– Просто, говоришь?
Бонго слетела на нижнюю ветку, к которой Самар привязала свою розовую тряпочку в горошек.
Ворона схватила ее клювом и несколько раз потянула.
– Проще сказать, чем сделать, – сообщила она.
– Ты же ворона, – усмехнулся я. – Используй какое-нибудь орудие.
Вороны славятся тем, что могут создавать и использовать орудия труда. Они, пожалуй, самые сообразительные птицы на свете.
– Хм… – Бонго полетала с места на место, засунула голову в дупло, подумала. – В моих запасах есть кусочек проволоки. Может, что и выйдет.
– Ничего у нее не выйдет, – со своей высокой ветви предрекла Агнес.
Я подозреваю, что сипухи втайне завидуют воронам.
Изо всех дупел и гнезд, даже из норы скунсов под крыльцом одна за другой стали высовываться головы, чтобы понаблюдать за тем, как работает Бонго.
– А что она делает? – спросила одна из маленьких Ты.
– Это называется «орудие труда», – ответила Большая Ты. – Ничего особенного.
– Друзья, если вы не способны сказать что-нибудь полезное, пожалуйста, лучше помолчите, – попросил я.
Бонго вернулась с выпрямленной скрепкой в клюве. С большим трудом она просунула проволоку в узел. Но, как она ни старалась, развязать узел ей не удавалось.
– Почти… получилось… – бормотала Бонго сквозь сжатый клюв.
– Зачем она это делает? – спросил Гарольд у Агнес.
– Вороны – ненормальные, ты же знаешь, – ответила та.
– Потому что я ее попросил, – отозвался я. – Потому что это для меня важно.
Сокрушенно застонав, Бонго уронила скрепку на землю.
– Красный, это бесполезно, – призналась она.
– Может, пора отказаться от этой идеи, – вздохнул я. – Что не попробуем, ничего у нас не выходит. Видимо, не положено мне никому помогать. Мне положено сидеть на месте. Просто сидеть.
Мои листья шелестели на ветру. Все молчали.
– Погодите, – вдруг сказала Большая Ты. – Я попробую.
– Эта ветка тебя не выдержит, – заметила Агнес.
– Пусть она попытается, – сказал я.
Большая Ты осторожно поползла по ветке, к которой было привязано желание Самар.
Енотиха и впрямь была тяжелой, и моя ветвь склонилась под ее весом, но я держался. Большая Ты взяла узел передними лапами и повертела его. Не успели мы моргнуть, как узел был распутан.
– Оп-ля! – воскликнула енотиха и помахала тряпкой над головой.
– Ну, самое трудное уже сделала я, – понуро пробурчала Бонго.
– Вы помогли друг другу, – утешил я ее. – Вы отличная команда! Премного вам благодарен!
– Желание наконец у тебя, Красный. Что теперь? – поинтересовалась Агнес.
– Подождем, когда Самар придет в гости, – ответил я. – А дальше дело за нашей чудесницей Бонго.
28
Мы купались в холодном голубом свете луны и ждали традиционного визита Самар.
Она вышла в халате и тапочках. Устроившись на одеяле, она терпеливо ждала, пока все малыши один за другим выползут ее поприветствовать. На шее у девочки болтался серебряный ключик – подарок Бонго.
– Где ты, подружка-ворона? – прошептала Самар, пока маленькие Ты показывали ей свои акробатические трюки.
Девчушка подняла голову и окинула взглядом мои ветви. Хорошо, что я наказал Бонго спрятаться на крыше дома Стивена.
Точно по графику Бонго слетела к окну Стивена и села на ящик для цветов, подвешенный к подоконнику. В клюве у нее болтался кусок розовой ткани в горошек.
Она осторожно постучала по стеклу.
Ничего не произошло.
Я попросил Бонго вести себя как можно тише. Мы не хотели, чтобы Самар поняла, что мы задумали.
Тук-тук-тук. На этот раз погромче.
Ничего!
Судя по всему, Стивен оказался любителем хорошенько вздремнуть.
Бонго взглянула на меня. В ее глазах читалось: «И что теперь?»
Она попробовала еще раз. ТУК-ТУК-ТУК.
Самар вздрогнула.
– Что это? – спросила она.
Она посмотрела на меня и на свой дом.
К счастью, девочку отвлек Гарольд: он попытался слететь к ней на руку. Его полет больше напоминал неуклюжий прыжок, и Самар засмеялась.
«Умница, маленький Гарольд!» – подумал я.
Бонго опустила желание Самар на подоконник. ТУК-ТУК-ТУК.
Ничего!
Ворона стала расхаживать по подоконнику взад-вперед. Потом замерла на месте.
Ее глаза блеснули в свете луны.
Бонго склонилась к стеклу и завопила, как настоящая пожарная сирена.
Когда окно Стивена распахнулось, Бонго уже сидела на крыше и любовалась результатом своих трудов.
Стивен высунул голову из окна. Потер глаза. Заметил тряпку на подоконнике. Нахмурившись, мальчик поднял ее так, чтобы в свете луны можно было прочитать написанное.
Он перевел взгляд на газон.
И увидел изумленно воззрившуюся на него Самар в окружении странного сборища не менее изумленных звериных детенышей.
– Крррасавчик! – прошептала Бонго.
29
Стивен вышел из дому в красной пижаме и серой толстовке. Его русые волосы были взъерошены, глаза заспаны. Светящийся фонарик прорезал темноту.
Малыши обернулись к мальчику и застыли. Их глаза сияли, как маленькие звездочки.
Фо запищал от страха.
Стивен выключил фонарик, что слегка успокоило маленького опоссума, хотя икоты он сдержать не смог.
– Привет! – прошептал Стивен.
– Здравствуй! – тоже шепотом отозвалась Самар.
Девочка расправила одеяло, и Стивен сел рядом. Малыши с интересом наблюдали за ними.
– Почему они выходят к тебе? – спросил Стивен.
– Не знаю, – прошептала Самар.
– Это волшебство какое-то! – воскликнул Стивен.
– Нет, – покачала головой девочка. – Я просто… тихо сижу. Им это нравится.
Бонго слетела на плечо к Самар и, точно имитируя девочкин голос, сказала:
– Привет!
– Вот это да! – удивился Стивен. – С ума сойти!
– Вчера я слышала, как она подражала дверному звонку, – улыбнулась Самар.
Стивен засмеялся.
– Она дала мне этот ключ. – Самар приподняла ленточку у себя на шее. – Не знаю, от чего он. Может, от дневника или от шкатулки для украшений.
