугает тебя – скажи мне! – Последние слова я почти прорычал, неожиданно разгневавшись на себя за слабость поистине, я готов был умолять ее. Но ограничился простыми словами: – клянусь тебе, что разберусь с любой проблемой, если ты будешь рядом! Понимаешь?
Ини помолчала, глядя на меня очень странно, а потом серьезно ответила:
– Понимаю, Вайнор, и прошу прощения. Я действительно не знала, что… у нас будет ребенок, – в голосе Иниры слышалось сожаление.
– А когда узнала, почему не вернулась в столицу? – спросил я все еще строго.
– Сначала боялась тебя подставить, а потом пошли слухи о твоей скорой женитьбе… – Ини трогательно хлюпнула носом и тут же смутившись, попыталась отвернуться, стыдясь проявленной слабости.
Я снова заключил ее в объятия:
– Все слухи ерунда! Мне нужна только ты!
Доказывая свои слова, я приподнял ее прижимая к себе и жадно целуя.
Увы, Инира не пустоголовая придворная дама и даже самые чувственные ласки не сбивают ее с толку. Немного понежившись в моих объятиях, она вспомнила, что нас ждут и тотчас смутилась:
– Вайнор! Как ты мог! Они все стоят там, на улице и …
– И думают, что я уговариваю самую прекрасную женщину в моем королевстве стать моей женой? – закончил я, целуя Ини в плечо, украшенное гербами.
Она попыталась увернуться, но я не позволил ей прятаться под одеялом. Яркий луч зимнего солнца заиграл на выразительных деталях рисунка, подчеркивая девиз: «Всегда вместе». Я обвел буквы кончиком пальца, а потом языком, затем набросился с поцелуями на нежную белую кожу любимой.
Инира недолго сопротивлялась моей настойчивости – ее желанное, женственное тело соскучилось по моим ласкам, а я стремился холить и нежить, любить и доказывать свое право быть рядом. Я заново открывал эту женщину и поражался, как полно она отдается мне, полузакрыв глаза, потерявшись в сплетении наших тел.
И все же через час мы начали одеваться. Помогая любимой застегнуть платье, я успел немного рассказать ей о близких. Услышав, что Делла и Камил ждут ее, чтобы устроить свою собственную свадьбу Ини неожиданно расстроилась, потом показала мне уложенные мешки:
– Я и так собиралась в столицу в самое ближайшее время, чувствовала, что не могу находиться далеко от тебя. А когда увидела во сне тебя больным… – на этот раз ей удалось сдержать всхлип, но Инира так прижалась ко мне, что затрещала плотная ткань камзола.
Чем я мог ее утешить? Только ответным объятием и многократным уверением, что ее ждут с нетерпением и будут очень рады ее возвращению. А еще я никогда-никогда больше не позволю на себя покушаться.
Вскоре мы спустились вниз, обсуждая поездку в столицу. Уловив мое желание как можно скорее отметить официальную свадьбу, служанка Иниры несказанно обрадовалась. А услышав, как хозяйка высказывает сомнения, по поводу дороги, привела повитуху – ту самую опрятную старушку, которая указала нам путь к дому. Вдвоем женщины убедили мою строптивую соколицу, что неторопливое путешествие в санях вполне безопасно для нее и малыша.
* * *
Немногие придворные, которых я привез с собой спешили высказать Инире свое почтение. Пока слуги подавали вино, юный маг восторженно рассказывал «своей покровительнице» о поисках и помощи Светлых. Я же постоянно держал Ини за руку, чувствуя, как крепнет соединяющая нас нить.
Наверное, именно мое неотступное присутствие рядом все же склонило чаши весов судьбы в мою пользу. Поняв, что на каждое ее возражение окружающие находят три-четыре варианта исполнения, моя соколица сдалась – перестала нервно метаться, села рядом и распорядилась подавать ужин:
– Раз уж мы едем в столицу, разумнее будет выехать завтра утром, – сказала она с вопросительной интонацией погладив мою ладонь.
– Безо всякого сомнения, чем скорее, тем лучше, ответил я, и немедленно отдал распоряжение готовиться к дороге.
После простого, но сытного ужина кухарка устроила моих спутников в доме, а мы поднялись в спальню. Страсть не угасла, но переросла в нежность. Лежать рядом переплетая руки и ноги, слушая дыхание друг друга, внимая стуку сердец было для меня внове. А когда под рукой, положенной на выпуклый тугой животик я почувствовал толчок… Я не заметил, как по щекам потекли слезы.
Эта ночь стала новым откровением для нас, оказалось, что можно плакать от счастья. Можно торопливым шепотом рассказывать то, что не решишься повторить при свете дня, можно прижимать к сердцу свою самую большую драгоценность и чувствовать, словно держишь в руках весь мир.
Инира
На следующий день мы выехали в столицу. Вайнор на удивление легко уговорил повитуху поехать вместе со мной, чтобы присмотреть за мной и младенцем. Когда обоз, собранный его людьми, почти выехал из города, я увидела блеск витражей и попросила на минуту остановиться. Вайнор не отпустил меня одну, а следом за Его Величеством потянулись и остальные.
Часовня встретила нас теплом и удивительно благоухающим воздухом. Мне казалось, что в солнечном свете натянуты струны, которые поют, едва мы их задеваем. Пройдя к алтарям, мы положили скромное приношение из свежих пирогов, собранных на завтрак кухаркой и были буквально облиты ароматом роз.
